Аллан нахмурился еще сильнее.
— Откуда ты это знаешь?
— Мне звонила Дайана.
Вся в соплях и слезах.
— Могу себя представить. Ей, конечно, нужны деньги?
— Она хотела знать, в чем дело, почему ее дочь так настроена против нее. Насколько я понял, девушка изредка посылает ей почтовые открытки и все.
— Что ты говоришь? Зачем Маргарет посылать открытки, если они обе живут в Ливерпуле.
— Они не живут обе в Ливерпуле, Аллан. Девушка живет в другом месте.
— Где?
— Откуда мне знать?
Аллан угрюмо взглянул на деда.
— Разве Дайана не сказала тебе?
— Может быть, и сказала.
— Черт побери, дед, так сказала тебе Дайана, где живет ее дочь, или нет?
Старик пожал плечами.
— Кажется, где-то в Шеффилде.
— В Шеффилде? Какого дьявола она там делает? На что живет, если не притронулась к своим счетам? Есть ли у нее там хоть какие-нибудь знакомые?
Брови Каспара полезли вверх.
— Какой из этих вопросов интересует тебя в первую очередь? Хотя неважно. У меня один ответ на все три. Не имею никакого понятия. Чего это ты так всполошился?
Аллан открыл было рот, потом закрыл его, отвернулся, налил в рюмку коньяк и только тогда взглянул на Каспара.
— Совсем нет. Я просто… любопытствую. В конце концов, нужно же мне отослать куда-нибудь документы после развода. Все это время я думал, что их можно будет передать Дайане, что Маргарет…
— …Живет со своей матерью? И рисовал картину, как они вместе смеются над тобой, над тем, что ты влюбился?
— Черт побери, дед, конечно нет!
— Что ж, рад это слышать, — мягко сказал Каспар. — Не хотелось бы думать, что ты превратился в отшельника из-за того, что влюблен в собственную жену.
— Влюблен… — Аллан рассмеялся. — С чего ты взял?
— Ты каждую пятницу приезжаешь сюда ужинать, вместо того чтобы извиниться и погулять в городе со своим другом.
— Я по-прежнему встречаюсь с Брайаном. Просто-напросто… Знаешь, в жизни человека бывают времена, когда ему все надоедает.
— Твоя секретарша сказала мне, что ты часто остаешься в офисе допоздна и проводишь в нем половину уик-эндов.
— Какие глупости! — взвился Аллан. — И, кроме того, если я и работаю допоздна, то это мое личное дело. Какое ты имел право расспрашивать Кэрол, и какое право имела она рассказывать даже тебе о том, как я провожу свое время?
Каспар хитро улыбнулся:
— Она этого и не делала. Просто удачный выстрел наугад.
Аллан гневно посмотрел на деда, но потом рассмеялся.
— Старый хитрый лис, — сказал он. — Но насчет Маргарет ты не прав. Я в нее не влюблен.
— Неужели?
— Нет. Ни в коей мере.
— Ну что ж, слава Богу. — Каспар взял рюмку с коньяком, которую протянул ему Аллан. — А то я боялся, что ты можешь броситься в Шеффилд и наделать глупостей, когда узнаешь, что она с кем-то встречается.
— Что?
— Я сказал…
— Я слышал, что ты сказал, черт побери! Как Маргарет смеет с кем-то встречаться? Она пока еще моя жена.
— Номинально, наверное, да, но…
— С кем?! — взревел Аллан. — С кем она встречается? Это Дайана сказала?
Каспар вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Откуда Дайана может это знать? Я же сказал, что дочь не разговаривает с ней.
— Тогда откуда знаешь это ты?
— А я и не знаю.
Аллан замер.
— Прости, не понял?
— Я не знаю этого, — сказал дед и хихикнул. — Зато, без всякого сомнения, вывел тебя из равновесия.
— Черт побери, — уже беззлобно произнес Аллан, — если бы ты не был моим дедом, я бы… я бы…
— Перестань молоть вздор и хотя бы ради разнообразия взгляни правде в глаза. Ты влюбился в Маргарет и все еще любишь ее.
Аллан сердито посмотрел на старика, вздохнул и тоже откинулся в кресле.
— Хорошо, — тихо сказал он. — Если уж ты так хочешь знать, то да. Я любил ее. Но она этого так и не узнала. И слава Богу.
— И ты рад?
— Да, черт возьми, рад! — Аллан вскочил на ноги, готовый сорваться. — Послушай, старый ты хитрец, перестань строить из себя всемогущего. Ведь это ты втянул меня — и Маргарет тоже — в дьявольскую авантюру.
— Любовь никогда не дается легко, — изрек Каспар.
— Легко? Да это был сущий ад! Как ты думаешь, каково мне было влюбиться в женщину, которая провела меня, как последнего дурака?
— Аллан! Мой мальчик, что же тогда произошло? Ты только сказал мне, что вы поссорились, но никогда не рассказывал из-за чего.
— Проклятье, — пробормотал Аллан, запуская руку в шевелюру. — Бог мой, откуда я знаю, что случилось. Она обвинила меня в неверности, а я разозлился и ответил ей… — Он тяжело вздохнул. — Я чувствовал себя попавшим в западню. Знаю, ты не поймешь, но…
— Нет, я понимаю, — сказал Каспар. — Когда я шестьдесят три года назад делал предложение твоей бабушке, то чувствовал себя точно так же. — Он рассмеялся. — И, собираясь огорошить тем же вопросом старую каргу, которая сейчас на кухне, опять испытываю те же чувства.
Глаза Аллана широко раскрылись.
— Коулсон? — спросил он. — Ты не шутишь?
Каспар улыбнулся.
— Мужчине нужно, чтобы рядом с ним находилась хорошая женщина с характером и здравым смыслом, которая любила бы его в достаточной степени, чтобы терпеть его выходки, но ничего бы ему не спускала.
— В этом Маргарет была вне всякой конкуренции. — Аллан поджал губы. — Но, кроме того, она держала меня за дурака, но потом призналась… ладно, неважно. Просто Маргарет только делала вид, что я ее интересую, в надежде на продление брачного контракта.
— Зачем?
— А как ты думаешь? Конечно, из-за денег.
— А-а. — Каспар кивнул. — Разумеется. Чтобы получить доступ к еще большим деньгам и не взять из них ни цента. Очень разумное объяснение.
Аллан покачал головой.
— Послушай, — мягко сказал он, — я понимаю, к чему ты клонишь. И благодарен тебе за это. Действительно благодарен. Но… если даже денежные интересы здесь ни при чем, случившееся в день нашей последней встречи доказывает, что она не любит меня.
— То есть?
— Ну, во-первых, мы случайно наткнулись на одну мою прежнюю подругу. — Он стиснул зубы. — Маргарет совсем взбесилась и обвинила меня в том, что я ее обманываю.
— А у нее были основания так думать?
— Конечно нет. Джой — та старая подруга — устроила неплохой спектакль, но…
— Значит, Маргарет приревновала тебя?
— Приревновала. Но почему?
Каспар улыбнулся.
— Может быть, потому что любила?
— Да, — сказал Аллан с кривой усмешкой, — я тоже старался объяснить все именно этим, но потом она набросилась на меня из-за того, что я отсутствовал вечерами, и она никогда не знала, где и с кем я проводил время.
