Ну, вообще-то именно так я и подумала, за что мне становится невероятно стыдно, поэтому я пытаюсь сгладить неловкий момент ещё более неловкими объяснениями.
— Эээ… Да нет, что ты! Я просто подумала, что… вы пошли на прогулку, а малышку я ещё не кормила.
Макс недоверчиво хмурится, но все же кивает.
— Она не выглядит голодной. Ведёт себя спокойно. Я хотел, чтобы ты немного поспала, и не стал будить, когда Лали проснулась. Сядь сначала сама позавтракай.
— Ты приготовил завтрак?
— Заказал, — усмехается Максим, после чего идёт в кухню.
Я следую за ним.
За завтраком мы почти не разговариваем. Макс продолжает держать малышку, сидя за столом напротив меня. Его внимательный взгляд ни на миг не сходит с моего лица. Честно говоря, есть при столь пристальном разглядывании очень трудно. Сразу вспоминается наше первое свидание в Москве. Тогда он так же на меня смотрел.
— Что? — не выдерживаю я, кое-как проглотив кусочек авокадо.
— Ты подумала над моей просьбой, Ами?
— Я только проснуться успела, а ты уже ответа ждёшь!
— Не хочу уезжать сегодня без какой-либо надежды.
Прикусив губу, я отпиваю сока и опускаю взгляд на свои руки, обхватившие стеклянный стакан.
Он так хорошо смотрится с Лали на руках. Вечность бы смотрела. Не знаю, как смогу ему отказать, и не пожалею ли потом? Все-таки шанс это не обещание примирения. Я могу передумать потом, если он будет вести себя недостойно…
— Я люблю тебя, Ами. Вы мне очень нужны. Обе. И я хочу быть по-настоящему рядом, так я смогу всегда вас защищать. И любить. И исправить ошибки я тоже сумею, но чем дальше я буду находиться, тем сложнее это будет сделать.
Тяжело вздохнув, я снова смотрю на мужчину, который однажды разбил мне сердце. Дать ли ему шанс собрать его по кусочкам? Рискнуть? Или навсегда поставить точку, продолжить жить дальше без него, никогда больше не позволив ему прикоснуться к себе? Как это все будет, если Максим не оставит Лали, а я буду каждый раз дрожать, ощущая его запах, его близость и глядя на его улыбку?
— Ты все ещё любишь меня, Анна Амилия? — задаёт он вопрос, от которого у меня сердце замирает.
Я знаю на него ответ, но не уверена, что готова сказать это вслух.
— Возможно, — тихо отвечаю, глядя мужчине в глаза. — Но думаю, нам стоит начать с завтраков по утрам и прогулок по вечерам. А там посмотрим.
Он усмехается, кладёт дочку на свою широкую грудь и целует в макушку. Лали кряхтит и сжимает крошечный кулачок, ущипнув при этом папу.
Это кадр из какой-нибудь рекламы, а не реальность. Так не бывает. Или все же это происходит со мной?
— Хорошо, Ами. Давай начнём с завтраков и прогулок, а дальше посмотрим.
* * *
И мы действительно с этого начинаем.
Максим на меня не давит и не торопит, что мне нравится, потому что я на самом деле хочу принять взвешенное решение. Правда, сомневаться с каждым днем становится все сложнее — хоть Макс и не давит, соблазняет все же отлично. И как любая женщина я не могу не реагировать на его внимательность, заботу, подарки и уж тем более ласки.
За две недели после того утра, когда я дала ему шанс, он несколько раз остаётся ночевать у меня дома. И я уже начинаю чувствовать, что мне не хочется, чтобы он уходил.
Мы вместе бываем у Кэйи, пока она лежит с переломом дома. По совету Макса мы нанимаем няне сиделку, которая будет ей помогать. Сначала Кэйя смотрит на Максима с подозрением и недоверием, но чем чаще видит его, тем больше расслабляется. Впрочем, как и я.
В один из дней Макс приглашает нас к себе в дом, который он приобрёл здесь, в Гонолулу, и сейчас активно обустраивает.
Я соглашаюсь.
— Здесь будет детская для Лали. Внизу я хочу сделать вроде игровой комнаты, а тут, — Макс открывает дверь одной из комнат и пропускает нас с малышкой внутрь, — будет наша спальня.
Я усмехаюсь, глянув на уверенного мужчину через плечо.
— Ты уже все решил, да?
— Я давно все решил, Ами. Осталось только твоего решения дождаться.
— Может, я хочу жить в своём доме? Он мне вообще-то нравится.
— Не спорю. Но ведь ты сказала "может", — по-мальчишески улыбается Макс.
От этой его улыбки кожа покрывается мурашками.
Если уж быть честной, дом Максима мне очень понравился. А ещё мне нравится то, что он его отделывает с учётом потребностей Лалиты. Одна только детская, оформленная как комната принцессы из сказки, чего только стоит. Загляденье.
В спальне тоже очень красиво. Много света и цветов. В вазах на стенах благоухает красная сирень. Все это для меня сделано — я понимаю.
На столе возле окна замечаю миниатюрные скульптуры, и подхожу ближе, чтобы рассмотреть их. Сердце замирает, когда я понимаю, что это за работы и кому они принадлежат… Одна из скульптур та самая, что слепил друг Максима с меня, когда я ещё была в Москве.
— Иисусе… Ты её сохранил? — передав малышку на руки Максиму, я беру мини-скульптуру и бережно провожу пальцами по идеальной работе мастера.
— Как бы я мог иначе?
Затем я беру со стола вторую. Это маленькая копия Лалиты. Просто невероятно талантливо сделано. В принципе, как и все у того мастера.
— Когда ты успел?
Макс смеётся.
— Просто переслал фотографию дочки. И вот работа готова.
— Идеально…
— Я надеялся, что тебе понравится… Ами, через неделю мне нужно будет в Москву улететь, кое-что уладить по работе. Я переживаю, как вы справитесь без меня. Может, со мной полетите? Познакомлю вас с мамой.
Предложение звучит довольно неожиданно. Родным о нас мы решили пока не рассказывать, пока между нами все не станет предельно ясно. Мои постоянно звонят и порываются приехать в гости, а я уже не знаю, как отмазаться. Недавно пообщела, что сама прилечу вместе с Лали. К тому же, я все равно хотела оставить у них малышку, чтобы съездить на свадьбу Лин.
— Только если ты слетаешь сначала со мной к моим родным. Знаешь, я тоже хочу познакомить тебя с мамой и папой Майклом. С Рустамом ты уже знаком, — я нервно хихикаю, вспомнив, как папа сломал Максиму нос.
— Ты уверена, что готова, Амилия? — Максим спрашивает серьёзно, заглядывая мне в глаза и покачивая дочку, которая начинает хныкать.
Проголодалась.
Медленно ставлю скульптуры обратно на стол и поворачиваюсь к Максиму.
— Я уверена, что готова сделать следующий шаг.
Вскинув подбородок и ласково улыбнувшись мужчине, я забираю малышку из его рук и усаживаюсь на кровать, чтобы покормить.
Макс, немного опешив, смотрит на меня, хлопая темными ресницами.
— При мне будешь кормить?
— Да, — я смеюсь. — Надеюсь, ты тоже готов сделать следующий шаг?
— Давно готов, — кивает он и садится рядом.
Возможно, следующую скульптуру, которую я бы хотела заказать у мастера, это скульптура семьи. Женщина кормит ребёнка грудью, а мужчина сидит рядом и обнимает их, оберегает, защищает. Это семья, которая решила быть. Это мужчина, который захотел любить и бороться. Это женщина, которая не побоялась простить. И это ребёнок, который является доказательством их любви.
Не все в жизни можно исправить, но иногда это стоит хотя бы попробовать сделать. Не все в жизни можно простить, но бывает, что простить лучше, чем не прощать. Особенно, когда тот, кого ты прощаешь, твой любимый человек.
— Я ещё хотел… — громко откашливается Макс, погладив Лали пальцами по щеке, — сделать тебе подарок. Я ведь ничего не подарил тебе на рождение дочери.
— И что же это за подарок?
— Вечером увидишь… Тебе понадобятся коньки…
Вздрагиваю, потому что, кажется, я понимаю, что именно за подарок собирается сделать Макс. Он узнал, что я ищу помещение, где могла бы открыть школу фигурного катания.
— Максим?
— Ммм?
— Я тебя прощаю… И я тебя люблю.
Он обнимает нас крепко, зарывается носом в мои волосы и шепчет:
— Спасибо, любимая. Я бы прямо сейчас испробовал эту кровать на прочность вместе с тобой, но боюсь, — Макс стреляет взглядом на малышку, — что нам не позволят.
