в одну из местных старинных таверен и трепались обо всём на свете. Остаток новогодних каникул был спасён, но всё же Элька дала себе новое обещание — не встречать больше Новый год в чужой стране. Слишком уж тоскливо. Из той поездки она привезла сувениры и вино, а для себя лично — хрустальный шарик с маленькой копией Палары внутри, крошечным собором Святых Матео и Марицы, ёлочкой и целым роем снежинок, устраивающих хоровод при встряхивании шара. Таких сувениров на полочке Эльги набралось уже порядочно, но они нисколько не надоедали. На расспросы коллег и знакомых, как прошёл Новый год, она отвечала оживлённо и с восторгом, и все снова поверили, что у этой солнечной девушки такая же солнечная и интересная жизнь.
Мечту встретить, наконец, своего человека Элька запрятала так глубоко, что сама сомневалась, а была ли она когда-нибудь, эта мечта. На недоотношения с инфантильными либо чрезмерно независимыми мужчинами времени и сил девушке было уже жалко, а она от раза к разу всё яснее видела, что из себя представлял новый поклонник, и аккуратно, безболезненно это самое неначавшееся сворачивала. Приятельницы осуждали Эльку за цинизм, прагматизм и отсутствие романтизма, а Элька не реагировала на обвинения и улыбалась. Устала объяснять и доказывать, что быть одной не настолько плохо: обширнейший сервис услуг компенсировал многие неудобства. Что мужчина в доме вовсе не гарантия быстрого и качественного мелкого ремонта: подруги отчего-то любили напоминать про потёкший смеситель и сгоревший электрочайник. Что после выматывающего рабочего дня хотелось отдыха, и чтобы за нервы никто не дёргал. У Эльки давно под рукой были контакты проверенных служб бытового сервиса, благодаря которым её маленький, но уютный дом жил как единый слаженный механизм. И никто не предъявлял претензии за слишком длинный рабочий день и частые поездки. Хотя где-то внутри Элька не исключала того, что у кого-то бывает иной сценарий семейной жизни, без недовольства и претензий, со славными утрами, совместными завтраками, загородными прогулками и детским смехом. Вечерами, забравшись в постель, она листала ленту новостей или читала и как девчонка мечтала, что её всё-таки однажды приручат.
В этот раз Эльку отправили в очередную командировку во второй половине декабря. И всё бы ничего, но поездка была рассчитана на десять дней и обратный билет выпадал аккурат на 31 декабря, благо хотя бы не поздним вечером. Организационные вопросы со сборами Элька решить успела, а подготовиться заранее к встрече Нового года — нет. Остро пожалела, что не обзавелась приходящей домработницей. Или хотя бы не наладила добрые отношения с кем-нибудь из соседей.
Так что перспектива попасть домой не раньше девяти вечера, в пустую квартиру, в которой не помешало бы сразу сделать уборку, смахнуть пыль, накрыть на стол, да и себя в порядок привести — Эльку настолько не радовала, что привычка во всём находить положительные моменты в этот раз категорически не срабатывала. Элька устала. Вымоталась, мечтала остановиться, почувствовать заботу о себе. Чтобы в аэропорту встречало не такси с отстранённым, равнодушным к её проблемам водителем. Подавить чувство жалости к себе получалось из рук вон плохо — работало максимум на полчаса, потом Элька принималась себя накручивать по-новой.
Но к моменту вылета она снова была собранной и настроенной на рабочий лад.
Из снежной и слякотной столицы лайнер доставил девушку на Тельварские острова, живописные, несмотря на скудную зелень, очень солнечные и очень жаркие. Перелетать из зимы в лето ей всегда нравилось. По солнцу она успела соскучиться, жару переносила более-менее сносно. На островах Эльке предстояло посмотреть с десяток отелей и заключить пару договоров, желательно выбив для своей компании наиболее приятные условия для будущего сотрудничества. Элька смотрела, разговаривала, улыбалась и не забывала выбивать. Сил на вечерние прогулки почти не оставалось, а следовало хотя бы разочек выбраться посмотреть неповторимую архитектуру местной столицы: такие прогулки Элька очень любила. Всё остальное из важных в такой поездке дел: дегустацию местных вяленых колбас и прогулку по золотистому влажному песочку вдоль кромки океана — она уже осуществила. Однако до самого последнего дня времени на знакомство с городом не находилось. Было много переговоров и разговоров, литры освежающих напитков, территории отелей, пляжи и роскошные номера, в одном из которых Эльку разместили со всеми удобствами. Только в день возвращения домой в график не внесли никаких встреч, и девушка получила несколько часов вожделенной свободы, чем немедленно и воспользовалась.
Убрала волосы под шляпу, намазала на нос и открытые плечи солнцезащитный крем и следующие три часа наслаждалась безмятежным покоем и лёгким шопингом в крупном торговом центре. Вспомнив о том, что прилетает поздно вечером, вместо тельварской косметики купила кое-каких деликатесов, включая несколько сортов знаменитых вяленых колбас. Довольно выдохнула и выбралась из торгового центра обратно под солнце, направилась к каменному мосту над широкой пропастью, соединявшему торговый и исторический районы города. Мост являлся пешеходным, по всей его длине шла бойкая торговля сувенирами и книгами, но Элька бодро топала мимо, разглядывая потемневшие от времени статуи. В жарком мареве казалось, что крылья ангелов едва заметно трепетали, а пухленький кудрявый мальчишка с арфой в руках задорно подмигнул. Мост был таким длинным, что Элька успела съесть мороженое в хрустящем вафельном рожке. И всё же, несмотря на холод и промозглый ветер, оставшийся там, за многие сотни километров, домой хотелось. Элька перевесила на другое плечо полотняную сумку-торбу, набитую тельварскими деликатесами, и неосознанно ускорила шаг…
— Сеньорита! Эй, сеньорита! Да, да, вы! — её позвали бесцеремонно, но как-то не обидно.
Эльга обернулась. Возле парапета, опираясь спиной о гранитный столб, сидел немолодой торговец сувенирами в низко нахлобученной на лоб шляпе. Шляпа перетягивала на себя всё внимание: шерстяная, с мятыми широкими полями, она прятала лицо своего обладателя в густой тени. Неужели не жарко человеку в таком головном уборе под палящим солнцем?
— Подойдите, пожалуйста, славная сеньорита! Я не отниму у вас много времени. Две минуты, не больше, обещаю. Вы не опоздаете на свой рейс.
Элька так удивилась, что безропотно подошла.
— На какой именно рейс я не должна опоздать? — полюбопытствовала она.
— А он сегодня единственный, — широко улыбнулся торговец.
Голос у него оказался густым и звучным, без характерного старческого дребезжания.
На небольшом лотке живописной кучкой притягивала взгляд всякая всячина: статуэтки, миниатюрные храмы, магниты, монетки, часы, плетёные браслетики и прочая ерунда. За десятки перелётов и калейдоскоп стран Элька перестала покупать всё это богатство. Единственное, что она неизменно привозила отовсюду и красиво расставляла на специально выделенной полочке — снежные шары. Её коллекция насчитывала уже
