на кухню, где Донна работала в униформе. Присоединиться к ней на кухне оказалось лучшей идеей, которая приходила в голову Ари за всю ее жизнь. Съемки были очень естественными, а Донна чувствовала себя спокойно. Больше всего ей нравилось командовать людьми на кухне, и это было заметно. Она рассказала Ари и Ксавье о семейном рецепте куриного стейка и простых гарниров, включая любимый всеми картофельный салат. Они даже приготовили десерт на скорую руку.
Саша отмахнулась от всех ненужных мыслей и принялась за дело. Она работала спокойно, снимая веселье, смех и радость от приготовления пищи. Потом они сели за большой деревянный стол и наслаждались трапезой. Саша никогда не забудет этот день. Наверное, она приехала в Ройял именно затем, чтобы сблизиться со своей сестрой и ее будущим мужем.
Ари вышла, чтобы ответить на звонок. Вернувшись, она кивнула Ксавье. Саша взяла себе вторую порцию персикового пирога и сделала вид, что не заметила, как сестра и Ксавье переглядываются.
— Мы закончили на сегодня? — спросила Донна. — Я попрошу мальчиков убрать место для пикника.
— А где оно?
— В прелестной беседке. Мы принесли туда красивую фарфоровую посуду, купленную на местном блошином рынке.
Саша поставила тарелку:
— Г де беседка?
— В дальнем конце, у фруктового сада, — ответила Донна.
— Я хочу на нее посмотреть. — Саша встала из-за стола. — Кто со мной?
— Извини, я объелся, — произнес Ксавье. — Я не готов гулять.
Ари покачала головой:
— Я устала. Готовка — тяжелая работа.
— Я бы прогулялась, но мне нужно прибраться, — сказала Донна.
Саша перевесила фотоаппарат с одного плеча на другое и медленно пошла по тропинке к беседке, пиная камень.
Наблюдая за Ари и Ксавье, она поняла, что хочет такой же любви, как у них. Они отлично работают вместе как команда, уважают друг друга, всегда нежные и внимательные. Она хотела таких отношений и настоящего партнерства. Саша думала, что этим человеком будет Ник, хотя пришлось признать, что он ей не пара. И все же она надеялась. Ее мать и бабушка преодолели свое прошлое и обрели любовь и счастье. Она тоже могла.
Вдали показалась беседка — белый металлический каркас, увитый зелеными лозами. Саша сфотографировала беседку, тропу, ведущую к ней, и деревья позади. Она поднесла камеру к глазу и отрегулировала объектив. И тут же увидела Ника.
Он стоял на ступеньке и выглядел потрясающе в джинсах и черной футболке, с букетом белых тюльпанов в руке.
Саша выронила фотоаппарат. Учитывая, что он стоил более двух тысяч долларов, то обрадовалась, что он закреплен на ремешке. Она сделала несколько шагов к Нику. Он смотрел на нее добрыми глазами медового оттенка. Девушка очень старалась не поддаваться его чарам.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
— Жду тебя. Давай поговорим?
— О чем нам говорить? — отрезала она. — Ты думаешь, что сможешь просто появиться, красивый и потрясающий, и я упаду к твоим ногам?
— Я планировал выглядеть потерянным и сожалеющим.
— Ага! — выпалила Саша. — Я видела тебя недавно. Ты сиял, как обычно.
Ник положил цветы на ступеньку и сделал несколько осторожных шагов к ней.
— Тебе не обязательно ходить на цыпочках, — сказала она. — Я не дикая кошка. Я не убегу.
Он подошел к ней ближе, и свежий аромат его одеколона мгновенно окутал ее.
— Я не понимаю, о чем ты. Где ты меня видела? Я нигде не был.
— В тот вечер, когда я оставила записку, — ответила она.
— Пятница?
— Да, пятница.
— Я ничего не понимаю, Саша. Я работал допоздна, сразу пошел домой и заказал еду. Где ты могла меня видеть?
— На твоей улице, — ответила она. — Я оставила записку твоему швейцару и увидела, как ты идешь домой. Ты разговаривал по телефону и смеялся, как будто тебе все равно. А я…
Саша не смогла продолжать. Она скорее умрет, чем признается, что стояла на тротуаре и плакала.
— Ох, Саша.
Судя по взгляду, Ник хотел ее обнять, но она не позволила бы ему. Саша хотела услышать ответ. Если бы он появился у ее двери в пятницу вечером с теми же тюльпанами, она бы кинулась ему на шею. Но с тех пор все изменилось. С каждым днем она становилась сильнее и самоувереннее.
Ник вытащил телефон. Найдя то, что искал, он улыбнулся.
— Половина седьмого вечера пятницы?
Она пожала плечами. Он передал ей телефон, открыв список вызовов.
Пятница, 16:10. НЕИЗВЕСТНЫЙ НОМЕР. ПОДОЗРЕНИЕ НА СПАМ.
Пятница 18:23. АРИАНА РАМОС.
— Ари тебе звонила? — спросила Саша.
Хм, логично. Кто-то предупредил Ника и сказал, где найти ее сегодня. Они все заодно, даже Донна! Этот пикник в беседке — ловушка.
— В пятницу утром мы с ней гуляли, — сказал он.
Саша вытаращилась на него:
— Вы подружились?
— Мы сообщники, — произнес он. — Я сомневался, что ты когда-нибудь снова захочешь меня видеть. Твоя сестра помогла мне и подарила надежду.
— Надежду тебе подарила я, Ник! — обиженно выпалила она. — Разве ты не читал записку?
— Конечно, я ее прочел.
— А потом решил объявиться с цветами через три дня?
— Если ты думаешь, что мне было легко сидеть сложа руки и ждать, то ты плохо меня знаешь.
Саша отдала ему телефон:
— Я не понимаю тебя.
Голос разума подсказывал ей, что она должна броситься в объятия Ника, а не мучить его расспросами.
— Я разговаривал по телефону, когда швейцар передал мне твою записку, — произнес Ник. — Он не сказал, от кого она, а я не удосужился спросить. Мы с твоей сестрой планировали заговор, придумывая, как привезти тебя в эту самую беседку. Я прочитал твое послание только вчера вечером, и к тому времени было уже слишком поздно звонить тебе. Я подумал, что лучше подождать.
Ник потянулся к ее руке:
— Я хотел привезти тебя сюда с самого начала. Я понятия не имел, как это сделать, кроме как нанять похитителя. В пятницу вечером твоя сестра позвонила и сообщила о фотосессии. Я горжусь тобой. Ты такая талантливая! Мне бы очень хотелось увидеть, как ты работаешь.
Саше не терпелось его поцеловать, но она сдержалась:
— Спасибо. Продолжай!
— Если я и смеялся в тот вечер и казался счастливым, то только потому, что все стало на свои места. Я радовался шансу рассказать тебе о своих чувствах. О том, как я влюбился в тебя.
Саша бросилась к нему. Он поймал ее, и они вместе упали в траву.
— Я люблю тебя. — Саша обхватила его лицо ладонями и поцеловала в губы.
Ник перевернул ее на спину и прижал к земле.
— Моя дикарка, — сказал он. — Я так хотел вернуться к тебе! Прости,
