Она ошеломленно кивнула. Майк уехал, а она все никак не могла справиться с собой и отвести взгляд от дороги. Что такое он говорил про месть? Зачем собирается вернуться? Рассказать о разговоре с Кристалл? Обсудить заявление в полицию и показания в суде? Или попросить ее молчать о вине Кристалл, как только что просил об этом Эбби, Дино и Теда?
Несколько часов Тарин места себе не находила, ожидая возвращения Майка. Она ломала голову, пытаясь понять смысл его слов о мести.
За что Кристалл хотела отомстить ей? За попытку увести любимого? За ужин в ресторане? За дружбу с Патриком О'Мелли? Или просто отстаивала свои права на Майка? Какая бы причина ни двигала Кристалл, она избрала лучший способ мести: уничтожить самое дорогое, что есть у соперницы, — ее дом. Но ведь пожар разрушил бы усадьбу, на которую претендовал Майк, а это уже гораздо хуже. Совершенно ясно, что дочери Кертиса Банистера было откровенно наплевать на старый английский сад и прекрасный дом. Ее интересовали только собственные чувства и амбиции.
Тарин покачала головой, отгоняя невеселые мысли. Сможет ли Майк простить Кристалл ее преступление? Если он сильно любит ее, то да. Он простит. Или нет?
Тяжелый вздох вырвался из груди Тарин. Бедный Майк! Его опять обманули. Он позволил ведьме с прелестным лицом околдовать себя в очередной раз.
Тарин попыталась окунуться в работу, чтобы отвлечься от всех этих мыслей. Но работа оказалась слабым утешением.
Все еще шел дождь — он впитывался в измученную жаждой землю, наполнял дамбы водой и спасал от верной гибели травы на лугах. Однако волнение и сомнения мешали Тарин по-настоящему радоваться дождю.
Когда сгустились сумерки, Тарин пожелала спокойной ночи Эбби и Дино и поспешила скрыться в доме. В доме, который она чуть не потеряла. Тарин долго стояла под горячим душем, таким наслаждением было сбросить наконец с себя грязную одежду и смыть с волос песок и запах гари.
Потом она поняла, что серьезно проголодалась — проспала завтрак, из-за пожара пропустила ланч и обед. Девушка спустилась на кухню, поставила разогревать остатки вчерашнего супа и сунула в тостер ломтики хлеба. Она слишком устала, чтобы готовить себе ужин.
Тарин ждала приезда Майка или хотя бы звонка от него. Но напрасно. Телефон молчал; Майк скрылся в неизвестности. Может быть, он решил не приезжать. Или остался с Кристалл.
Миновали все возможные сроки для визита, и Тарин уже готова была погрузиться в пучину отчаяния, когда послышался звук подъехавшего автомобиля. Девушка подавила желание выбежать наружу и осталась сидеть в глубоком кресле. Если приехал Майк, пусть постучится и войдет. Не полетит же она ему навстречу, как последняя дурочка.
Наконец девушка услышала громкий стук в дверь кухни и бархатистый голос:
— Тарин, вы дома?
Она сглотнула, унимая бешено стучащее сердце. Майк. Он приехал. Сейчас разрешатся все вопросы и сомнения.
Тарин не спешила на кухню. Ее пугала перспектива скорой развязки. Кристалл — умная женщина. Умная, очаровательная и… злая. Она вполне способна прийти в себя после своего поступка и сочинить логичное объяснение, почему остановилась на дороге. Более того, Кристалл могла все отрицать, а не тратить время на оправдания.
Тарин резко дернула дверь, и Майк чуть не ввалился внутрь. Девушка отшатнулась, приоткрывая рот для приветствия, и вдруг почувствовала, что ее правая нога делается непослушной, угрожающе подворачивается и… Лицо Тарин искривилось от ужасной боли. Боже, сейчас она упадет!
Но она не упала. Майк успел подхватить ее на руки.
— Вы повредили ногу!
— Нет, я… все нормально… — пробормотала девушка, удивляясь, как мягко и бережно держат ее сильные руки Майка, одновременно покачивая, словно успокаивают ребенка. — Я такая неуклюжая… Чересчур резко отпрыгнула… — Тарин задыхалась, ее сердце колотилось в диком ритме. Только бы Майк не заметил…
— Нет, вы, наверное, слишком утомили свою ногу, когда мчались предупреждать о пожаре занятого коровами соседа, — проворчал Майк и осторожно прижал Тарин к себе, чтобы пройти в полуоткрытую дверь маленькой гостиной.
Тарин покачала головой. Единственным ее желанием сейчас было спрятать лицо на его груди. Девушка глубоко вздохнула, впитывая запах Майка, и замерла от горькой и одновременно сладостной нежности, нахлынувшей на нее.
— Я весь день не чувствовала ногу, — сказала она, и это была правда. Только теперь она поняла, что во всем виновата бешеная скачка на Пирате в Долину Платанов и обратно. Доктора предупреждали, что нога может отказать, после чрезмерных физических нагрузок или быстрой езды. И что только время и отдых вылечат ее.
— Забавно, что вы говорите это, — ласково сказал Майк, с улыбкой наклоняясь к Тарин, отчего черты его лица приобрели удивительную выразительность. — Я заметил, что когда вы соскочили с лошади и бежали ко мне, то совсем не хромали.
— Совсем? — У Тарин дрогнули ресницы от неясной надежды.
— Абсолютно. — Майк смотрел на девушку с теплотой во взгляде. — Должно быть, ваши мысли были заняты чем-то другим. Или кем-то другим. — Его необычно хриплый голос обтекал Тарин глубоким нежным потоком. — Когда вы забываете о хромоте, она становится меньше. Вы понимаете, что это значит? Что вы подсознательно стараетесь меньше нагружать больную ногу, не переносите на неё вес, и от этого хромаете сильнее. Но это неважно, — неожиданно закончил Майк и поцеловал ее в лоб. — Вы не должны думать о своей ноге, когда я рядом, моя самая дорогая, самая храбрая девочка. Я люблю тебя… люблю, как бы ты ни выглядела…
Тарин вздрогнула. Люблю тебя? Быть не может, что Майк имеет в виду настоящую любовь… Так, игра слов, оборот речи, вежливая фраза, чтобы успокоить и взбодрить. Наверное, он хотел сказать, что ценит ее мужество и все такое прочее…
— Э-э-э… ты можешь поставить меня на ноги, — дернулась Тарин и попыталась вырваться из мужских рук, ведь Майк вошел в комнату с диванами и креслами. Больше не было причин находиться в его объятиях.
— Я не хочу отпускать тебя, — пробормотал Майк.
Тарин растерянно моргнула и облизала внезапно пересохшие губы. Она вдруг поняла, что они перешли на «ты».
Майк опустился на ближайший диван, прижимая Тарин к себе.
Она почувствовала, как сердце выпрыгивает из груди. Майк отбросил со лба ее волосы и легко провел по ним чуткими пальцами. Его невероятные синие глаза смотрели на девушку с нежностью, какой она и не подозревала в этом вспыльчивом человеке.
Происходящее казалось Тарин сном, чудесной мечтой, волшебной сказкой. Нереальностью. «Я не хочу отпускать тебя». Она не ослышалась?
