– Теперь – как в сказке, – промурлыкала она, садясь на свободное место рядом с Коном. – Вот уж не думала встретить тебя здесь. Бывает же в жизни удача!
Да уж, удача, мрачно подумал Коннор. Таких везунчиков, как я, поискать.
– Слушай, я читала насчет поджога и все такое, – с деланным сочувствием просюсюкала девица. – Бедный ты, бедный. Ну да все хорошо, что хорошо кончается. – Эди пододвинулась ближе. – Как насчет начать все снова?
– Прости? – непонимающе изогнул бровь Коннор.
– После забега, – объяснила она, – можно отыскать маленькую, уютненькую гостиницу… И, как говорится, не препятствовать природе. Как в добрые старые времена.
– Прости, не могу.
– Еще как можешь, дорогуша. Честно тебе скажу, – девица пододвинулась еще ближе, – у тебя это получается лучше, чем у любого другого.
– Прости, Эди. Я женат.
Красотка потрясенно отпрянула.
– Коннор О'Салливан? Женат?! – Она деланно рассмеялась. – Ты шутишь, правда?
– Я совершенно серьезен.
– Ну что ж, – Эди Кэффри вновь изобразила обольстительную улыбку, – пусть тебя подобные пустяки не останавливают. В конце концов, жена ничего не узнает…
– Еще как узнает, если сидит рядом с ним, – заверила Фредерика.
Красотка замерла, затем медленно подняла глаза на Фредерику – и недоверчиво сощурилась.
– Вы? Вы и он?
Фредерика, ослепительно улыбаясь, протянула девице руку.
– Приятно познакомиться, Фредди О'Салливан.
Красотка машинально пожала протянутую ладонь. Она переминалась с ноги на ногу, хлопая ресницами и гадая, не обманывают ли ее органы чувств.
– Хотите совет, Эди? – весело предложила Фредерика.
– Э-э-э… какой совет?
Опершись о колено мужа, Фредерика наклонилась вперед и поманила красотку пальцем.
– Если мужчина сообщает вам, что женат, и рядом с ним наблюдается особа женского пола, имеет смысл сопоставив факты… сложить, так сказать, два и два. Понимаю: это трудно. Но вы попытайтесь, Эди, в следующий раз непременно попытайтесь. Авось получится!
Коннор ушам своим не поверил. Неужели эти слова он слышит из уст Фредерики Линдси… то есть О'Салливан?
Девушка по-прежнему мило улыбалась, а вот Эди, похоже, со стыда готова была сквозь землю провалиться. Пробормотав что-то очень похожее на извинения, красотка поспешила ретироваться.
– Мне страшно жаль, что так вышло, – извинился Коннор. – Это случайная знакомая… Я и имени-то ее толком не помню!
– Пустяки, Кон. Забудь о ней.
– Но какова нахалка! Уселась тут без приглашения и обольщает чужого мужа прямо на глазах у законной жены!
– Ерунда, честное слово.
– Послушай, ты правда не обиделась? Выброси из головы все, что она наговорила. Таких всерьез не воспринимают, знаешь ли…
– Кон, хватит, – небрежно отмахнулась девушка. – Тут и говорить не о чем. Наглая бесстыдница, вот и все.
Но Коннор в себя прийти не мог от изумления. Неужели это его жена? Фредди, робкая, безответная Фредди, нимало не колеблясь, поставила на место записную стерву! Та самая девушка, что еще несколько месяцев назад шарахалась от собственной тени?
– А ведь тебе понравилось, правда? – осторожно осведомился Коннор.
– Еще как! Океанский Бриз на втором повороте даже фаворита обогнал, ты видел?
– Ты отлично знаешь, о чем я.
Фредерика брезгливо поморщилась.
– Девица сама напросилась. Терпеть не могу нахалок, которые посягают на чужих мужей.
– Особенно если это твой собственный муж? – улыбнулся Коннор.
Лицо девушки омрачилось.
– Не дразнись, – тихонько попросила она.
– Я вовсе не дразнюсь, детка, поверь мне. Мне очень нравятся женщины, способные за себя постоять. – Коннор наклонился к жене. – Ужасно нравятся.
Он сам не мог взять в толк, что с ним происходит. Видя, как Фредерика осадила наглую девицу, он почувствовал нечто… неописуемое. Казалось, между ними протянулась некая невидимая ниточка, что с каждой минутой становилась все прочнее.
Коннор обнял жену за плечи, мягко притянул к себе. Фредерика нимало не противилась. Тогда он ласково провел большим пальцем по ее щеке. Девушка не отпрянула, не вспыхнула румянцем, не стала напоминать о дурацких правилах. Вместо этого склонила голову ему на плечо.
– Ты совсем особенная, Фредди, не такая, как другие. И не смей довольствоваться малым, слышишь? Потому что ты заслуживаешь большего!
Коннор потянулся к ее губам. Толпа зрителей заревела: кажется, на поле вывели участников следующего забега. Но О'Салливан ничего не слышал и не видел. Все звуки и краски слились для него в нечто безликое, невыразительное, затаив дыхание, он чувствовал, как рыжеватый локон девушки щекочет ему шею, как теплое дыхание овевает щеку…
– Молодожены, черт их дери! Бидди, ты только глянь на них! Тошнотворное зрелище, правда?
Фредерика резко отпрянула. Бидди с досадой пихнула мужа в ребра: дескать, будет тебе болтать-то! И, повернувшись к подруге, предсказала:
– Вот домой вернемся, сам, небось, поведет себя не в пример тошнотворнее.
Фергус возвел очи к небу, плюхнулся на сиденье рядом с законной супругой и раздал всем по сандвичу и по баночке кока-колы. Спустя мгновение Коннор завладел рукой жены. На протяжении всего забега он сжимал ее тонкую кисть в своей широкой ладони, напоминая девушке, на каком месте их прервали. Фредерика так и не отстранилась. Время от времени взгляды супругов встречались, и Коннор видел: они думают об одном и том же.
Бидди тараторила что-то насчет женского клуба «Эрин», приглашая Фредерику присоединиться к «Великим начинаниям Жеи и Матерей графства Слайго». Девушка отрешенно улыбалась, уверяя, что непременно придет, но мысли ее витали очень и очень далеко.
К тому времени, когда скачки закончились и друзья отправились в обратный путь, Коннор изнывал от желания оказаться дома. Он не запомнил, как завершился последний забег, не сумел бы назвать победителей. Но одно знал точно: впервые в жизни он не мечтал о сексе ради секса. И девушка, к которой его влекло с неодолимой силой, вовсе не была королевой красоты со стандартно роскошным телом и незапоминающимся именем.
Эта девушка сидела рядом с ним. И звали ее Фредди.
Серебристый «БМВ» въехал в ворота фермы, и сердце Фредерики учащенно забилось в груди. С тех пор как они высадили Бидди с Фергусом у их собственного дома, ни один из молодоженов не проронил ни слова. И гробовое молчание оглушало их сильнее самой громкой музыки в «Быке из Куальнге».
Несмотря на внутренние запреты, Фредерике отчаянно хотелось вновь ощутить горячие губы Кона на своих губах, оказаться в его объятиях, прочесть в ослепительно синих глазах жаркое желание. И чувство это было столь мощным и всесокрушающим, что девушка с трудом сдерживалась. Каждую ночь, укладываясь спать, она украдкой любовалась мужем, воображая, как преодолевает разделяющее их расстояние, касается его щеки, поглаживает плечо… А когда Кон наконец просыпается, она говорит ему, какой была дурочкой… и как мечтает о его ласках.
