—Вы понимаете, что я все равно могу не выбрать вашу фирму? — сказал, наконец, Чарли.
—Понимаю. Это просто знак нашей доброй воли и своего рода проверка на будущее, для возможного использования при работе с другими клиентами. — Она скрестила пальцы за спиной, надеясь, что ее боссы одобрят такое бескорыстное благородство.
—Тогда разрешите поблагодарить вас!
—Рада быть полезной! — Элизабет поднялась со стула. — Пойду работать дальше. — Она протянула ему руку и, выйдя из кабинета с уверенной улыбкой, закрыла за собой дверь и почувствовала, что рядом кто-то стоит.
—Прими мои поздравления! — Майкл стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.
Элизабет покосилась на него и сразу же сообразила, что дверь все это время оставалась слегка приоткрытой.
—Что ты слышал?
—Достаточно, чтобы понять, что мне здесь делать больше нечего.
—Моя совесть чиста. На деле я просто пошла по твоим стопам. Криста и я слышали ваш разговор с Чарли сегодня утром, так что, пожалуйста, не притворяйся невинным ягненком.
Майкл нахмурился.
—Чарли просил меня позвонить некоторым моим друзьям. Я не только не сделал этого, но даже ни минуты не думал об этом всерьез.
—Конечно-конечно, а как же иначе? Можно спросить, почему?
—Потому что я не люблю загонять своих друзей в угол, зная, что отказать они мне не смогут.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— На самом деле?
— На самом деле. — Он сделал паузу. — Но мне нужен этот заказ, так что, в конце концов, я, возможно, и воспользуюсь старыми связями. Каждому вольно использовать свои преимущества, а это — одно из моих. Думаю, я вправе сам решать, насколько такие действия этичны, впрочем, как и ты.
Элизабет потупила глаза.
—Мне надо идти.
—Знаю, ты всегда куда-то спешишь. Должен признать, что я немного разочарован, Лайза… — Он помолчал, выпрямился и холодно взглянул на нее. — Я начинаю уставать от борьбы с тобой. Есть много чего другого, чем бы я занялся с большим удовольствием, но ты, очевидно, настроена иначе. Для тебя существует только борьба и препятствия, которые надо преодолевать. Ты не можешь расслабиться и радоваться жизни. Не желаешь понять, что ты женщина, а не машина.
Его резкие слова задели ее.
—Извини, но я не могу быть другой.
—Начинаю это понимать. Ну, не хочу отвлекать тебя. Для тебя работа, по-видимому, все! — Он повернулся к ней спиной и постучал в дверь кабинета Чарли.
—Если и не все, то очень многое, — сказала она, глядя ему в спину.
Он покосился на нее через плечо.
— Тогда она, конечно же, сделает тебя счастливой. — С этими словами он исчез за дверью, оставив ее с горьким ощущением одиночества и разочарования. Радость от недавней победы исчезла под наплывом горьких чувств. Она внезапно поняла, что ей угрожает опасность потерять нечто большее, чем заказ.
Нет, она не отстает от жизни! — решила Элизабет часом позже, выжимая воду из рукавов своей блузки. Сразу после разговора с Майклом она посетила «Шальной поезд», провалилась в «Черную дыру», побывала в «Комнате смеха», из которой еле выбралась, запутавшись в лабиринте зеркал, и, наконец, преодолела на плоту «Водопад», уцелев, но вымокнув до нитки. Ей было очень… весело, а если по правде, то было бы весело, не будь она одна.
Надо смотреть правде в глаза — кроме себя, ей некого винить в своем одиночестве. Она отпугивает от себя людей, мужчин в особенности. Они просто не могут понять дух противоречия, вызванный болезненным самолюбием, упрямство, с которым она старается доказать свое превосходство над ними. В прошлом она мучительно пыталась всю вину за это приписать их недостаткам, но теперь склонялась к мысли, что тут во многом и ее вина. Может быть, Майкл прав, может, она слишком прямолинейна, но, Боже, у нее нет ни малейшего представления, как это исправить!
Со вздохом она подняла голову и огляделась. Парк был переполнен семьями и подростками, собравшимися здесь сразу после занятий. Для пятницы довольно-таки многолюдно. Все выглядели счастливыми, все, кроме нее. Ей оставалось только надеяться, что Чарли не окажется поблизости, так как для полного счастья не хватало еще получить от него замечание по поводу ее кислого вида.
Предосторожности ради, она бросила быстрый взгляд через плечо, но встретилась только с темными смеющимися глазами шестерых или семерых молодых итальянцев. Один из них указал на нее и что-то по-итальянски залопотал. Остальные закивали и одобрительно засмеялись. Через минуту они окружили ее.
Она взглянула на них в замешательстве.
—Привет! — нервно вырвалось у нее.
—Bella, bella, — заворковал один из парней, схватил ее за руку и показал на палец, на котором не было обручального кольца. Остальные вздохнули как бы с облегчением и загалдели все разом.
—Извините меня! — громко сказала Элизабет, но никто, казалось, не обратил на это внимания. — Что вы делаете! — возмутилась она, когда один из них схватил ее за руку и стал куда-то тянуть. — Я не пойду с вами!
Мужчина кивнул в сторону аттракциона, возвышавшегося невдалеке. У Элизабет сердце ушло в пятки, когда она увидела, что это «Поднебесная вертушка», тот самый аттракцион, который предлагал посетить Майкл, а она наотрез отказалась. Посетители стоя размещались в нем в маленьких капсулах, которые затем вздымались ввысь и начинали вращаться вокруг собственной оси до умопомрачения. Она пыталась отнять руку, но тут подоспел еще один парень и схватил ее за другую.
— Прекратите! — сердито потребовала она и оглянулась в поисках помощи, тщетно надеясь заметить какого-нибудь блюстителя порядка… как вдруг увидела… Майкла. Притаясь в укромном углу, он с интересом наблюдал за происходящим. — Майкл! — заорала она.
Он улыбнулся в ответ, но даже не пошевельнулся.
— Помоги мне! — Ее слова утонули в грохоте пришедшей в движение «Поднебесной вертушки». Капсулы медленно опускались и со скрежетом тормозили на нижней площадке. Ее уже подтащили к ступенькам, ведущим на посадку. Еще минута — и она окажется внутри одной из капсул с семью лунатиками, которые уже трогали ее волосы и отпускали замечания явно сексуального характера. — Майкл! — закричала она вновь, и надежда затеплилась в ней, когда он вдруг весь напрягся и пошел в ее сторону.
Ей удалось приостановить парней, тащивших ее вперед, и, указывая пальцем на Майкла, она сказала громко:
— Мой друг! Это мой друг! Он сильный… и злой!
Итальянцы обернулись и взглянули в направлении ее пальца; энтузиазма у них заметно поубавилось.
Майкл остановился, не дойдя до нее нескольких футов.
