держится с таким мужеством!»
— Я читал в одном романе, — мирно отметил он, — что можно спать в седле по очереди. Но, — честно предупредил, — но очень себе представляю, как это выполняется технически.
— Вот и узнаем! — с тихим смешком отозвалась из темноты она, и тут же добавила: — Я, кажется, тоже читала этот роман… Это же?.. — она назвала книгу, и ему сделалось весело от того, что это, в самом деле, была та самая книга.
Они разговорились про роман; иногда луна выходила из-за облаков, и тогда в её зыбком свете он видел, что в минуты, когда принцесса не сжимается от страха, лицо её и жесты становятся выразительными и живыми — а голос у неё и в самом деле оказался звонким, и тоже живым.
«Ну что ж, побуду героем! — подумал Берт. — В конце концов, как ещё достаются в жёны прекрасные принцессы?»
Так получилось, что принцесса со своей бедой свалилась на него крайне вовремя: он успел уже разорвать свою райанскую связь с одной дамой, и даже вполне остыть от этих отношений эмоционально. К тому же, он был уверен, что по приеду в Ниию брат его всё же так или иначе женит — возраст уже подошёл, и тянуть дальше вышло бы дурно.
И, кого бы там ни присмотрел ему король, Берт был уже уверен, что ему повезло обзавестись женой куда как более интересной — пусть за это теперь и приходилось расплачиваться всякими некомфортными приключениями.
Её высочество Лойэринда Торкийская, принцесса Райанци — для своих просто Лоя — впервые в жизни выбиралась из родного замка так далеко. И если романы, которые она читала, оставили у неё некоторые мечтательные впечатления о путешествиях, то реальность установила всё чётко: она ненавидит поездки.
Конечно, тут не стоит сбрасывать со счетов причину…
Лоя вздохнула, пытаясь удобнее обхватить конскую шею. Спать в седле оказалось не только не романтично, но и чрезвычайно неудобно, и Лоя сомневалась, что сможет уснуть хоть ненадолго, поэтому предпочла уйти в свои мысли.
Воля короля — выдать её замуж — обрушилась на неё неожиданно и страшно. Ей нечего было противопоставить королю. Принцесса никогда не занималась политикой и даже не пыталась разобраться в делах Торкийской гвардии. Всю свою жизнь она занималась тем, чем и положено благовоспитанной принцессе — молилась, вышивала, выращивала цветы, музицировала, рисовала, занималась науками — но немного, без излишеств, ведь зачем женщине лишнее? В общем, она была неприспособленным к реальной жизни существом.
Ей, впрочем, повезло со слугами — это они объяснили госпоже, для чего королю надумалось выдать её замуж, и почему брака этого нужно любой ценой избежать.
Однако ж, несмотря на всю свою самоотверженную готовность умереть за свою принцессу, слуги эту проблему решить не могли, и Лое впервые пришлось разбираться в хитросплетениях чужих интриг.
По дороге в столицу она пыталась разузнать всё, что только могла, обо всех, о ком только могла, — поскольку, не обладая никакими возможностями, она нуждалась в союзнике. Но ни в одной сплетне не фигурировало лицо, прославленное тем, что имело привычку спасать попавших в беду принцесс.
Лоя понимала, что сама сбежать и спрятаться не сумеет — она совершенно себе не представляла, как жить, — а вероятность того, что кто-нибудь поможет ей по доброте душевной, казалась слишком низкой. Оставалась сделка — но что она могла предложить возможному помощнику? Не то чтобы у Лои было хоть что-то своё собственное, а не принцессино.
Так она и дошла до грустной мысли, что предложить может только саму себя — но даже тут вариантов оставалось исчезающе мало.
Ей нужен был человек, который имеет связи за границей, будет готов отвезти её за границу и спрятать там. Ради простой любовницы никто не станет так напрягаться — ну, если только человек сам не планирует уезжать из страны…
Получив направление поисков, Лоя в своём сборе сплетен стала особенно внимательно расспрашивать о тех, кто планирует отъезд — но здесь ей отчаянно не везло.
Лишь на подъездах к столице её осчастливили вестью, что Ниия сменила своего представителя, поэтому на днях старый состав ниийского посольства должен вернуться на родину.
Продолжив расспросы, Лоя узнала, что это старое посольство возглавлял бастард из рода А-Риолей — а вот это уже была несомненная удача! Родственник ниийского короля, пусть и незаконный! Если ей удастся убедить его на брак — она будет в полной безопасности!
Совершенно ничего не зная об этом самом после, но справедливо рассудив, что он просто не может быть хуже того жениха, что ей выбрал король, принцесса весь день до приезда в столицу продумывала, как представить её брачное предложение в самом выгодном свете — но, всё же, ей до сих пор не верилось, что план её удался.
«Неужели всё получилось?» — недоумевала Лоя, каждую минуту ожидая погони.
Она не верила, что ей удастся сбежать от пригляда — кто бы думал, что трюк «сказаться больной» в самом деле сможет дать ей фору! — она не верила, что сможет чем-то заинтересовать посла, и уж тем более не верила, что он женится на ней и увезёт с собой в Ниию. Она действовала за гранью отчаяния, и уже твёрдо сама с собой решила, что будет бороться до последнего, а там и умрёт в процессе сопротивления — но не сдастся. Её упорство росло именно на этой готовности умереть — лишь бы не принимать своей судьбы.
Но дело выгорело — умом принцесса понимала, что их уже не догонят, потому что не смогут так быстро набрести на след, — и, хотя страх быть пойманной всё равно ещё преследовал её, она уже осознавала, что ей удалось сбежать.
Вздохнув, Лоя покрепче вцепилась в гриву коня. Спать хотелось ужасно, но едва ли она была теперь на это способна. В слишком уж тугой комок сжались все её перемученные нервы…
— Не спится? — раздался из темноты сочувствующий голос посла.
— Совсем, — повинилась Лоя и предложила: — Может, лучше вы?..
Поскольку опыт верховых поездок у посла был всё же чуть больше, чем у неё, они решили, что ночью их поведёт он, а она попытается поспать.
— Давайте лучше ускоримся, — логично предложил посол. — Спать у нас сейчас вряд ли получится.
Лоя беззвучно вздохнула. Сейчас они перешли на шаг — посол вёл её лошадь в поводу и опасался прибавлять ход. Но рысь, конечно, была предпочтительнее — иначе толку-то было ехать верхом,
