— Я не играю в игры, — резко перебил ее Броуди. — Во всяком случае, в том, что касается отношений между людьми. Я играю наверняка!
Играет наверняка!
Он хлопнул кулаком по стойке. Кенни пристально смотрела на его руки, на загорелую кожу с завитками черных волос, на сильные пальцы, белые костяшки которых выдавали его напряжение.
Что он имел в виду под «играю наверняка»? Возможно ли, что он имеет в виду… то, о чем она подумала? Чувствуя стук своего сердца, она подняла голову и снова посмотрела на него… и вся задрожала, увидев в его глазах неукротимую страсть.
— Я говорю о женитьбе, — сказал он. — Когда ты рядом, на меньшее я уже не согласен! Все или ничего. Вот так! — Его губы скривились в иронической улыбке. — Никчемный Спенсер хочет жениться на принцессе Уэстмор.
— Броуди! — В ее голосе слышалось страдание. — Я не принцесса! Эта история, которую ты рассказал Меган… о Принце и лестнице… ты ошибаешься на мой счет! Я не принцесса…
Раздался восторженный крик, и Меган в мгновение ока оказалась возле них.
— Смотри, мама, это настольная игра, за которой мы столько гонялись! Спасибо, мистер Спенсер!
Она забежала за стойку бара, и Кенни увидела, как у Броуди поднялся и опустился кадык. Он глубоко вздохнул и, заставив себя улыбнуться, поднял Меган, чтобы девочка смогла его обнять.
Опустив ее, он весело произнес:
— Джоди шепнула мне, что ты очень хочешь эту игру, куколка, а в день рождения мечты должны сбываться. А теперь иди сюда! Давай сделаем на стене отметку, и в следующий раз посмотрим, насколько ты выросла. Хейли, Джек и Джоди отмечаются здесь с самого рождения.
Кенни, как в тумане, заметила многочисленные карандашные отметины на бежевых обоях, а в ушах ее по-прежнему звучали слова Броуди.
Он хочет на ней жениться!
Броуди поставил Меган к стене и велел выпрямиться. Затем карандашом отметил на обоях ее рост.
— А теперь напиши свое имя и дату рождения.
Высунув язык, Меган добросовестно выполнила просьбу.
Подбежала раскрасневшаяся Джоди.
— Идем соберем Барби, а после обеда будем с ними играть.
— Спасибо вам, мистер Спенсер! — поблагодарила Меган.
Когда девочки убежали, Кендра хриплым голосом произнесла:
— Броуди, ты ошибаешься на мой счет…
Он холодно перебил ее:
— Меган на несколько дюймов выше Джоди. И во многих отношениях кажется более зрелой…
Кендра почувствовала такой холод, будто он ее ударил. Ему явно не хотелось возобновлять недавний разговор. Он хотел на ней жениться, и никакой ответ, кроме прямого «да» или прямого «нет», его не интересовал. Она не могла ответить «да», но, если она ответит «нет», это разорвет ей сердце.
— Трудно поверить, — добавил он, — что между ними всего три месяца разницы.
Он понятия не имел, что это невинное замечание больно укололо ее. Никогда еще она не ненавидела свой обман больше, чем в тот момент. Она лгунья, и из-за нее Меган тоже живет во лжи. И с каждым новым днем паутина лжи разрастается. Если бы только она не была такой ужасной трусихой, если бы только нашла в себе мужество раскрыть свою позорную тайну…
До нее дошло, что Броуди что-то говорит ей, и она заставила себя сосредоточиться.
— Прости. — Кенни провела трясущимися пальцами по влажному лбу. — Я не расслышала…
— Кенни! — позвала Хейли, появившись в дверях. — Покажите, как надо складывать салфетки! — И не дожидаясь ответа, исчезла.
Кенни умоляюще посмотрела на Броуди. С одной стороны, ей нестерпимо хотелось остаться и продолжить разговор. С другой стороны хотелось сбежать, пока она не сказала то, о чем, скорее всего, будет глубоко сожалеть…
Броуди принял решение за нее.
— Иди, — сказал он, сделав резкий жест. — Я побуду здесь.
Помогая Хейли и Зои сворачивать салфетки, Кенни пыталась настроиться на праздничный лад, но после разговора с Броуди была совершенно выбита из колеи.
Конечно, она знала, что нравится ему; он и раньше говорил о том, что не прочь бы вступить с ней в «отношения». Но о женитьбе даже не заикался.
— Спасибо, Кенни! — Голос Хейли нарушил ее сумбурные мысли. — Теперь стол выглядит замечательно! Пришли Джек и его приятель. Пора звать всех к столу.
Оставшуюся часть вечера Кенни больше ни на мгновение не оставалась наедине с Броуди. Случайно это было или нет, она не знала.
Она ушла, когда часы пробили десять. Броуди проводил ее до машины, но заговаривать с ней больше не пытался. Он обращался с ней до боли вежливо, словно она была почти чужой.
Она пыталась читать, смотреть телевизор… но не могла сосредоточиться. Броуди не выходил у нее из головы. В конце концов она приняла ванну и легла в постель.
Однако сон не шел. В голове вертелись мысли, не давая заснуть. Она спустилась вниз, выпила кружку горячего молока и снова попыталась заснуть.
В полночь Кенни наконец сдалась. Окончательно и бесповоротно. Так больше не может продолжаться. Броуди открыл ей свое сердце. Он имеет право знать, что у нее на душе. Она должна рассказать ему свою тайну, и будь что будет.
Он видит в ней принцессу.
Он всегда видел в ней принцессу.
Не изменит ли он свое отношение к ней, узнав, что ей неизвестно, кто отец Меган?
Чувствуя себя полностью опустошенной, она обхватила себя руками. Если он от нее отвернется, ее сердце не выдержит.
Но что она потеряет? Она не может стать более несчастной, чем сейчас!
Кенни остановила свою «хонду» возле дома Броуди и заглушила мотор.
Фасад дома был погружен во тьму.
Но если Броуди еще не спит, решила она, он, скорее всего, в гостиной.
Выйдя из машины, она осторожно закрыла дверцу. И услышала плеск воды. Кто-то купался в бассейне.
Броуди? Сердце у нее забилось быстрее.
Облизнув внезапно пересохшие губы, она прошла в ворота и, спотыкаясь в темноте, двинулась вдоль дома.
В свете огней было видно, что в бассейне кто-то есть. Когда она подошла поближе, Джек и его друг нырнули и поплыли почти по дну.
Кенни дождалась, когда они появятся на поверхности, и тихо позвала:
— Джек!
Мальчик убрал волосы со лба и удивленно посмотрел на нее. Затем подплыл к краю бассейна и ухватился за бортик.
— Миссис Уэстмор, что случилось?
— Ничего не случилось, — успокоила она его. — Просто мне надо поговорить с твоим папой. Ты не знаешь, он еще не спит?
— Его здесь нет.
Кенни разрывалась между внезапно нахлынувшим облегчением оттого, что не придется раскрывать свою тайну, и горьким разочарованием. Она ведь столько времени скрывала все, и вот теперь, когда наконец решилась… Нет, она должна рассказать ему все.
