– А вот эта – начнет?
– Нет. На ней и пятилетний ребенок усидит.
Фредерика ласково потрепала лошадь по шее.
– Как ее зовут?
– О, – улыбнулась мисс Кэти, – у нее длинное имя и родословная под стать. Но мы зовем ее Яблочко.
– Из-за масти?
– Да. Она только на свет появилась – помнится, роды были трудные, мы с братом полночи возились, – а Патрик возьми и скажи: «Гляди-ка, яблочки!» Вот «Яблочко» и приклеилось. – Кэтлин достала из кармана длинной, до полу, юбки кусок сахару, и кобыла шумно схрупала угощение. – Хочешь, мы ее оседлаем да поглядим, как тебе понравится кататься?
Фредерика не сдержавшись захлопала в ладоши.
– Правда? Правда, можно?
Кэтлин заглянула в подсобное помещение и вернулась, неся седло, уздечку и прочие принадлежности, названий которых Фредерика не знала. Старуха ловко оседлала Яблочко, вывела ее во двор и показала девушке, как садиться на лошадь. После трех безуспешных попыток Фредерике удалось-таки подтянуться, перебросить ногу через широкую спину кобылы и взгромоздиться в седло. Кэтлин подогнала стремена, вручила всаднице поводья и объяснила, как с ними управляться.
Очень скоро ликующая Фредерика уже ехала шагом вдоль ограды. Кэтлин подавала команды, приказывала девушке привставать на стременах и не натягивать слишком туго поводья. Запомнить все сразу оказалось непросто, но кроткая Яблочко вроде бы не возражала, даже когда всадница роняла поводья или съезжала чуть набок. Поначалу Фредерика не знала, за что хвататься, но вскоре освоилась и, по совету Кэтлин слегка ударив кобылу каблуками, послала ее рысью. Вот тут-то и начались мучения. Однако старуха ворчливо похвалила всадницу и заверила, что очень скоро та научится двигаться в лад с лошадью, а не вопреки ей.
Все хорошее рано или поздно заканчивается. Подошел к концу и первый урок верховой езды. Расседлав Яблочко, мисс Кэти вручила девушке скребницу и гребень и объяснила, как ими пользоваться. Фредерика ревностно взялась за дело.
– Ты смотри, не заходи к лошадям сзади, – предупредила Кэтлин. – Яблочко брыкаться не станет, но о других того же не скажу. Так что лучше сразу приучайся все делать правильно.
– Вот так? – Фредерика послушно встала с нужной стороны.
– Да. – Кэтлин Рахилли забрала у девушки скребницу и заново прошлась по крупу. – Сколько Кон тебе предложил за роль жены на полгода?
Девушка вздрогнула, чуть не выронила гребень, вспыхнула от стыда.
– Он… нет, ничего. Я сама… Я просто…
Голос ее беспомощно прервался. Фредерика собиралась солгать – даже попыталась, – но пронзительные, ярко-голубые глаза Кэтлин видели ее насквозь.
– Пятнадцать тысяч фунтов, – еле слышно прошептала она, и старуха громко присвистнула. – Понимаете, я… я ужасно хочу поступить в колледж. Я давно об этом мечтаю, а денег накоплю нескоро, и…
– Понятно. Это все объясняет. А то с какой бы стати милая, славная девочка вроде тебя сошлась с мужчиной, которого едва знает.
Щеки Фредерики снова запылали огнем. Девушка взялась за гребень и с удвоенной силой принялась расчесывать пышный лошадиный хвост. Ох, и зачем только мисс Кэти затронула эту тему!
– Я с ним не сошлась… Все совсем не так, как вы думаете…
– Знаешь, как только Кон получит ферму, он тут же ее продаст, – сообщила Кэтлин. – Только ты поганца и видела.
– Мне все равно. У меня свои планы, своя жизнь.
– Девичьи сердца переменчивы. Пройдет месяц-другой, и ты, чего доброго, станешь думать иначе. – Кэтлин неодобрительно пожевала губами. – Он причинит тебе боль, деточка, даже не задумываясь об этом.
– Он не такой, честное слово, не такой! – вступилась за мужа Фредерика.
– Вот и дед его так думал. Всерьез верил, что сын не похож на отца. А знаешь, что он сюда, в «Эмайн Маху», только четыре раза и приезжал за двенадцать лет? Четыре раза – и это после всего того, что Патрик для него сделал! Патрик приглашал его на все праздники – и на Рождество, и на Пасху, и просто так… Я брату сколько раз твердила, что не приедет он, даже звать нечего. А Патрик все равно надеялся…
– Возможно, у Кона была причина…
– Ни малейшей. Кроме разве той, что он свинья неблагодарная. Плевать ему было на деда, да и на тебя тоже плевать.
– Нет. Кон вовсе не такой! Он…
Девушка смущенно умолкла. Где найти слова, чтобы объяснить Кэтлин Рахилли, что она, Фредерика, видит в Конноре то, чего до сих пор не замечал никто другой. Никто, кроме, может быть, деда. Да только даже если она и соберется с мыслями, мисс Кэти ей все равно не поверит.
– Наверное, мне лучше уйти, – сказала девушка. Она отложила гребень и направилась к выходу.
– Пока ты здесь, можешь считать Яблочко своей. Если хочешь, конечно! – неожиданно крикнула ей вслед старуха.
Фредерика стремительно обернулась, охнула, всплеснула руками.
– Правда?
– Я скажу ребятам, чтобы ее на пастбище не забирали. Но это значит, что тебе придется ездить на ней каждый день, а то лошадям застаиваться вредно. Хочешь, приходи завтра вечером… я тебя еще поучу.
– О! Я приду, обязательно приду! Фредерика себя не помнила от радости. У нее есть лошадь, собственная лошадь! Пусть только на полгода…
А мисс Кэти снова посерьезнела.
– Что до Кона, – многозначительно проговорила она, – я просто предупреждаю: ты глаза-то держи открытыми!
А сердца не открывай, мысленно докончила Фредерика. Ведь именно это имела в виду умудренная жизнью Кэтлин Рахилли.
Коннор понятия не имел, хочется ему тащиться за тридевять земель на скачки или нет. Но Фредерика сияла как весеннее солнышко, взахлеб рассказывая, что Билли с Фергусом собрались на ипподром «Голлерус», а билетов у них четыре… И Кон просто не нашел в себе сил ответить «нет».
Теперь Фредерика гордо восседала на пассажирском сиденье серебристого «БМВ», а толстушка Бидди и ее на удивление тощий супруг обосновались на заднем сиденье. Темные курчавые волосы Бидди задорно растрепались, карие глаза весело глядели на мир. Рыжий Фергус оказался типичным ирландцем, славным рубахой-парнем из тех, про которых в прошлом складывали баллады, а в настоящем – разве что анекдоты. Он тараторил не умолкая, к месту и не к месту упоминал святого Патрика и святого Колумкилле, то и дело порывался затянуть «Пойдем плясать в Ирландию!» или «Всадники скачут от Нок-на-Рей», сам же первый смеялся своим шуткам да так, что в машине дрожали стекла. Спустя пару минут после знакомства с Фергусом Киттериджем Фредерике уже казалось, будто она знает его всю жизнь.
Коннор вырулил на шоссе и прибавил скорости. В окнах замелькали поля, леса, бескрайние, до горизонта, пастбища…
