Лаура вздохнула, вспомнив, как он внезапно снял с нее тяжелые дымчатые очки.
– Так, значит, ты...
Но Дэвид взглянул на ее поникшие плечи, на бледное усталое лицо и твердо заявил:
– Никаких вопросов до тех пор, пока ты не отдохнешь.
Мысль о том, чтобы прилечь, была заманчивой, но Лауре не хотелось уходить от огня. Словно прочитав ее мысли, Дэвид сказал:
– Если ты не хочешь идти в постель, то можешь устроиться на диване.
Он помог ей лечь и укрыл одеялом. Лаура сомневалась, что сможет уснуть, но было так приятно вытянуться и прикрыть глаза... Она ощущала тепло огня на своем лице, слышала потрескивание горящих поленьев, тиканье каминных часов. Постепенно сознание ее затуманилось, и она уснула.
Когда Лаура открыла глаза, Дэвид по-прежнему сидел напротив и смотрел на нее.
– Сколько я проспала? – спросила она, садясь на диване.
– Почти три часа. Я уже решил, что ты проспишь всю ночь. Как ты себя чувствуешь?
– Гораздо лучше.
Это было правдой: сон успокоил и освежил ее.
– А как твое плечо?
– Немного ноет, но не болит.
– Ты голодна?
– Безумно!
– Я попрошу принести поесть.
– Я только хочу привести себя в порядок.
– Тебе нужна помощь?
– Нет, спасибо, все нормально.
Когда она вернулась из ванной, столик с ужином уже стоял у огня. Ели они в молчании, тишину нарушало только шуршание опадающей с прогоревших поленьев золы. Потом Дэвид отодвинул столик, снова усадил Лауру на диван, в сам сел в кресло напротив и с минуту изучал ее внимательным взглядом.
– Скажи мне, что заставило тебя изменить свое лицо? – спросил он наконец. – Зачем ты сделала пластическую операцию?
Лаура удивленно посмотрела на него.
– Потому что в аварии я сломала себе нос и изуродовала лицо...
Ведь он должен об этом знать! – подумала она. Тогда почему же он смотрит на нее так, словно не верит своим ушам?
– Я бы никогда не смогла оплатить пластическую операцию, но, когда я жила в миссии...
– В миссии? – перебил он. – В какой миссии?
– В миссии Святого Спасителя.
– Чего ради ты поселилась в таком месте?! Лаура пожала плечами и спокойно, бесстрастно, без тени жалости к себе объяснила:
– Когда я ушла из больницы, у меня не было денег и идти было некуда. У них было написано па входе: «Если вы голодны и бездомны, зайдите». Шел дождь, и мне было плохо. Я вошла. Они предоставили мне постель и ухаживали за мной, пока я болела. Они были так добры ко мне... – Впервые ее голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки и продолжила: – Бернсайды помогали содержать миссию. Там я впервые и познакомилась с ними. Мистер Бернсайд не только прекрасный хирург-пластик, но и очень гуманный человек. Он пожалел меня и сделал мне новое лицо совершенно бесплатно.
– Значит, так ты попала на работу к Бернсайдам... – пробормотал Дэвид. Затем его глаза стали злыми, и он спросил: – Если тебе было так плохо, то почему ты не пришла ко мне?!
Лаура спокойно ответила:
– Я бы скорее умерла, чем обратилась к человеку, который ненавидел и презирал меня. Когда в больнице я узнала, что ты оплачиваешь мое лечение, то почувствовала себя, как в тюрьме.
Его глаза блеснули.
– Но, надеюсь, в комфортабельной тюрьме?
– Комфортабельной или нет, я возненавидела ее!
– Но ты прекрасно чувствовала себя там достаточно долгое время, – с сарказмом заметил он.
– У меня не было выбора. Когда я пришла в себя, мне сказали, что я находилась в коме почти пять месяцев.
Дэвид словно окаменел. Прошло некоторое время, прежде чем он обрел дар речи.
– Что ты сказала?! Повтори!
– У меня была тяжелая черепно-мозговая травма, и я находилась в коме почти пять месяцев. Пожалуйста, не делай вид, будто не знал об этом.
– Никто не знал, что ты была в коме! Врачи наверняка сказали бы об этом Шарлотте...
– Шарлотта все знала.
– Шарлотта знала! – Он был потрясен. – Тогда какого черта она ничего мне не сказала? Она сообщила только, что у тебя множественные повреждения...
Лаура чувствовала, что он говорит искренне.
– Я не знаю, почему она ничего тебе не сказала. Она звонила в больницу почти каждый день, чтобы узнать, нет ли изменений. Когда я, наконец, пришла в себя, они сообщили ей, и Шарлотта пришла навестить меня.
– И ты говоришь, что была в коме почти пять месяцев?
– Если ты не веришь мне, то можешь справиться в больнице. Думаю, что у них сохранилась запись.
Дэвид некоторое время молчал, а потом, словно размышляя вслух, произнес:
– Если ты была без сознания, когда родилась Сэнди, это объясняет, почему ты не знала про ее день рождения. А я думал, это оттого, что она тебе безразлична... – Он стиснул зубы и попросил:– Расскажи мне, пожалуйста, обо всем.
– Когда я пришла в себя, то долго не могла вспомнить, кто я и где нахожусь. Потом память начала возвращаться. Я вспомнила, что была беременна и вела машину в ту ночь... Я спросила о своем ребенке. Мне сказали, что с девочкой все в порядке, она здорова... Я захотела увидеть ее, но мне сказали, что моя свекровь забрала ее домой, потому что я не могла ухаживать за ней.
Бледный и подавленный, Дэвид хрипло произнес:
– И все это время Шарлотта внушала мне, что заботится о ребенке только потому, что ты не хочешь этого делать! Ты говорила, что она пришла навестить тебя? Она принесла ребенка?
– Нет. Она сказала, что малышка простыла. Я была очень расстроена...
– И когда же ты впервые увидела дочь?
– В тот день, когда пришла к тебе устраиваться на работу.
Дэвид пробормотал что-то вроде «О Боже...» и попросил:
– Продолжай.
– Когда мне сказали, что это девочка, я обрадовалась: Артур очень хотел девочку. Я спросила, как он... Тогда мне сообщили, что он погиб в катастрофе.
Заметив, что ее глаза наполнились слезами, Дэвид резко спросил:
– Ты действительно была привязана к нему и к ребенку?
– Конечно. Мне даже на мгновение стало жалко, что я не умерла вместе с ним. Но потом я вспомнила о ребенке и подумала, что нужно жить...
– Как я могу поверить тебе?! – Дэвид сжал ладонями виски. – Ты так много лгала! Когда я спросил тебя о причине смерти твоего мужа, ты сказала мне, что он умер от рака.
– Я сказала, что у него был рак, и это правда. Он долгое время чувствовал себя больным и усталым...
– Шарлотта говорила, что у него малокровие.
– Это он ей так сказал: не хотел ее беспокоить. В тот день, когда произошла катастрофа, он ездил в больницу за результатами анализов. Ему сказали, что он не проживет и трех месяцев. Он вернулся оттуда совершенно убитым.
Мы немного поговорили, а потом он собрался на вечеринку к нашим друзьям. Я хотела, чтобы он взял такси, но он заявил, что поедет на своей машине. От него уже пахло бурбоном, поэтому я решила ехать вместе с ним. Артур очень много пил весь вечер, но, несмотря на это, когда пришло время ехать домой, сам уселся за руль. Мне с большим трудом удалось уговорить его пересесть и самой повести машину...
