По озадаченному выражению его лица было видно, что слова Кэт произвели на него определенное впечатление.
– А кто шутит? Я вполне серьезно.
– Не спорь! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Неужели тебе хочется лечь под первого встречного?
– Зачем ложиться? Можно и сидя…
– Кэт, замолчи!
– А какое ты имеешь право затыкать мне рот? Я тебе – никто! Запомни: у меня своя жизнь, у тебя – своя. И не лезь мне в душу!
Понял?!
– Не кипятись, – попытался урезонить ее Рик. – Прости, если я наболтал разных глупостей. Но ты действительно не представляешь, о чем говоришь.
– А ты кичишься своим опытом и попрекаешь меня тем, что я таковым не обладаю.
Поверь, мне многое довелось повидать в жизни, – произнесла она уже более спокойным тоном.
Кэт вообще быстро раздражалась и так же мгновенно отходила.
– Как-то вечером мой дядя возвращался из гостей. Недалеко от дома его сбила машина, за рулем которой находился пьяный водитель. Им оказался его племянник. – Кэт всхлипнула и продолжила свой рассказ:
– Дядя стал инвалидом, врачи сказали, что он больше никогда не будет ходить, а виновник аварии провел за решеткой восемнадцать месяцев. А вот другая история. Прошлым летом я принимала участие в поиске спортивного самолета, который исчез с экрана радаров где-то в нашем районе.
Когда мы его обнаружили, пилот был еще жив…
Он умер у меня на руках.
– Прости…
Рик живо представил себе провинциальный городок, темную улицу, освещаемую лишь фарами «скорой помощи» и полицейской машины… Разбившийся спортивный самолет в пустынных, поросших колючим кустарником горах, группу спасателей возле него… И среди них – Кэт.
– Ты росла в таком месте, о котором здесь никто и не слышал, – спокойно заметил Рик. – Да, конечно, ты повидала многое… Слов нет, у тебя имеется некоторый опыт, но здесь – здесь все по-другому. В небольших селениях народ более контактен, любой человек готов прийти на помощь соседу по первому же зову.
Но в крупных городах обитают другие люди, здесь как в джунглях: каждый сам за себя…
– Прости, – перебила его Кэт, – мне кажется, что и ваш Просер не слишком-то смахивает на мегаполис.
– Я говорю сейчас не только о Просере и уж тем более не собираюсь отстаивать его масштабы. Речь совсем о другом.
– О чем же?
– О том, что твой опыт пока невелик. В крупном городе ты просто потеряешься. И не оттого, что ты беспомощный человек, нет! Ты умная и самостоятельная девушка…
– Женщина.
– Хорошо, женщина. Но у тебя отсутствуют необходимые в таких условиях навыки. Конечно, ты их сама в кратчайшие сроки можешь получить, но какой ценой?
– Ты считаешь, что мне требуется опекун?
– Да. Но это не обязательно должен быть я.
– А кто же?
– Не знаю, но кто-то, способный направить тебя в нужный момент…
– Направить куда?..
Рик ничего не ответил. Было довольно глупо продолжать этот бессмысленный разговор.
Кэт действительно вполне взрослая и в состоянии сама позаботиться о себе, о чем свидетельствовала ее работа на радио.
Но почему тогда он столь упорно продолжал навязывать ей свою заботу? Рик не понимал этого, а подчас даже не замечал того, что делал.
– Ты когда-то справедливо заметила, – сказал Рик, – что у меня вроде бы есть семья и все хорошо, но как будто между мной и моими близкими стоит стена. Может, ты была права, когда говорила, что я сам поставил все так, что теперь никто в семье не хочет на меня положиться. Я взбалмошный своенравный тип, вот кто я!
– Не глупи! Ты, может, и был таким раньше, но сейчас изменился. Теперь ты уже другой человек. Тогда тебя подкосила и обозлила гибель отца, но его не вернешь. Время идет вперед, нельзя этого не замечать и питаться одними воспоминаниями и болью прошлого.
Второй раз за день Рику напомнили о смерти близкого человека. Он ужасно переживал тогда, но злости в нем не было.
А что же?
Обида. Глубокая обида на отца. Роберт Брайтон считал Рика пустым никчемным человеком. Ему казалось, что если даже он сам иногда терпел неудачу, то уж его-то недотепа сын и подавно загубит дело и разорит компанию.
Поэтому и близко не подпускал его к управлению корпорацией.
Кэт вкрадчиво смотрела на него, ожидая, что он наконец скажет что-то дельное. Но Рик молчал.
– Ты самый лучший из всех тех мужчин, которых я когда-либо встречала, – произнесла она, нарушив тишину. – У тебя получится все, что ты задумал. Вспомни про «Свидание с миллионером» – ведь это же гениальный проект! И как он сработал! Тебе удалось не только повысить рейтинг своей программы, но еще и устроить личную жизнь брата. А это дорогого стоит! Ты преуспевающий бизнесмен.
И все, что тебе нужно, это оставить в покое свое прошлое.
– Кэт…
– И, черт возьми, ты хорошо целуешься, – уже шепотом добавила она.
– Хм. Спасибо на добром слове.
Рик знал, что Кэт не умеет лгать. Она всегда говорит то, что думает, и оттого ее слова приобретают особую ценность.
– Ты действительно считаешь меня таким?
– Если бы не считала, то просто заткнулась и молчала. И еще мне кажется, что тебе нравится работаться с трудными подростками. Я поняла это, слушая, как ты говоришь со Скоттом. Но, пожалуйста, не впадай в иллюзии, – добавила Кэт. – Я все равно не прошу тебя становиться отцом моего ребенка.
– Потому что не гожусь на его роль?
– Просто ты никогда не хотел быть им. Я помню все твои установки: не подходи ко мне, Кэт; держись подальше от меня, Кэт; не вздумай ни о чем мечтать, Кэт! Но ты даже не понимаешь, что говоришь все это не мне, а самому себе!
Поставив жирную точку в их разговоре, она изящно повернулась и пошла назад, на свое рабочее место.
Рик буквально схватился руками за голову.
Да, он прекрасно понимал, что перегнул палку в истории с этим юным музыкантом. Но ведь речь шла о здоровье Кэт! А он изо всех сил старался оградить ее от малейшей опасности.
«Ну вот, сын, теперь ты плачешь…»
Эта незабываемая с легкое хрипотцой интонация!
Рик прижал ладони к глазам. Ему посчастливилось запомнить голос Роберта Брайтона.
Его же младшей сестре было всего четыре года, когда отец умер. У нее сохранились лишь только смутные воспоминания о нем: полузабытое ощущение крепких рук, задорный смех…
И ничего конкретного. Она даже не, помнит его лица.
Господи, как ему не хватает отца! В глубине души Рик все еще переживает невосполнимую утрату с той же болью, что и недели, и месяцы, и годы спустя после того рокового случая.
Кэт напомнила ему о принципах, которым учил его Роберт. Например, отец настаивал на том, что надо следовать дорогами чести. И еще очень точно объяснял, чем отличается мальчик от зрелого мужчины. Хотя, говорил он, невозможно поступать все время правильно, рано или поздно все допускают ошибки. И самое печальное в этой жизни то, что нельзя быть уверенным, что в любой ситуации тебе удастся защитить от зла, болезней и прочих напастей своих близких.
