кармана телефон. Чувствую себя еще хуже.
– Я, наверное, пойду, – вздохнув, бормочу и поднимаюсь. Явно он собрался с кем-то поговорить в тишине, а мое присутствие помешает.
Булат лишь кивает, продолжая копаться в телефоне.
Раздражение разрастается во мне штормовой волной. Ничем не лучше своего дружка! Какая-то маленькая часть меня, та, у которой есть острые зубы, рычит на дне черепной коробки, а я могу только улыбнуться и торопливо покинуть беседку. Со мной Булат не будет общаться. Я всего лишь подружка его друга, не более.
Запустив руку в волосы, с ненавистью треплю кудряшки, и лишь раз оборачиваюсь, чтобы пропасть навсегда.
Он смотрит на меня. Пронзительно. Опасно. Горячо. В горле собирается комок, который я немедленно проглатываю и резко отворачиваюсь, когда наши взгляды пересекаются. Меня пробирает озноб, и я хочу надеться, что во всем виновата прохлада ночного воздуха, а не потому, что лучший друг моего жениха…
Мы возвращаемся далеко за полночь. В голове рой из мыслей жужжит, не переставая, но мне все же удается совладать с собой и не сбиться с курса. Рядом сидит Андрей и что-то бормочет. Кажется, пересказывает шутку Карима, которую я умудрилась прослушать. Весь остаток вечера мне пришлось притворяться заинтересованной и поглощенной праздником, крутясь у Андрея под ногами, лишь бы не пересечься с Булатом.
Булат… Он совершенно не покидает мои мысли.
Это ошибка… Я ошиблась, увидев в его взгляде то, что… Конечно же, это игра света! Или мое воспаленное от усталости и стрессов сознание, не более. Игра воображения.
Глушу мотор машины, остановившись напротив подъезда.
– Мы приехали.
– Уже? – ворчит Андрей, который все-таки уснул под конец пути. Жаль, что добрались так быстро. Хотелось бы мне потянуть время, чтобы насладиться тишиной и неспешной поездкой, но оказаться в кровати, прижавшись головой к подушке, я хочу еще сильнее.
Андрей тем временем выбирается из салона, потягивается и направляется к подъезду. Я качаю головой, щелкаю брелоком, и машина издает короткий звук – сигналка включилась. Смотрю на удаляющуюся фигуру жениха. Все чаще я чувствую себя аксессуаром в его жизни. Может, стоит притормозить и взвесить правильность своего решения? Но об этом я подумаю завтра.
Догоняю Андрея у лифта. Он, покачиваясь, жмет на кнопку.
– Мы с ребятами в выходные идем в сауну.
Губы едва трогает горькая улыбка.
– Все-таки решили мужской компанией? – перепроверяю я, надеясь, что хотя бы один вечер смогу побыть в тишине.
– Ну да. Булат не против. Карим и еще двое придут. Так что решили посидеть все вместе.
Киваю, входя в лифт. Следом вваливается Андрей.
– Хорошая идея, – произношу, старясь улыбнуться. Он смотрит на меня. Плотоядно так смотрит. Не забыл. Черт побери!
Он начинает целовать меня в лифте, а я считаю этажи. На лестничной площадке мне ненадолго удается избавиться от цепких рук, пока я ищу ключи в сумочке, но стоит нам оказаться внутри, как все продолжается. Андрей, несмотря на то что напился, уверенно держится на ногах и не менее уверенно лезет мне под одежду.
– Теперь ничего не испорчу? – шутливо замечает он, сдергивая с меня блузку.
Меня обдает его несвежее дыхание – смесь алкоголя, сигарет и закуски. Начинает тошнить. Я-то за весь вечер отправила в себя лишь крошечный бутерброд и стакан минералки. Живот скручивает спазмом, и я едва не отправляю бутерброд наружу.
– Андрей, прекрати! – вскрикиваю, убирая его руки.
Он затихает. Глаза становятся огромными и мутными, губы плотно сжаты, на скулах играют желваки.
– Чё ты сказала? – отвечает резко и грубо, отчего внутри у меня все сжимается.
– Попросила прекратить, – шепчу и прикладываю ко рту ладонь. – Меня тошнит.
– От меня?! – внезапно рычит он, сбивая меня с толку. Я даже не успеваю оправдаться, объяснив ему, что голодна и устала, как мимо пролетает кулак и врезается в стену за моей спиной. Я вжимаюсь в стену в следующую же секунду.
– Андрей… – мои губы дрожат от испуга. – Я просто…
– Что просто? Что?! Думаешь, я не вижу, что ты нос воротишь от меня? – тараторит он, опуская руку. А я жду… Жду удара. Андрей скользит замутненным взглядом по мне. – Хер поймешь, что у тебя в голове. Диан, ты задолбала меня, – тихо добавляет он, сжимая кулак, а после кричит: – Да пошла ты! – Отскакивает прочь и уходит в спальню.
Дверь за его спиной с гулким стуком захлопывается.
Четвертый скандал за полтора месяца.
Я сползаю по стене на пол и закрываю глаза, стараясь удержать слезы, но они предательски обжигают щеки. Как же больно и противно от самой себя. Все только испортила. Могла бы потерпеть.
Растираю горящие щеки тыльной стороной ладони и поднимаюсь. Сегодня я буду спать одна. Может быть, даже высплюсь. А наутро все будет как прежде. Я сварю Андрею кофе, он нежным поцелуем коснется моей щеки. Вспомнит или нет, не знаю. Но я наверняка знаю, что должна попросить у него прощение и извиниться.
– Какая же я размазня, – шепчу дрожащими губами.
На цыпочках приближаюсь к спальне и тихонечко заглядываю. Андрей, свалившись на кровать, спит. Он стянул с себя одежду и побросал ее вокруг. Захожу в комнату, беру плед, накидываю его на Андрея. Он даже не шевелится – спит крепко. Собираю одежду и выхожу из комнаты, все так же тихо прикрыв дверь. Все это слишком знакомая для меня картина, но отчего-то я не могу уйти. Не могу все бросить, бросить Андрея, бросить этот мир. Я все еще надеюсь, что у нас будет как в сказке, но чем чаще мы срываемся друг на друге, тем реже я представляю нашу безоблачную жизнь. Мы такая же пара как остальные. Как мои родители, например. Глупо было надеяться, что с Андреем будет иначе.
Я вновь заблуждаюсь. Пора бы снять розовые очки.
Спать я ложусь на диване, а утром, сварив кофе, я улыбаюсь сонному жениху, который нежно целует меня в щеку и бормочет какие-то нелепые слова извинения. И я их принимаю, потому что иначе не получается.
– Чем займемся сегодня? – интересуется Андрей, протирая глаза. Он все еще не отошел от похмелья и источает стойкий аромат перегара.
– Света утром написала. Просила помочь выбрать ей платье.
Улыбаюсь, передавая Андрею чашку.
– Платье?
– Ага, – киваю, мысленно скрещивая пальцы за спиной. Свете я написала первой, предложив встретиться и погулять. Просто так. Потому что мне нужно развеяться, позволить своей голове перестать анализировать вчерашнее происшествие, про которое Андрей даже не помнит, и извинялся он за то, что уснул раньше меня. Вот так. Для него все слишком
