У него упал голос, но она теперь точно знала, что Джо имеет в виду. Он боялся пережить унижение от собственного бессилия.
– Я бы сделала ради тебя все.
– Да, милая; сегодня ты мне это доказала. – Он отвернулся и закрыл лицо руками. – Никогда не забуду, как ты падала… Не забуду, как ты сдерживала слезы и кусала губы, пока тебя мучили…
– Ты ни в чем не виноват, – повторила Саманта. – Врач обо всем меня предупредил в наше первое посещение, просто я не стала тебе говорить. Если честно, я не думала, что мне будет больно: он сказал, так бывает всего у трех процентов женщин, а остальные почти ничего не чувствуют. И потом, я очень хочу родить тебе ребенка.
– Если бы я не был трусом, возможно, тебе не пришлось бы идти на такие жертвы.
Она приподнялась и повернула его лицо к себе. Милый Джо! Он считает себя в ответе абсолютно за все. Взваливает на свои плечи всю тяжесть мира.
– Ты не трус, Джо! Ты победил паралич.
– Но не победил собственный страх – и теперь за это расплачиваюсь.
Невероятно! У него блестят глаза. Саманта почувствовала, что больше не вынесет этого. Хватит, она належалась достаточно. Если зачатие произошло, ей уже можно встать. Она села и обвила шею мужа руками.
– Нет, милый, нет! Я очень хочу родить от тебя детей, и мне все равно, как они будут зачаты.
Он нежно и ласково поцеловал ее.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше.
– Больше не больно?
Она покачала головой.
– Тогда, может, проверим, могу ли я зачать собственного ребенка более приятным для нас обоих способом?
Сердце у нее заколотилось так, что она невольно прижала руку к груди.
– Ты уверен, что хочешь попробовать?
– Да, любовь моя!
Ах, если бы только его слова были правдой! Если бы он любил ее на самом деле… Саманта тряхнула головой и улыбнулась. Она видит нежность в его взгляде. Она чувствует, что ради нее он готов рискнуть… Ей этого достаточно.
Джо склонился к ней и потерся губами о ее губы, поворачивая голову. Его щетина колола ей губы и щеки, приятно возбуждая. Один раз. Второй… Третий… Наконец она обхватила его за шею и пригнула к себе, чтобы он больше не дразнил ее.
– Джо, прошу тебя! – взмолилась Саманта. Ей не нужны нежные поцелуи. Она хочет большего. Она хочет его всего. Целиком. Всю его страсть.
– Ш-ш-ш, сокровище мое! – Он пощекотал языком нежную впадинку у нее за ухом. – Сейчас тебе будет хорошо.
От его голоса и прикосновения она испытала предвкушение небывалого наслаждения. По ее телу пробежал ток.
Наконец Джо впился в нее страстным, уверенным поцелуем, который заставил Саманту застонать и крепче обвить руками его шею.
Вдруг она кое-что вспомнила. Теперь ей можно его трогать! Дыхание у нее сразу участилось. Сегодня все у них будет по-другому!
– Джо, раздевайся.
Ее муж закрыл глаза и отстранился от нее. Саманта поняла, как нелегко ему сейчас приходится. А может, не стоит торопить события? Постепенно она усомнилась в своей правоте. Может, лучше просто ласкать его и пока не настаивать на том, чтобы он полностью разделся? Ей стало не по себе, когда она поняла, как Джо страдает. Саманта уже хотела попросить его еще раз поцеловать ее, когда он мягко, но твердо расцепил ее руки и встал.
– Мы можем и подождать… – мягко сказала она.
Он гордо покачал головой.
– Я хочу этого. Ты это заслужила. Я это заслужил. Я хочу наконец сделать тебя своей самым естественным образом, каким мужчина может обладать своей женщиной.
Ей нравилось, когда он называл ее «своей женщиной». Значит, они все же близкие люди… Значит, у них не брак по расчету!
Джо рывком стянул через голову свитер. Саманта почувствовала, как вокруг них словно электризуется воздух. Казалось, сама природа готовится к тому, что сейчас между ними произойдет.
Она смотрела на него, как завороженная. Вот его длинные сильные пальцы расстегивают рубашку… постепенно обнажается мускулистый торс… Его грудь поросла курчавыми волосами, которые ей так хочется потрогать. Теперь настала очередь джинсов, великолепно смотрящихся на его мускулистых длинных ногах… Саманта наблюдала за мужем, затаив дыхание. Он расстегнул ремень, снял джинсы, скинул туфли и носки.
На нем не осталось ничего, кроме черных трусов-«боксеров». Он медленно начал спускать их с бедер, и она оказалась не в силах оторвать от него глаз. Наконец… Она закрыла глаза. И снова открыла. Покачала головой.
Джо раскатисто расхохотался, и Саманта все же подняла голову и посмотрела на него в упор. Черт побери, кажется, ему смешно?
Он покачал головой. Реакция жены стала для него откровением. Она почему-то удивилась и, кажется, даже испугалась. А ведь его мужская функция восстановилась лишь наполовину. Значит, Саманта вовсе не считает его евнухом! Ничего подобного… При взгляде на ее лицо Джо понял: наоборот, она считает его очень мужественным… Она даже побледнела, бедняжка!
– Не волнуйся, у нас все прекрасно получится.
Саманта облизала губы, отчего у него внутри еще сильнее разгорелся жар желания.
– Ты уверен? Может, со мной что-то не так… – Она снова прикусила губу, не понимая, как возбуждает его этим.
– Милая, доверься мне.
Джо медленно подошел к постели – толстый ковер приятно щекотал босые ступни. Ему показалось, что его жене захотелось при его приближении зарыться в подушки, спрятаться от него. Ее огромные зеленые глаза следили за ним чуть ли не со страхом. Подойдя к кровати, он остановился.
Ему тоже все-таки было страшно. Вдруг он не будет в состоянии доставить жене полноценное физическое удовлетворение? Какой удар получит тогда его мужская гордость!
Однако он вспомнил, как мужественно Саманта терпела утром жестокую боль – ради него! – и отбросил ненужные мысли. Ради нее он должен пойти на риск.
Она просто смотрела на него, потом прикрыла глаза и вздохнула.
– Да… – прошептала она почти неслышно.
Джо легко приподнял жену и посадил на колени. Потом взял ее руки и положил себе на грудь – оба вздрогнули, как от удара током. Она наклонилась поближе и поцеловала его, и ее язычок забегал по его коже, доставляя жгучее, ни с чем не сравнимое наслаждение.
– Еще, – почти простонал он, когда она на секунду отстранилась.
Постепенно Саманта осмелела и освоилась. Она гладила его грудь, ощупывала руками, водила пальчиком вокруг его сосков, легонько, как кошка, царапая его кожу. Он приподнял за подол ее ночную рубашку, и она наклонила голову, чтобы ему удобнее было ее снять.
Потом Джо притянул ее к себе, она ощутила прикосновение его твердеющей мужской плоти, и на секунду оба замерли. Они впервые испытывали радость от самого тесного общения, не скованного никакими условностями. Возбуждение росло, ему стоило больших трудов не перевернуть ее сейчас же на спину и не войти в нее немедленно.
