по ее телу, охваченному интуитивным чувством освобождения. Она переживала каждую секунду надвигающегося оргазма, упиваясь прикосновениями Хавьера и прерывисто дыша. Наконец она вспыхнула от предвкушения и возбуждения и утонула в наслаждении. Совершенно измученная, она уперлась головой в стену, радуясь тому, что Хавьер поддерживает ее, не давая упасть.
Он погладил ее бедра и ягодицы, успокаивая и провоцируя дрожь.
— Хавьер…
— Тише, — сказал он. — Я понял тебя.
Он рассмеялся, опьяненный желанием, и расстегнул молнию на брюках. Пока он осторожно раздвигал ее ноги, сердце Эмили едва не выскакивало из груди от ожидания. Она опять испугалась, что он вот-вот остановится, но потом Хавьер опустил голову и зашептал ей на ухо вызывающе эротические фантазии о том, что он с ней сделает.
Он медленно вошел в нее сзади, и она уперлась лбом в гладкую побеленную стену, дрожа от блаженства. Он не переставал шептать ей на ухо, глубоко наполняя ее. Она была окружена и полностью им одержима и упивалась этим, желая, умоляя о большем.
Такая первобытная потребность, пронизывающая Эмили, была на грани безумия, и она еще ни разу не чувствовала ничего подобного. Она превратилась в распутное существо, желая прикосновений, признаний и поцелуев. Он двигался медленно, провоцируя у нее сладкие вздохи и стоны, а потом его ловкие пальцы погрузились у нее между ног, и острые пики удовольствия пронзили ее, вызывая неконтролируемую дрожь. Движения Хавьера стали мощными и быстрыми, он приближал ее к очередному оргазму, к которому она не была готова, но желала больше всего на свете.
Хавьер искренне боялся открыть глаза, опасаясь, будто он действительно ударился головой во время аварии, и то, что произошло, — фантазия, вызванная сотрясением мозга.
Собравшись с силами, он осторожно приоткрыл глаза и обрадовался, увидев проклятого керамического попугая. А потом Эмили повернулась к его груди, провела по ней рукой и прижалась к нему сбоку.
— Тише, — прошептала Эмили.
— Я ничего не сказал.
— Ты слишком громко думаешь, — настаивала она.
Он покачал головой, не в силах сдержать улыбку. Он посмотрел на нее сверху вниз, и она прищурилась.
— Я сплю, — сказала она. — Разбуди меня.
Но он не мог этого сделать. Его руки блуждали по обнаженному телу жены, словно запоминая каждый ее дюйм в своем сознании и душе.
— Ох, ты ненасытен! Хватит секса! — воскликнула она с притворным ужасом, отвернувшись от него и заставив расхохотаться так громко, что у него заболели ребра.
Он уткнулся носом в основание ее шеи и поцеловал.
— Я не шучу, Хави, — проворчала она, но повернула голову, чтобы ему было удобнее ее целовать. — Если я не поем чего-нибудь в ближайшее время, то упаду в обморок. Я говорю серьезно.
— Не волнуйся, дорогая, у тебя будет все, о чем ты мечтаешь.
Хавьер встал с дивана, на котором они в какой-то момент оказались, и пригладил рукой волосы, стараясь не смотреть на стену, у которой они так страстно занимались любовью. Их близость всегда была необыкновенной, но сегодня она оказалась просто неописуемой.
Он надел брюки, но не удосужился застегнуть молнию, был уверен, что они с Эмили снова займутся любовью, причем очень скоро. Достав из холодильника мясную нарезку, лепешки, оливки и манчего и положив все это на поднос, Хавьер задался вопросом, как долго сможет не ходить на работу.
Они вернулись в Мадрид, чтобы Хавьер показался врачу. Заведующий хирургическим отделением был скорее счастлив, чем удивлен тем, что к нему чудесным образом вернулась память. Хавьеру осталось показаться местному доктору через два дня.
Он был шокирован, обнаружив, что движущая сила, которая управляла им как демон почти всю его жизнь, странным образом пропала. И он не замечал этого до настоящего момента. Он не думал о работе и ответил только на несколько электронных писем, которые переслал его ассистент. Он только один раз переговорил по телефону с Александром по поводу следующего закрытого мероприятия очень секретной благотворительной организации, в которой он состоял. Король Свардии заверил Хавьера, что в его отсутствие вечеринка в Остроме пройдет гладко.
Он улыбнулся, гадая, как Эмили отнесется к тому факту, что теперь он дружит с королями и миллиардерами. Многое изменилось за прошедшие шесть лет, но их по-прежнему связывало чувство, которое изначально свело их вместе. Хавьер был в этом уверен. Вот почему он вернулся к идее, которая возникла совсем недавно.
У него все получится. И довольно легко. Он мысленно просматривал свои рабочие проекты и определял, на какой стадии разработки они находятся. Ему понадобится еще пара недель отдыха, если он хочет реализовать свой план относительно Эмили. Желание думать о будущем с ней сковывало его разум.
Сгустились сумерки, луна вышла на красивое серо-голубое небо, и звезды украсили иссиня-черный небосвод над патио. Полбутылки шампанского все еще оставалось в ведерке со льдом под столом.
Хавьер принес из кухни два чистых бокала и вернулся во внутренний дворик, с радостью увидев Эмили, прислонившуюся к перилам и смотрящую на ущелье. Кончики ее волос были слегка влажными после душа. Она надела его рубашку, которая была ей велика и скрывала все, что могло соблазнить Хавьера.
Они никак не могли насытиться друг другом. Сначала он боялся напугать Эмили, шокировать ее, но она шла ему навстречу и требовала большего.
Словно прочитав его мысли, Эмили посмотрела на мужа, прищурившись.
Он пожал плечами и улыбнулся:
— Я не могу не смотреть на тебя, дорогая.
Помолчав, он налил им обоим по бокалу шампанского и встал рядом с Эмили. Поцеловав ее шею и плечо, протянул ей бокал.
— Ты слишком громко думаешь, — упрекнул он. — Расскажи, что у тебя на уме.
Эмили взяла предложенный им бокал и с удовольствием посмотрела в темно-карие глаза Хавьера, наслаждаясь его расположением. — Я думала о том, как сильно хочу, чтобы это продолжалось, — сказала она. — Тогда давай продолжим. Ты поедешь со мной? — Отъезд? — переспросила Эмили, чтобы выиграть
