— Черт! — отмахиваюсь от медсестры и, прижав бинт к голове, пытаюсь снова встать.
Окружающий мир не пускается калейдоскопом в глазах, а это уже плюс.
— Что? — спрашивает Тимоха.
— Нет ключей от машины, вот что! А от квартиры ключи в машине. Кир, гони ко мне домой. Мне нужно знать, что с Надей все в порядке.
— Вам нужно в больницу, — не отступает уже медсестра.
— Еду, еду, — рычу на нее.
— Я уже Володе позвонил. Ему ехать пять минут до твоей квартиры. Не волнуйся ты так. Тимох, ты тоже грузись в скорую. Как только все сделаете, позвонишь. Глеб, а ты машину запомнил?
Запомнил ли я? Напрягаю память. Стараюсь вспомнить все в деталях. Черная тонированная иномарка, четверо громил. Это, пожалуй, все, что мой мозг успел зафиксировать.
— Не запомнил, — удрученно опускаю голову.
— Так а чего запоминать-то Глеб Андреичу?! — раздается сбоку довольный голос охранника. — Камера все зафиксировала. Я так и увидел, что вас избили, на экран глянув. Отошел от компьютера, чтоб по нужде сходить. А когда вернулся, гляжу, Глеб Андреич возле машины лежит. Не двигается. Я сразу и прибежал…
— Значит так, — говорит Кир, — я пойду гляну, кто такие эти отморозки. А дальше уже будем смотреть, что да как. Надеюсь, пока тебя будут штопать, мы уже их вычислим. Антоха уж постарается.
* * *
Выхожу из врачебного кабинета почти через час. Голова перебинтована, вся футболка и пиджак в крови, джинсы кое-где подраны, но мне на это все плевать. Обезболивающие, которыми меня напичкали, маскируют боль, и я могу более менее свободно передвигаться.
Тимоху вижу сразу, как только захожу за угол. Он стоит с прижатым к уху телефоном. Подхожу к нему.
— Есть новости? — севшим голосом спрашиваю у него.
Друг резко поворачивается ко мне. Хмурится.
— Пока нет.
— Черт! — рычу сквозь зубы. — А Надя?
— С ней все нормально, — отвечает мне, не отнимая мобильник от уха. — Да, Кир, уже выходим. — Эти слова адресованы Дроздову в телефон.
Нам хватает нескольких минут быстрой ходьбы, чтобы оказаться на улице.
Завидев нас, Кир сигналит нам фарами. Машина Дроздова припаркована в нескольких метрах от входа. Тимоха направляется в его сторону пружинистым шагом. Я медленно следую за ним. Ощущаю себя при этом старым неуклюжим дедом.
Забравшись в машину, усаживаюсь на заднем сиденье.
— Ну что, куда? — спрашивает Кир, кидая на меня взгляд в зеркало заднего вида.
— Домой. Надо с Надей поговорить.
— Не с ней, — хмыкает Дрозд.
— Что ты имеешь в виду? — Поднимаю правую бровь, и легкая резь отдается слева.
— А то, что, скорее всего, Надя твоя здесь не причем. Потому что все это подстроила ее сестра и твоя жена, Глеб. На видео с камер ее хорошо видно. Она дождалась, когда ублюдки сделают свое дело и свалят, а потом вышла к тебе сама. Я могу предположить, что девка хотела вызвать скорую лично, но испугалась охранника…
Я молча слушаю Кира. Не могу даже слова сказать. Все это кажется мне настолько невероятным и неправдоподобным, что не укладывается в голове.
— Но это глупо с ее стороны, Кир. Эти ублюдки меня чуть не убили…
— Во-о-от! — Кир щелкает пальцами, как будто для него уже все стало очевидно. — Ты показывал документы Вере?
— Она сама их увидела, — киваю я.
— Я так и думал, — криво усмехается Дрозд. — Ну а дальше что, Глеб? Давай-давай, думай. Не догадываешься?
Отрицательно качаю головой. Не могу связать концы. На что намекает Кир? В голове пусто.
— Мля, не тяни, Дроздов. И без того голова чугунная! — раздраженно рычу на друга.
— Ты, чертов болван, Глеб. Девка захотела за счет тебя обогатиться. Что непонятного? Брачный договор расторгнут?
Я киваю в ответ.
— На развод документы ты подал? — следом задает вопрос Дрозд.
И тут до меня наконец-то начинает доходить то, что он пытается мне сказать.
— Да ну нахер?! Вера при всем желании никогда бы до такого не додумалась.
— А вот доказательства говорят о другом. Например, ее появление на стоянке. Я больше чем уверен, что она очень сильно расстроится, когда поймет, что ты отделался только небольшими царапинами. Хотя поимели тебя эти ублюдки прилично.
— Я все-таки не вижу в этом большого смысла, Кир. Я обещал Вере, что буду ей помогать…
— А она знает, что твой Цветочек оплодотворился и у тебя теперь есть дочь? — не отстает Кир.
— Знает.
— Все, бинго, братан! Этих головорезов наняла Вера. Рубль за сто даю. Спорим? — Протягивает мне ладонь, а я ему в ответ показываю фак.
— Как хочешь, — пожимает плечами Кир. — Тимох, ты, я знаю, точно согласишься…
— Иди ты нахрен, Дрозд! — С размаху бью его в плечо. — Это не смешно! А ты, — поворачиваюсь к Тимофею, — что ты наплел Наде? Что за привычка лезть в мою жизнь?
Пальцы тянутся к Тимохе, но тот ловко выворачивается и, перехватывая запястье моей руки, выворачивает ее. Громко охаю.
— Потому что тебе с бабами не прет, разве не видно? — зло отвечает он.
— Тимох, хватит! — одергивает его Кир. — Что вы творите? Успокойтесь! Мля, пацаны, брейк! — Дрозд вцепляется в нас мертвой хваткой, пытаясь разнять. — Тимох, отпусти! У этого, понятно, башка отбита, но ты-то?!
— Похер мне на его башку! — выдавливает сквозь зубы Тим. — Хотя нет, как раз на башку-то мне твою, Глеб, и не наплевать. Я точно знаю, что дружба с этими двумя девками не идет тебе на пользу. Забирай у этой сучки ребенка и под жопу ее пинком! Счастья с ней не будет! Разве не видишь?
Ярость жаром несется по телу. Не знаю, какие в этот момент нечеловеческие способности у меня появляются, но мне удается не только вывернуться из хватки Тимохи, но и изловчиться таким образом, чтобы, перегнувшись через сиденье, со всей дури впечатать костяшки прямо ему в скулу.
— Твою же мать! — орет Кирилл, а между нами с Тимохой уже завязывается нешуточная драка.
— Ты что, решил брата на суку променять? — с обидой и злостью в голосе рычит Тим, нависая надо мной сверху, замахивается.
— Тимоха! Черт! Прекрати! — орет ему в спину Кирилл, хватая за руку, оттягивает.
— Пошел ты, Тимох! После этих слов вообще больше не хочу с тобой даже рядом стоять! Ты идешь против меня и моего выбора, — ору ему в лицо, задыхаясь от того, что он всем весом навалился на меня сверху, придавливая к сиденью.
— Так, значит?! — пыхтит он. — Решил все-таки выбрать эту девку?
— Она не девка! Она мать моей дочери! — Пытаюсь вывернуться из его захвата, но моих сил явно не достаточно.
Но в этот момент Дроздову все же удается как-то повлиять на Тимоху, и тот ослабляет хватку, разжимает пальцы.
— Не ожидал от тебя такой подставы, Глеб. — Друг устало откидывается на кресле.
— Ты придурок, Тим. — Я одергиваю испачканную кровью футболку. — Кир, отвези меня домой.
— Глеб, Тимох, — окликает нас Дрозд, — вам надо успокоиться. Что вы делаете?
Я тоже откидываюсь на спинку кресла и смотрю в окно. Говорить совсем не хочется. Я слишком подавлен произошедшим.
— Бесит, — выплевывает Тим, но я не обращаю внимания ни на него, ни на то, что он говорит.
— Эй, хорош. Глеб сам разберется. Ведь так, малой? — Чувствую на себе взгляд Кира, но даже не поворачиваю голову, рассматривая свет в окнах больницы.
— Отвези. Меня. Домой, — чеканю каждое слово.
— Что, не терпится присунуть? — ехидно интересуется Тим.
— Завидуешь? — отвечаю в тон ему.
— Мля! — раздраженно выдыхает Кир. — Заткнитесь оба! Вы оба на голову трахнутые! Реально!
Черт! Больше нет желания этого терпеть.
Вылезаю из машины и с силой захлопываю дверь. Нахер пошли! Сам разберусь!
— Глеб! — Ударяется в спину мне голос Кира.
Не оборачиваясь, иду упрямо на выход.
Через минуту Дрозд догоняет меня, одергивает за плечо.
