Неожиданно в голове что-то щелкает: а с чего я решила, что Глеба избили из-за меня? Он мне просто задал вопросы, на которые ему хотелось знать ответы. Только и всего.
Здесь что-то явно не так. Что-то не сходится.
Да и зачем он снова пришел в квартиру? Разве не было уговора между нами?
Я подрываюсь с места, слезаю с кровати. Найдя свои шорты, по-быстрому натягиваю их на попу. В голове бьется только одна мысль: мне лучше уйти. Прежде чем кидаться в омут с головой, а отношения с Глебом только так и можно назвать, я должна до этого разрешить все проблемы, что тянут меня обратно в Новосибирск.
Оглянувшись на дверь в ванную — она, как и в нашей с Алисой спальне, тоже прозрачная — и не увидев там Глеба, стремительно покидаю его спальню.
Зайдя в свою комнату, закрываюсь на защелку и прячусь на кровати под одеялом. Тело горит огнем от неудовлетворенного желания. В голове то и дело всплывают мысли-образы, связанные с Глебом. Его слова. Его прикосновения ко мне. Все это вкупе заставляет меня трепетать, ощущая, словно наяву, его прикосновения.
Я укладываюсь на бок, лицом к Алисе. Малышка спит. Ей хоть бы что. Вот бы и мне так, а то сердце колышется от волнений так быстро, что в груди становится больно.
Но это продолжается до тех пор, пока не слышу, что ручка в двери поворачивается. Что же, у Глеба не получится зайти. Замок не позволит.
Сворачиваюсь в позу эмбриона, подложив под подбородок кулак, напряженно наблюдаю за дверью. Мне любопытно, как поступит Глеб в этой ситуации. Что сделает?
Через несколько минут неудачных попыток дерганья за ручку парень разворачивается и уходит, оставив и дверь, и меня в покое. Радуюсь ли я этому? Не уверена. Я все же немного расстраиваюсь от того, что Глеб так быстро сдался.
Ворочаясь с боку на бок в кровати, я не замечаю, когда ко мне приходит сон; вот только долгим он не получается. Хотя это так кажется мне.
На самом деле я просыпаюсь, когда на часах уже полдевятого утра. Потерев кулаками глаза, встаю, потягиваюсь. Смотрю на Алису: малышка пока еще спит. Это к лучшему, я хотя бы успею умыться.
Соскользнув с кровати, накидываю на плечи халат, сую ноги в тапки, иду в ванну. Но стоит только открыть дверь, как до моих ушей доносится настойчивый звонок в дверь.
Вздрагиваю. Кто в такую рань мог прийти?
Почтальон? Да бред!
Может, охрана?
Или… это, скорее всего, домработница.
Вспоминаю, как Глеб вчера закрылся на все имеющиеся у него замки. Видимо, поэтому женщина не может попасть в квартиру. Хм, припозднилась она сегодня.
Я несколько минут стою за дверью. Прислушиваюсь. Жду, когда же Глеб придет и откроет. Но звонок продолжает звонить, а шагов никаких не слышно.
Алиса начинает ворочаться на постели, и я, понимая, что ее сейчас разбудят, выскальзываю в коридор. Кидаю быстрый взгляд на дверь в комнату Глеба. Она закрыта.
Все тихо и спокойно, кроме… квартиру снова наполняет трель звонка.
Подхожу к двери, открываю все затворы, но даже не успеваю нажать на ручку, как кто-то с той стороны это делает за меня. Резко, с нетерпением дверь распахивается, и я замираю с открытым ртом на пороге.
Сначала меня охватывает недоумение, а следом страх.
Господи! Неужели это за мной? Меня вычислили! За мной пришли! Но как? Как они смогли пройти? Кто их впустил?
Мое тело пробирает крупная дрожь. Ужас скручивает в тугой узел живот, и я пячусь назад. В голове рисуются дикие картины, как эти головорезы сначала расправятся со мной, потом с Глебом, а потом с Али… Господи! Нет!
Дергаюсь, чтобы убежать, но бандит молниеносно хватает меня за локоть, сжимает.
— Вот ты и попалась, красавица! — Его губы растягиваются в улыбке, вот только в глазах пустота и лед. — Хоть можно посмотреть вживую на ту, из-за которой весь сыр-бор затеялся.
Я только в ужасе хлопаю глазами. О чем он говорит? Ноги немеют, и я чувствую, что они вот-вот подогнуться.
— Ты чего так вытаращилась, Надя. Ведь ты Надя? Чего испугалась-то?
Я, сморгнув, киваю. На все вопросы сразу.
— Я Владимир, а это Антон. — Парень подталкивает меня в холл и заходит следом.
Наблюдаю за происходящим, как в замедленной съемке. Антон — светловолосый, голубоглазый, широкоплечий, высокий и очень симпатичный парень. Владимир — полная противоположность, но только внешне. Телосложением ему мог позавидовать даже… одним словом он очень большой.
— Так, что замолкла, цыпа? Язык от страха проглотила? Так не боись. Мы все свои. Где малой? — Владимир встряхнул меня, как куклу.
— Малой? — сглатываю сухость во рту и до меня наконец-то начинает доходить, кто эти ранние гости. — Не знаю. Спит, наверное? — мямлю охрипшим голосом.
— Ты слышал, Антох?! Мы, значит, суетимся, а он спит! — гогочет Владимир. — Ладно, сейчас разбудим, а ты давай дуй на кухню. Сделай нам кофе. — Он подталкивает меня в сторону кухни и … шлепает по попе ладонью, видимо, для ускорения.
Я задыхаюсь от возмущения и наглости этого пафосного пижона.
— Давай, давай. Шагай. Не оглядывайся. К тебе у нас еще будут вопросы.
Я, зло щурясь, сверлю их недовольным взглядом.
— Кофе само себя не сварит, крошка. — Проходя мимо меня, Антон щелкает меня по носу.
— Ну так и пусть вам варит его хозяин квартиры! Вы пришли к нему в гости, не ко мне, — кидаю им в спины.
— А она дерзкая!
— Я бы даже сказал, чересчур. Надо бы преподать Глебу несколько уроков, как укрощать подобные экземпляры, — потирая ладони, говорит Владимир вполоборота.
Я понимаю, что они делают это специально, чтобы позлить меня. Разговаривают так, как будто меня нет здесь. И от этого чувствую себя никчемной.
Резко разворачиваюсь и направляюсь… на кухню. Черт бы их побрал!
Да! Я переступлю через себя. Наступлю себе на горло, но кофе им сделаю, а заодно послушаю, о чем они будут говорить. Но интереснее всего то, какие вопросы у них ко мне?
Если вдруг Глеба побили те, кого подослала ко мне Елена Андреевна, то мне страшно представить, что эти парни сделают со мной.
— Твою же мать! — ругается Глеб, и я вздрагиваю от неожиданности, при этом чуть не опрокидывая турку на плиту. Я так глубоко погрузилась в мысли, что даже не почувствовала, что на кухне уже не одна.
— Надя, для этого же есть кофе машина! — Голос Глеба спросонья низкий, щекочет слух до мурашек.
— У меня не получилось, извини… — На мгновение теряюсь из-за его недовольства.
— Брось, я сейчас сам все сделаю.
— А я попью ее кофе. Так что продолжай!
Насмешливый голос Владимира заставляет меня сжать челюсть от досады.
— Пусть тебе твои бабы варят кофе, — кидает через плечо Глеб. — Надь, ты зачем вообще открыла дверь? А если бы там был кто-то другой?
— Я думала, это домработница, — честно признаюсь, виновато покосившись на Глеба.
Заправляя кофемашину, он не спускает с меня внимательного взгляда; это смущает. Сильно. И уже через минуту я вся горю от смущения.
— Смотри за кофе! — одергивает меня Глеб, когда чуть не упускаю пенку, поднявшуюся до краев в турке.
— Черт, — шепчу под нос и убираю посудину с огня.
— Два сапога пара, — комментирует Антон наши действия.
— Не нарывайся, Тох, — отвечает ему Глеб.
— А что это у тебя такое настроение поганое с утра? — ехидничает Антон. — Не выспался? Или, наоборот, переспал?
Ну все, эти неоднозначные намеки — уже перебор. Я еле сдерживаюсь, чтобы не отпустить грубый комментарий.
— Не твое дело, — обрубает Глеб. — Надь, иди в комнату.
А мне повторять дважды не нужно. Кидаю на парней строгий взгляд и ретируюсь с кухни. Мне здесь явно не место. Я слишком возбуждена и вряд ли смогу реагировать адекватно на разговоры в таком формате.
— Но далеко не уходи, крошка. Ты нам понадобишься, — доносится до моих ушей голос Владимира, когда уже подхожу к двери в спальню.
Я ничего не отвечаю, быстро захожу в комнату, захлопываю на замок дверь.
Вот так и друзья у Глеба!
