сумки. Вот она – новая жизнь. Бери, Яна. Хотя бы попробуй.
Проводила мужчину взглядом, честно сказав самой себе: не хочу, не надо, не могу. Вышла на улицу и только тогда вызвала такси. Да, соврала, но… Сперва надо отпустить прошлое. Карима. Нет, отпустить настоящее, потому что он всё ещё во мне, в моём сердце.
Я всё ещё его подарок, и моё сердце, увы, тоже.
Карим
Чемодан Алии увяз в снегу. Дочь остановилась, дёрнула его, губы её шевельнулись. Она снова потянула чемодан, и на этот раз он поддался. Я наблюдал за ней с тех пор, как она вошла в ворота. Что, интересно, она тут забыла? Её мать всё ещё была в клинике, и вряд ли Алия об этом не знала.
– Что ты тут делаешь? – выйдя в холл, спросил я.
Алия отряхивала снег с меха на капюшоне.
– Пап… – вырвалось у неё раньше, чем она, видимо, успела отдать себе в этом отчёт.
Оставив чемодан у двери, она подошла ко мне.
– Я тебя спрашиваю, Алия, что ты тут делаешь?
– Решила вернуться домой.
Её голос звучал неуверенно, но глаза дочь не опустила. Смотрела прямо, как я её, чёрт подери, никогда не учил смотреть в глаза старшим. Тем более старшим мужчинам семьи.
– Ты сказала, что это место больше никогда не будет тебе домом. Что изменилось? Я снял тебе квартиру, забыла?
– Нет. – Она вздохнула и повторила: – Не забыла я ничего. Пап…
– Что пап?
– Мы же семья. – Она взяла меня за руку. – Ты, я, мама. Когда ты привёл эту…
Я сжал зубы. Должно быть, до неё дошло, что продолжать не следует.
– Давай просто забудем всё. Новый год ведь. Я подумала, что мы могли бы съездить вместе к маме, а потом…
– У меня через три часа самолёт.
Алия замолчала. Отпустила мою руку. Снег на её капюшоне растаял.
Красивая, чёрт подери. Ровесница Яны. Блядь! Каждую ночь я не мог заснуть, думал об этой девчонке. Хотел её запах, её голос, её в своей постели. Сейчас же представил, что какой-то хер может так же хотеть Алию, и кровь взбурлила. Порву на хрен.
– И куда ты летишь? – спросила дочь уже без энтузиазма, скорее с разочарованием.
– В горы. Хочу проконтролировать работу курорта в праздники.
Дочь отошла. С детства она занималась танцами, была грациозная, но сейчас в ней сквозили неловкость, неприкаянность. Отец из меня получился не самый лучший. Горечь обожгла сердце.
– Полетишь со мной?
– В горы?
– Да. Бабушку с дедушкой навестишь. Они будут рады.
– Я… нет. В другой раз как-нибудь.
Я усмехнулся. И опять с горечью.
Дочь чего-то ждала.
– Папа… – Всё-таки подошла ко мне опять. – Давайте попробуем? У нас может быть всё в порядке. Мама вернётся из больницы, ты прилетишь… Может, у вас опять получится… с ребёнком, – закончила она неуверенно. – Маме только тридцать девять. Ты ведь сам всегда говорил, что семья – самое важное.
– Поговорим об этом, когда я вернусь, Алия. Хорошего тебе Нового года.
Яна
Администратор положила карту от номера в корзинку с расписанным золотыми узорами шариком и фигуркой Деда Мороза. Поставила передо мной на стойку.
– Приятного отдыха. Если что-то понадобится, дайте знать. Ресторан работает круглосуточно, бар тоже. Вы можете заказать экскурсии, забронировать сауну или записаться на массаж. Минеральная вода для гостей курорта всегда в свободном доступе. Если понадобится такси…
Слушая её, я не могла отделаться от мысленного вопроса «что тут делаю?!». Такие места, как это, не рассчитаны на простых студенток из глубинки. Ни денег, ни ремонта в квартире, ни отца, ни кого-то, кто мог бы оплатить мои капризы. А любые капризы здесь стоили дорого. Правда, по косметологам и ресторанам ходить я не планировала. Приехала сюда за другим.
Администратор была незнакомая, и слава богу. Кому какое дело. И всё же.
Я поднялась к себе. Вошла в комнату, раздвинула шторы и…
Гор видно не было, зато разбросанные по территории курорта фонари и высокие, с белыми шапками на лапах ели, создавали ощущение сказки. Я вышла на балкон и, сняв с волос резинку, тряхнула головой.
– А знаешь, – сказала тихо, – я тебе благодарна. Хотя бы за это. Если бы не ты… – Я улыбнулась.
Окна моего номера выходили на ту же сторону. Само собой, о такой роскоши, коей отличались личные апартаменты хозяина курорта, речи не шло. И всё равно я попала в другой мир.
– Здравствуйте, – сказала, набрав номер ресторана. – В триста пятый глинтвейн, пожалуйста, и… Нет, извините. Просто глинтвейн.
Через десять минут я снова стояла на балконе, но уже с горячим пряным вином. Горы прятались в темноте, и я рисовала их мысленно. Помнила, какие они. Величественные, с белыми верхушками.
– Я хочу забыть его, – прошептала в морозную ночь. – Отпустить и забыть. Помогите мне.
Вино перекатывалось на языке – бархатное, богатое. Как ответ, издали ветер принёс свежесть. Воздух пах льдом. Он тронул мои губы, погладил щёки.
– А если не надо отпускать… Пусть что-то случится, – неровно выдохнула я. Хватит держаться за осколки звёзд. – Нет. Я должна забыть. И начать заново. Новый год – новая жизнь.
***
Будильник просигналил в четыре утра. Бронируя номер, на сайте курорта я наскоро ознакомилась с программой на ночь. В ресторане – особенные блюда, на площадке перед ним – снежки и прочие забавы. К удивлению, ни слова не было ни о фейерверках, ни о приглашённых знаменитостях. Напротив, упор делался на камерность и уют. Но и это меня не прельщало. Зачем быть одной среди чужих, если можно побыть одной наедине с собой?
В холле не было ни души. Только администратор упорно боролась со сном.
– Доброе утро, – оживилась она при моём появлении.
– Ещё не совсем утро.
– Тогда пусть оно будет добрым, когда наступит.
– Да, пусть, – согласилась я и вышла на улицу.
Не зря взяла с собой вязаный шерстяной свитер и толстые колготки. Это внизу можно было ходить в расстёгнутом пуховике, здесь же пришлось надеть варежки. До восхода было ещё больше двух часов. Пока я гуляла по припорошенным дорожкам, не встретила ни единого человека. Только две, должно быть, страдающие бессонницей белки устроили возню в ветвях.
Какое-то время я наблюдала за ними. Сфотографировала и, не подписывая снимок, отправила маме. Палец так и завис над иконкой другого контакта. Алия.
– Когда-нибудь ты меня поймёшь, – сказала и убрала мобильный. Посмотрела туда, где были белки, но ветки оказались пустыми.
***
Время прошло быстро. Стоя в совершенной
