— Антикварные яблони?
Чейз рассмеялся:
— Я так и знал, что ты это скажешь. Они, кстати, все еще дают яблоки, несмотря на то что у меня не хватает времени ухаживать за ними.
Он поскакал к лугу, к удивлению Джо. После разговора о прошлом Чейз перестал касаться чего-то личного, заострив внимание на своей настоящей любви — «Тауэр-Си». Джо казалось, будто она знает эту землю и людей, живущих на ней, — ее прошлое и настоящее.
Она просто слушала, наслаждаясь возможностью находиться с ним рядом, слушать мягкий глубокий голос, видеть светлую улыбку и легкую грацию его сильного тела. Джо старалась насытиться общением с Чейзом, как медведь, готовясь к зиме, стремится как можно плотнее набить желудок. А зима уже не за горами, и на этот раз она будет холоднее и безрадостнее, чем все предыдущие.
— Ты идешь?
Джо оглянулась и увидела, что Чейз смотрит па нее с нетерпением. Блеск его глаз не мог скрыть, какая ожесточенная схватка происходила у него в душе, как отчаянно он пытался побороть желание. Он протянул руку, и она немного пришпорила лошадь.
— Мне почему-то кажется, что ты намеренно привел меня сюда, — поддразнила она, когда его пальцы схватили ее руку.
— А ты что-то имеешь против?
— Я знаю дорогу домой.
— Я это учту, — ухмыльнулся Чейз, покрепче взяв ее за руку.
Джо улыбнулась и постаралась освободиться.
— Знаешь, Чейз, мы рискуем повторить то, что произошло, когда мы были здесь в прошлый раз.
Он поднял брови, его глаза вспыхнули синими огоньками, а ноздри раздулись, как у волка, который вынюхивает добычу.
Джо вдруг стало нестерпимо жарко. Но это было не только от смущения.
— Я имею в виду, что сюда вновь может наведаться кто-то из «Рокинг-Ви».
— Вряд ли, — ответил Чейз, его голос звучал глубже, чем обычно. — Сюда мало кто забредает, в основном все предпочитают гулять ближе к дороге. Впрочем, я уже подумал об этом.
Он взял ее за руку и направил лошадей к большой развесистой иве, ветки которой спускались к воде. Чейз спрыгнул с лошади и, аккуратно взяв Джо за талию, снял с седла. Джо от удивления вцепилась в его плечи. Он прижал ее к себе, сделав несколько шагов назад. Ему удалось удержать равновесие и не дать ей упасть, но он так и не отпустил ее.
Страсть, которую не могли скрыть его ресницы, близость его сильного тела разбудили в ней непреодолимое желание. А вместе с ним и страх. Ее бедра прижимались к нему, и единственное, чего ей сейчас хотелось, — это сорвать одежду и почувствовать его внутри себя. Это было какое-то животное желание, и это ее напугало.
Чейз, должно быть, почувствовал, как она напряглась. Он взглянул на нее спокойнее и опустил на землю. С неохотой он позволил ей сделать небольшой шаг назад, но продолжал держать за руку. Другой рукой он отвел ветки ивы в сторону.
Сердце Джо по-прежнему бешено колотилось, дыхание стало прерывистым. Она взглянула туда, куда указывал Чейз. Ветки ивы свисали до земли, создавая естественный шатер, сквозь который то здесь, то там пробивались солнечные лучи. Небольшой холодильник стоял возле ствола дерева, рядом с ним расположился тяжелый деревянный сундук, на котором лежало аккуратно свернутое стеганое одеяло.
— А где же гравюры? — спросила она, стараясь спрятать за этой шуткой смущение, вызванное поспешностью и предусмотрительностью Чейза.
— Мне просто хотелось сделать для тебя что-то приятное, Джози. Поблагодарить тебя за все, что ты для меня делаешь.
Ее щеки вспыхнули от удовольствия: не так часто ей приходилось слышать от него комплименты. Она наблюдала за тем, как он открыл холодильник и достал оттуда жареного цыпленка, свежие фрукты и черничное печенье.
— Все это время я пахала на кухне, считая, что делаю для тебя что-то очень нужное. А теперь оказывается, что ты умеешь готовить.
Чейз покачал головой:
— На самом деле еду приготовила Карла, девушка Гиффа.
— Ты такой милый, когда краснеешь, — поддразнила Джо.
Он бросил на нее шутливо-угрожающий взгляд и, когда она открыла рот, чтобы продолжать, положил ей в рот кусочек яблока, которое он как раз нарезал в этот момент. Его пальцы коснулись ее губ, вызвав где-то внизу живота новый порыв желания. То ли чтобы продлить приятное мгновение, то ли чтобы прервать его, Джо сжала губами его палец.
Он на мгновение задержал дыхание, затем освободил свой палец, но в эти секунды Джо почувствовала истинно женское удовлетворение.
— Когда ты вот так на меня смотришь… — Он встал на колени рядом с ней и начал покрывать ее лицо короткими нежными поцелуями, которые, как солнечные лучики, пробивавшиеся сквозь ивовые ветви, дарили тепло и свет ее прохладной коже.
Она почувствовала, что пьянеет от его поцелуев.
Ей казалось, что Чейз проникает в нее, вторгается в каждую клеточку ее тела своими губами, зубами, языком. Тепло и запах его кожи, вкус его губ сделали ее податливой и бессильной перед пьянящей страстью; ей казалось, что ее легкие наполняет его дыхание. Он абсолютно подчинил ее своей воле, от Джо остались только ее мысли, и те понемногу ослабевали, вытесненные всепоглощающим желанием.
Джо вцепилась в его плечи, пытаясь вздохнуть или хотя бы заставить Чейза немного притормозить. Он забросил ее руки за голову и одной своей большой ладонью сделал невозможным всякое сопротивление.
Она практически не двигалась.
Чейз отстранился, его глаза были затуманены страстью, но он смотрел на нее с удивлением. Джо пыталась найти слова, чтобы описать тот хаос чувств, с которым она не могла справиться, но он все прочел на ее лице.
Он резко приподнялся и сел к ней спиной.
— Прости, Джози. Я действительно привел тебя сюда не затем, чтобы соблазнить. Но я желал тебя с той самой минуты, когда ты впервые появилась на моей кухне. Я так долго сдерживался…
— А я все время вела себя так непонятно, — закончила Джо. Она приподнялась и осмелилась коснуться его спины, почувствовав через футболку, как мышцы сжались от ее прикосновения.
Чейз поднялся на ноги, уверенно направился к реке, затем повернул обратно. Он смотрел на нее сверху вниз, теребя свою непослушную черную шевелюру. Он вытянул руки, и она увидела, как они мелко дрожали.
— Я с трудом сдерживаюсь. Даже сейчас я так тебя хочу, и мне так непросто сопротивляться этому!
Джо взглянула на свои руки и снова подняла на него глаза. Как объяснить ему настоящую причину ее неуверенности и нервозности? Она столько раз дразнила его своей сексуальностью, чтобы привлечь его внимание. Как теперь объяснить, что она девственница? Он имел право знать правду, но она никак не могла произнести это.
