Кэйл отключил сотовый и приступил к новому поиску. Он решил искать эту корпорацию во всех штатах, начиная с Калифорнии. Добравшись до штата Нью-Йорк, он нашел ее! Кэйл с тревогой прислушался к гулким ударам своего сердца.
Он так волновался, что сначала даже не смог разобраться, что напечатано на экране монитора.
Взяв себя в руки, он сосредоточился и прочел чуть ли не по слогам:
«Эй-Ди-Эйч, Инкорпорейшн» и «Адам Лоуренс», известный автор раскупаемых нарасхват шпионских триллеров, были псевдонимом… Аманды Дарнелл Хейз из Манхэттена.
— Так у вас с Кэйлом роман в самом разгаре?
От неожиданности Мадж чуть не выронила бледно-желтый джемпер, который она взяла с полки, чтобы получше рассмотреть его.
— Даже не знаю, что тебе сказать, — неуверенно проговорила Мадж.
— Что говорить, и так все ясно! — сказала Тилли, весело рассмеявшись в ответ.
Мадж почувствовала, что краснеет.
— Не смущайся! Мы с Кэйлом выросли вместе, помнишь, я тебе говорила? Кстати, ты сделала его счастливым.
Если он так счастлив, то почему не сказал ей об этом сам? — подумала Мадж. Всю неделю они провели вместе, и он ни разу не признался ей, что творится у него на душе. Он не упускал случая поухаживать за ней — то прошлой ночью, вернувшись с дежурства, принес ей сливочное мороженое с шоколадной крошкой, то помог ей вымыть голову, так как ее правая рука все еще была в гипсе. Он даже поехал с ней в магазин одежды, чтобы ей было в чем ходить на работу, но ни разу не признался, что любит ее, и она уже решила, что он не способен произнести слова, которые так жаждало услышать ее сердце.
— Куда Том поведет тебя? — спросила Мадж у Тилли, намеренно изменив тему разговора.
Тилли стояла рядом и перебирала висевшую на стойках вечернюю одежду. Они уже побывали в трех магазинах, но Тилли так ничего и не выбрала.
— Сначала мы поужинаем в ресторане, а потом пойдем в театр, — ответила Тилли. — Скажи, что ты думаешь об этом платье?
Тилли держала простое, но очень элегантное платье с вырезом в виде сердечка и рукавами три четверти. Кокетливая юбка была на три дюйма выше колен.
— О, красный цвет тебе очень к лицу, — отозвалась Мадж. — А я вынуждена ходить всегда в черном, — добавила она с нескрываемым сожалением.
Мадж невольно залюбовалась Тилли — с пышными темными волосами и с бархатными карими глазами она производила сильное впечатление.
— А оно не слишком кричащее? — спросила Тилли, подходя к зеркалу и прикладывая к себе красное платье.
— Посмотри, какое красивое черное платье, сказала Мадж, сняв вешалку с платьем со стойки.
Тилли придирчиво осмотрела платье и наморщила нос.
— Нет, оно слишком строгое. Красное мне нравится больше.
— Ну, тогда бери красное, — согласилась Мадж, вешая черное платье на место.
— Мадж, почему ты сказала, что должна всегда ходить в черном? — понизив голос, спросила ее Тилли.
Мадж весело рассмеялась.
— Ну, в этом нет ничего таинственного. Вспомни, приходилось ли тебе видеть рыжих, одетых в красное?
— Нет, что-то не припомню, — ответила Тилли и направилась в примерочную. — Платье сидит на мне как влитое, — сказала она, примерив платье. Я беру его.
Оплатив платье, Тилли потащила Мадж в магазин, где продавалось женское белье, чтобы подобрать шелковое белье в тон новому платью. Пока Тилли перебирала шелковое и атласное белье, размышляя, какое выбрать, Мадж подошла к полкам, где были выставлены коробки с носовыми платками.
Ее внимание привлекла открытая ярко-розовая коробка в виде сердца с шелковыми носовыми платками. Мадж машинально выбрала красный платок и поднесла его к лицу — у платка не было того тонкого аромата ванили, какой исходил от платков ее матери.
От этой мысли у нее застучало в висках, ноги подкосились.
Ее мозг изнемогал от нахлынувших воспоминаний.
Когда умерла мама, ей было всего двенадцать лет.
Убитый горем отец велел домоправительнице собрать и запаковать все вещи покойной жены. Когда Мадж пришла в спальню матери, то там не осталось ни одной ее вещи, все уже отнесли в одну из благотворительных организаций. Все, кроме единственного красного шелкового платочка с монограммой, который лежал в ящичке маминого бюро. Красивая изящная буква V, вышитая в уголке, извещала о том, что эта вещица принадлежала Вирджинии Хейз.
— Мадж!
Голос Тилли напомнил ей тоскливые годы, проведенные в школе-интернате, куда ее поместили по настоянию мачехи. Затем ссора с отцом, когда она поступила в школу искусств в пригороде Нью-Йорка.
Потом ненавистная работа секретарем и первые пять романов, которые ей удалось продать издателям.
Отец был ею снова недоволен, так как презирал детективы, и тем более шпионские триллеры.
Она почувствовала, как кто-то взял ее за руку и подвел к розовому бархатному дивану около примерочных.
Тилли усадила ее на диван, а сама встала рядом.
— Мадж, что случилось? — с тревогой спросила она.
Мадж недоуменно огляделась, потом посмотрела на Тилли.
— Меня зовут Мэнди, — с трудом проговорила Мадж, еле ворочая сухим от волнения языком.
— Что?
— Мэнди — это уменьшительное от Аманды.
Когда я была маленькой, так меня звала Элла, домоправительница моего отца.
— О господи, ты вспомнила! — еле слышно прошептала Тилли.
— Да, вспомнила. И мою квартиру в Нью-Йорке.
И почему я оказалась на складе лаков и красок две недели назад.
Тилли погладила ее по руке.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, глядя на Аманду круглыми от удивления глазами.
— Сейчас я в шоке, но это пройдет, — сказала Аманда и жалобно улыбнулась.
— Я не сомневаюсь.
— Ты не могла бы проводить меня домой?
— Может, лучше в больницу? — спросила Тилли, пристально глядя на бывшую Мадж, а теперь уже Аманду. — Шок — дело серьезное.
— Нет! — сказала та столь решительным и громким голосом, что продавцы обернулись и посмотрели в их сторону.
Аманда хотела подняться, но у нее дрожали ноги.
— Мне необходимо срочно увидеть Кэйла.
Тилли достала из сумки бутылку воды и протянула ее Аманде.
— Пей и пойдем.
— Иди заплати за белье, а я подожду тебя здесь, сказала Аманда, открывая бутылку и с жадностью глотая воду.
Когда Тилли вернулась, Аманда немного пришла в себя, во всяком случае, ноги не дрожали и в ушах не звенело.
— Я никак не пойму, — сказала Тилли, когда они вышли из магазина женского белья, — кто же тогда Мадж Лярю?
— Это героиня моего очередного романа, — смущенно ответила Аманда.
