Мое сердце от волнения выскакивает из груди.
Сегодня я увидела его совершенно с другой стороны. Наблюдая, как он сражается и убивает, я действительно убедилась, что он глава Братвы.
Честно говоря, это пугает, но в то же время чертовски возбуждает.
Мне тоже многое нужно переварить.
Николас выплачивает мой долг. Все мужчины Священства, пришедшие мне на помощь. Видеть, как Виктор ломает человеку шею. Что сделала моя семья.
Боже, я не знаю, смогу ли я все это переварить.
Я чувствую силу в его руках, когда он опускает меня на кровать.
Когда я смотрю на одеяло, Виктор нежно берет меня за подбородок и приподнимает мое лицо. Его глаза осматривают синяки, прежде чем он перехватывает мой взгляд.
Он смотрит мгновение, затем спрашивает:
— Что означает этот взгляд?
Я вздрагиваю от нарастающего между нами напряжения.
— Какой взгляд?
— Я не могу его определить. Ты смотришь на меня не так, как раньше.
Под его проницательным взглядом мое сердцебиение ускоряется, пока не начинает дико трепетать в груди.
Это потому, что я ошеломлена до глубины души, увидев воочию, насколько он силен.
Потому что я никогда не видела ничего более сексуального, чем Виктор в действии.
Потому что я свободна могу любить его.
Виктор проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе, затем наклоняется ближе, запечатлевая такой нежный поцелуй на моих губах. Тепло разливается в моем сердце, заполняя каждый дюйм.
Он лишь немного отстраняется.
— Ты хоть представляешь, как сильно я, блять, скучал по тебе?
У меня перехватывает дыхание, когда я шепчу:
— Меня не было всего две недели.
Его глаза встречаются с моими, заставляя мой желудок делать сальто.
— Я знаю, что обещал отпустить тебя, но... — Он качает головой, — я не могу.
Моя левая рука дрожит, когда я подношу ее к его лицу. Я обхватываю его подбородок, наслаждаясь ощущением щетины на своей коже.
— Я не хочу, чтобы ты меня отпускал.
Его взгляд прикован к моему лицу.
— Означает ли это, что ты простила меня?
Я качаю головой, и от беспокойства мгновенно темнеют его глаза.
— Прощать нечего, Виктор. Теперь я понимаю, почему моя семья должна была умереть.
Я не могу поверить в то, что они сделали. Секс-торговля? Кража у Коза Ностры? Из-за них все эти плохие вещи произошли со мной.
Виктор выдыхает, облегчение омывает его черты.
— Господи, — шепчет он, прежде чем притянуть меня к своей груди. Он покрывает поцелуями мою голову и шею. — Ты не представляешь, как я счастлив это слышать.
— Ты должен был рассказать мне раньше, что сделала моя семья. — Глубокая душевная боль и разочарование звучат в каждом слове.
Он снова отстраняется, качая головой.
— Ты бы мне не поверила, а я хотел избавить тебя от боли.
Раздается стук в дверь, затем Лука кричит:
— Нам скоро нужно уходить.
— Я знаю, — отвечает Виктор. — Мы выйдем через десять минут. — Он снова обращает свое внимание на меня. — Давай снимем с тебя это чертовски уродливое платье. — Он смотрит на шифон с отвращением. — Иисус, как мне вытащить тебя из этого?
Смех вырывается из меня, когда я встаю.
— Сзади есть молния.
Когда костяшки его пальцев касаются моей кожи, пока он расстегивает молнию, по всему моему телу пробегают мурашки, а в животе возникает покалывание.
Шифон падает к моим ногам, и я стою в нижнем белье.
Воспоминание о том, как Алессандро прикасался ко мне, сильно ударяет, заставляя слезы наворачиваться на глаза. Я бросаюсь к своему багажу и изо всех сил пытаюсь левой рукой расстегнуть сумку.
Виктор подходит, присаживается на корточки рядом со мной и открывает сумку. Он достает пару леггинсов и рубашку большого размера.
— Нижнее белье тоже, пожалуйста, — шепчу я, мои щеки пылают.
Я смотрю, как он роется в поисках лифчика и трусиков. Когда мы выпрямляемся, я пытаюсь дотянуться до одежды, но он качает головой.
— Позволь мне помочь тебе, чтобы ты не использовала свою правую руку.
О, Господи.
Чувствуя себя невероятно самоуверенной, я стою на месте, пока Виктор раскладывает одежду на кровати. Он подходит и встает передо мной, так близко, что его лосьон после бритья и мужской аромат наполняют мои легкие. Он расстегивает бюстгальтер спереди и спускает бретельку с моей левой руки, прежде чем сосредоточиться на правой руке, стараясь не повредить ее.
Он даже не пытается скрыть, что смотрит на мою грудь, и я наблюдаю, как в его темно-карих глазах разгорается жар.
В моей груди возникает странная смесь паники и предвкушения. С одной стороны, я знаю, что Виктор не причинит мне вреда. У меня уже был с ним секс. Но… Отвратительная дрожь пробегает по позвоночнику, когда в голове снова всплывает Алессандро.
А потом все закручивается – моя семья делала то же самое со столькими людьми. Они лишали их прав и дегуманизировали5, заставляя попадать в ужасные ситуации.
Я не могу с этим справиться.
Не думай об этом.
Виктор берется за трусики, и когда он стягивает их с моих ног, приседает передо мной. Мое дыхание учащается, когда чувство отчаяния охватывает мое сердце.
Это Виктор. Он не причинит тебе вреда.
Ты любишь его. Его прикосновения безопасны.
Я кладу левую руку ему на плечо, чтобы сохранить равновесие, когда снимаю нижнее белье.
Пока Виктор сидит у моих ног, он встречается со мной взглядом, прежде чем прижаться поцелуем к моему бедру.
Он заставляет меня чувствовать себя любимой. С ним безопасно.
Дыхание срывается с моих губ, и я быстро отвожу взгляд. Мне приходится с трудом сглатывать слезы, грозящие вырваться наружу из-за призрачного ощущения прикосновения пальцев Алессандро, все еще задерживающихся у меня между ног.
О Боже, сделай так, чтобы это ушло.
Виктор выпрямляется во весь рост, затем берет меня за подбородок и наклоняет голову, чтобы поймать мой взгляд.
— Что случилось?
Я быстро качаю головой.
— Розали, — толкает он. — Скажи мне.
Я высвобождаю подбородок из его хватки и низко наклоняю голову, зажмурив глаза.
Дыши. Просто дыши.
Теперь, когда я в безопасности, все воспоминания и эмоции выходят из-под контроля.
Боль и ужас.
Абсолютная жестокость и надругательство.
У меня перехватывает дыхание.
— Эй, — нежно бормочет Виктор, его тон такой заботливый и наполненный беспокойством.
Из меня вырываются рыдания, и мой голос становится хриплым от того, насколько уязвимой и оскорбленной я себя чувствую.
— П-последние четыре д-дня были п-просто очень т-тяжелыми.
Он заключает меня в объятия, укутывая в безопасность своих сильных рук.
— Прости, что я не добрался до тебя раньше.
Я кладу левую руку ему на грудь и прижимаюсь к нему щекой.
— Я с-сожалею, что оставила тебя. Больше, чем о ч-чем-либо в своей жизни.
Я чувствую, как его губы касаются моих волос.
— Ты хотя бы нашла некоторые ответы, которые искала?
Самым ужасным образом.
Я киваю, моя щека касается его рубашки.
— Я нашла их все.
— Это хорошо. — Виктор гладит меня по спине. — Давай оденем тебя. Вид тебя обнаженной доводит мою сдержанность до предела.
Пока Виктор помогает мне одеться, мои глаза прикованы к нему. Я впитываю каждую черточку его лица, в очередной раз убеждаясь, что он действительно самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо видела.
Особенно после того, как увидела его в действии.
Боже, кто бы мог подумать, что я когда-нибудь буду благодарна за то, что глава Братвы похитил меня?
Когда он одевает меня и, похоже, собирается поднять меня на руки, я говорю:
— Я могу идти. Ты понесешь багаж?
— Конечно. — Он быстро закрывает сумку, затем берет меня за левую руку. Переплетая свои пальцы с моими, он выводит меня из спальни.
