— Это тебе, — сказал Жан и протянул ей орхидеи.
— Спасибо.
Она взяла цветы и поднесла их к лицу.
— Лучше их не нюхать, — улыбнулся Жан. — Запах у них гораздо хуже, чем вид.
— Точно, — согласилась Кристина. — Придется тебе подождать меня еще немного, я поставлю цветы в воду.
Она вернулась в дом, нашла на кухне вазу, наполнила ее водой и отнесла орхидеи к себе в комнату. Лучше всего они смотрелись на комоде рядом с зеркалом, где Кристина их и оставила.
— Ты сегодня необыкновенно красивая, — сказал Жан, когда она снова оказалась на лестнице.
— А, по-моему, я такая же, как всегда, — рассеянно проговорила Кристина. Ей не хотелось развивать эту тему.
— Правильно, ты всегда очень красивая, — не унимался Жан. — Твои волосы… Давно хотел спросить, что ты с ними делаешь? Это какая-то специальная завивка?
— Ага, — почему-то согласилась Кристина.
Ей не хотелось объяснять, что единственное, что она делает, это моет голову. Все остальное за нее делает природа. Спасибо дедушке-испанцу! И чего это Жан так интересуется способами завивки волос? Может, он тоже хочет завести себе кудри? Кристина взглянула на прямые и блестящие волосы Жана, доходящие почти до плеч. Они были уложены небрежно, но она догадалась, что за этой небрежностью скрывается тщательная работа расчески и спрея перед зеркалом. Ну как же, мачо должен быть неотразимым!
— Для начала предлагаю пойти в один маленький ресторанчик, называется «Белый лотос». Там очень тихо и уютно. А главное — у них повар-индус готовит потрясающие блюда. Тебе нравится индийская кухня?
— Это когда к килограмму красного перца добавляют немного овощей? — сострила Кристина.
— Приблизительно, — улыбнулся Жан. — Чандра, так зовут повара, учитывает неспособность европейцев есть красный перец в чистом виде, поэтому он уменьшает его количество. Получается неплохо.
Еда действительно оказалась выше всяких похвал. Кусочки курицы, обсыпанные карри, таяли во рту, овощные шарики, хрустящие снаружи, внутри были мягкими и сочными, рис был рассыпчатым и ароматным. Но больше всего Кристине понравились индийские сладости. Они были совершенно не похожи на традиционные европейские, основой их, как объяснил Чандра, было натуральное молоко. Кристина не могла себе представить, как из обычного молока могли получится такие вкусные кусочки, пропитанные соком экзотических фруктов, начиненные орехами и мякотью манго и кокоса, сладкие, но не приторные, — другими словами, от них невозможно было оторваться!
— Я вижу, тебе понравились сладости, — произнес Жан. Он выглядел очень довольным, просто сияющим от похвал Кристины, хотя похвалы эти были адресованы больше Чандре и индийской кухне, чем ему лично.
— Жаль, что такого нет у нас в Лондоне, — вздохнула Кристина. — Не могу же я сейчас наесться сладкого на год вперед.
— Наверняка есть, — успокоил ее Жан. — Во всех больших городах есть индийские магазинчики, а в Лондоне и подавно. Там живет несколько сотен тысяч индусов, я думаю.
— Что-то мне они не попадались. Я имею в виду, магазинчики.
— Просто ты не искала. Вот приедешь, найди какой-нибудь справочник. Или просто поищи в Интернете.
— Точно! — воскликнула Кристина. — Как мне это самой не пришло в голову.
— А когда ты уезжаешь? — спросил Жан.
Он смотрел на Кристину с такой грустью, что сердце ее на мгновение сжалось.
— Через три дня, — ответила она и отвела взгляд.
— Жаль, — вздохнул Жан. — Тебе здесь понравилось?
— Очень. Это были замечательные каникулы.
— Почему «были»? — спросил Жан преувеличенно бодрым голосом. — Они еще не закончились. Три дня — это целая вечность. А сейчас мы пойдем танцевать латиноамериканские танцы и пить настоящий ямайский ром! — провозгласил он громким голосом.
— Ром?! — поразилась Кристина. — Это же жуткая вещь. В нем, наверное, двести градусов спирта.
— Триста, — подмигнул ей Жан. — Но мы его будем пить с кока-колой, как здесь принято, так что не бойся.
— А можно просто кока-колу? — робко спросила Кристина.
— Конечно нет! Где еще ты попробуешь настоящий контрабандный ром, привезенный в трюмах старых кораблей с самой Ямайки?
Когда они оказались на шумной вечеринке, организованной прямо на пляже, Кристина настоятельно попросила бармена добавить в стакан с кока-колой всего лишь капельку рома. Бармен пожал плечами и выполнил просьбу. Жан, так же как и все остальные, пил традиционный «Ямайский» коктейль, в который входили три части льда, две части рома и четыре — кока-колы.
Коктейль, по всей видимости, обладал ярко выраженным веселящим свойством, заметила Кристина. Публика веселилась до упаду, танцуя под ритмичную латиноамериканскую музыку. Жан и Кристина встретили множество знакомых, в том числе Мириам с Ченом и Эндрю с высокой блондинкой, которая танцевала, увешанная цветочными гирляндами.
Кристина с удовольствием погрузилась в заводные ритмы, танцуя то с Жаном, то с другими знакомыми и незнакомыми мужчинами. Жан то и дело приносил новые коктейли, но она не хотела мучиться с утра от головной боли, как с ней обычно бывало, если она выпивала больше одного бокала, и поэтому он, разгоряченный танцами, поглощал приятную прохладную жидкость один.
Вскоре Кристина заметила, что глаза у ее партнера приобрели отсутствующее выражение, а движения все чаще не попадают в ритм.
— По-моему, тебе пора прекращать пить коктейли! — прокричала она в самое ухо Жану.
— Ты думаешь, я пьян? — спросил он ухмыляясь. — Ничего подобного! Я собираюсь танцевать до самого утра, и мне нужно подкрепиться, — пробормотал он и снова отправился к барной стойке.
Кристина неожиданно почувствовала себя уставшей и сонной, и ей очень захотелось оказаться дома, принять душ и забраться в уютную мягкую постель. Она поискала глазами Мириам и Чена, но не нашла и решила, что они, скорее всего, уже ушли. Она выбралась из танцующей толпы и, сбросив босоножки, побрела по песку в сторону дома Чена.
Темные волны не спеша накатывались на берег с глухим рокочущим звуком, темное небо сливалось с темным морем и казалось, что звезды сияют не только на небе, но и в прохладной морской воде. Кристина полной грудью вдыхала терпкий запах моря, смотрела на стройные силуэты пальм, на россыпь разноцветных огоньков и думала о своем скором отъезде. Ей было немного грустно. И немного одиноко, хотя в последнем она вряд ли призналась бы даже самой себе.
Кристина прошла уже половину пути, когда услышала у себя за спиной тяжелые шаги. Она оглянулась и увидела Жана, который спешил к ней, широко расставив руки.
