ему был дверной проем, раздвигая рукой шторы, в дом вошел Григорий, за ним, нервно вздыхая, появилась Мария.
— Привет честной компании. Как себя чувствует именинник?
Нина, взглянув на вошедших, отвела взгляд, и заторопилась на кухню, тем более там зашкварчала сковорода с поджаривающимся мясом.
— Вы одни, без детей? — громко, почему-то удивленно спросило она.
— Да, мы не хотели их брать. Они ушли в кинотеатр «Северный», — Григорий бегающим взглядом окинул комнату, словно никогда здесь не был.
— Раздевайтесь, проходите сразу к столу, — Нину охватило недоброе предчувствие- Впрочем, оно может быть обманчивым, — успокоила она себя.
Григорий снял плащ, помог раздеться Марии, затем повел плечами и стал тереть ладони, будто пришел с мороза.
— Садись Гриша, пока водка не прокисла — произнес Николай.
Григорий, не говоря ни слова, подошел к столу и не торопясь стал усаживаться на скрипучую табуретку. В комнате повисла напряженность и стояла, какая-то нервозная тишина. Неожиданно для всех Николай обратился к Григорию.
— О чем задумался? О доме? Угадал?
— Нет, не угадал. О другом, думаю.
Николай, наполнив стакан водкой, высоко его поднял и, всматриваясь поочередно на гостей произнес.
— За тебя Гриша, за твое здоровье!
— Я с тобой хочу поговорить, тебе не кажется, что тебя далеко занесло в твоих мыслях о Нине и каких-то отношениях между нами?
При этом Григорий смотрел на Николая немигающим взглядом и, казалось, прожигал его насквозь, тот, заикаясь, пробормотал что-то в свое оправдание, словно у него язык отняло.
— Ты идиот! Надо же такое придумать! Чего молчишь? — Злость Григория нарастала, он попытался взять себя в руки, но у него кружилась голова, в висках отдавались бешеные удары сердца, — Скажи, что просто пошутил. Нанес обиду Нине! Меня в ее глазах представил черт знает кем!
— Ничего я не пошутил, сказал правду. Нина беременна от тебя. Это от вранья в душе праздник, а от правды только одни несчастья, никуда от нее не денешься. — Уверено произнес Николай, голосом нетерпящим никаких сомнений.
Не помня себя, почти ничего не соображая, Григорий вскочил из-за стола. На столе что-то звякнуло, опрокинулось, отлетела в сторону табуретка. Схватив Николая двумя руками за воротник рубашки, промычал сквозь зубы.
— Да я тебя за такие слова могу и покалечить.
Не давая опомниться, Григорий головой ударил Николая в лицо, отчего у того сразу брызнула кровь из носа и он потеряв равновесие упал, тут же попытавшись вскочить, но Григорий с размаху нанес следующий удар в голову. Затем ударил еще раз, от этого удара Николай не смог сразу прийти в себя, он опрокинулся навзничь и несколько минут лежал тихо, не шевелясь, как боксер в нокдауне. Когда туман в его голове рассеялся, он закрыл глаза и, тяжело дыша, промолвил.
— Вон из моего дома! Я не хочу тебя больше видеть никогда!
— Уйду, уйду, ноги моей здесь больше не будет!
Григорий стоят посредине комнаты, широко расставив ноги, рубашка его расстегнулась, лицо покрылось красными пятнами. Он тяжело дышал. Не сказав больше ни слова, направился к выходу. В дверях он остановился, повернул голову, несколько секунд смотрел на всех, затем, резко повернувшись, вышел, сильно хлопнув дверью. В комнате наступила гнетущая тишина. Николай продолжал сидеть на полу, размазывая рукой по лицу кровь, сочившуюся из носа, поминутно им шмыгая. Нина с Марусей застыли в оцепенении, растерянно смотрели друг на друга.
— Ну, вот и поговорили, выяснили отношения. Как дальше будем жить? До сегодняшнего дня все было у нас прилично, и вот нужно было разругаться дойти до драки.
Мария облизав вдруг пересохшие губы, и сглатывает слова, которые непроизвольно хотели вырваться.
— Григорий гордый, он слово свое сдержит, не придёт больше в этот дом. Меня- то ты, Николай, я думаю, не выгонишь?
— Конечно, нет! Для тебя и твоих детей дверь моего дома всегда открыта.
— Я домой буду собираться. Вы уж большого зла на Гришу не держите. Прости его Николай, если сможешь. Вы мне оба дороги, я вас глубоко уважаю, не то, что уважаю — люблю. И вы любите друг-друга, живите дружно. Не ссорьтесь по мелочам, у вас целая жизнь впереди. Николай, береги Нину и верь ей во всем, она справедлива и верна тебе. Она просто золото, редкая женщина, такую еще поискать надо. А ты, Нина не суди Николая строго. Он мужик — работяга, хозяин в доме. В любой семье бывают раздоры от этого никуда не деться. Нужно уметь прощать друг друга. И пусть сегодняшние события пройдут как дурной сон и, проснувшись, вы забудете его. Время лечит, оно и вас должно примерить. Простите еще раз меня и Григория за все, что здесь произошло.
PS Вот такая невыдуманная история произошла в наших семьях много лет назад. Уже нет в живых Николая и Григория, но в памяти сохранилась глупая ничем неоправданная ревность, ссора, которая привела к вражде и продолжалась долгие пятнадцать лет. Павел Кулик.
