Сергей захлопнул калитку, забрал у меня букет и легонько подтолкнул плечом в сторону дома. Я шла рядом с ним по аккуратной вымощенной тротуарной плиткой дорожке, по бокам которой был посажен низкорослый кустарник. Пространство за кустарником засеяно газонной травой. Возле самого дома разбито несколько цветочных клумб со стройными рядами хризантем, готовых со дня на день вспыхнуть всевозможными красками. С левой стороны располагалась кирпичная постройка, с виду напоминающая сарай или небольшой гараж для хозтехники. С правой стороны раскинулась небольшая терраса с летним входом в дом. Напротив террасы посажено несколько деревьев. И если меня не подводило зрение, то это были яблони и груши.
Больше я ничего не успела рассмотреть, так как входная дверь открылась, и на пороге показалась мать Сергея, стройная высокая женщина со светлыми волосами и голубыми глазами. Судя по обескураженной улыбке на ее лице, она была удивлена моему визиту не меньше, чем я предложению Сергея поехать с ним. Быстро взяв себя в руки, она спустилась к нам навстречу и тепло обняла сына.
— Как я рада, что вы приехали, — произнесла она, принимая цветы.
— С днем рождения, мамочка, — поздравил Сергей, целуя мать в щеку. — Познакомься, это Вероника, моя помощница, помогала выбирать для тебя подарок. Ника, это моя мама — Елена Степановна.
— С днем рождения Вас, — скромно произнесла поздравление, сцепив пальцы рук, стесняясь, словно школьница перед новым учителем.
— Ой, идемте в дом, что ж я вас на улице то держу? — засуетилась женщина.
Дом внутри оказался небольшим, но очень уютным, везде чувствовалась женская рука. На первом этаже располагалась кухня и просторная гостиная с выходом на террасу. Сергей поставил подарок на большой круглый стол посередине гостиной, и предоставил матери возможность его распаковать. Елена Степановна радостно охнула, увидев серебристый самовар и сразу же пожелала его опробовать, сообщив, что ужин она накрыла на террасе, осталось только подать горячее.
Сергей усадил меня за стол и вернулся в дом, чтобы помочь матери с подарком. От вкусных ароматов стоявшей на столе домашней еды заурчало в животе и непроизвольно потекли слюнки. Я только сейчас поняла, насколько проголодалась за день. Среди блюд не было ни одного из ресторана, все приготовлено своими руками, и от этого ужин казался еще более семейным и интимным.
Когда сели за стол, я уже не чувствовала такой неловкости как с самого начала. Елена Степановна заботливо предлагала попробовать то одно блюдо, то другое, предложила открыть бутылку итальянского вина, но я вежливо отказалась, оправдываясь тем, что мне завтра на работу, и я бы лучше выпила чаю. Именинница заверила, что будет и чай и торт, но немного позже. Вскоре мы зацепили общую тему готовки, и увлеклись обсуждением преимуществ приготовления блюд тем или иным способом, проблем температурного регулирования при выпечке заварного теста, и вариантов приготовления соусов. Сергей не влезал в наш разговор, лишь молча уплетал за обе щеки, изредка бросая на меня удивленные взгляды. Когда Елена Степановна привстала, чтобы посмотреть как там самовар, то он встал сам, попросил не беспокоиться и скрылся за дверью. Мать проводила сына взглядом, тихо произнеся с любовью в голосе:
— Весь в отца.
Я промолчала. Сергей никогда не упоминал о своем отце, и мой вопрос о нем мог бы быть бестактным. Я же не знаю какие у них отношения. Однако Елена Степановна повернулась и сама продолжила:
— Мой муж, Михаил Сергеевич, Сережин отец, покинул нас три года назад, у него был сердечный приступ. Не берег себя, все отдавал работе, даже на пенсию не ушел вовремя, боясь, что без него никак не обойдутся. Всех жалел, кроме себя, вот и результат: работа как была так и есть, а человека уже нет.
— А кем он работал? — не удержалась я.
— А разве Сережа не рассказывал? — удивилась женщина, но потом спохватилась. — Ох, о чем это я? Вряд ли он кому-то об этом рассказывал, скрытный, такой же, как и его отец. Мой супруг был начальником уголовного розыска и постоянно пропадал на работе. Работа тяжелая, нервная и редко когда отпускала в семью. Я молила бога лишь об одном, чтобы сын не пошел по его стопам, и мои молитвы были услышаны. Сережу не интересовала работа отца, он с детства увлекался рисованием и архитектурой, и даже мечтал построить здание, которое могло бы стать достоянием нашего города.
— Сергей мечтал быть архитектором? — изумилась я, даже не предполагая о таких наклонностях своего начальника.
— Почему мечтал? Он им стал. Получил высшее образование, даже работал три года по специальности. Но, имея за плечами второе высшее экономическое, на котором в свое время убедительно настоял его отец, Сережа четыре года назад кардинально сменил сферу деятельности и бросил рисовать. Я не имею права об этом говорить, сын просил не поднимать эту тему. Если посчитает нужным, сам все расскажет. Хочешь, я покажу тебе его детские фотографии?
Я улыбнулась и кивнула в знак согласия. Елена Степановна встала из-за стола и ушла в дом. На улице начинали сгущаться сумерки. Я поежилась от сентябрьской вечерней прохлады и застегнула куртку. Вернулся Сергей с горячим самоваром в руках.
— Замерзла? — спросил, ставя самовар на середину стола. — Сейчас попробуешь маминого фирменного травяного чая с ягодами и согреешься.
Он ушел, чтобы через минуту вернуться с тортом и пледом для меня. Елена Степановна также накинула поверх теплой кофты длинную вязаную шаль, положила передо мной альбом с фотографиями и, нарезая торт, стала комментировать каждое рассматриваемое мною фото.
— Это Сереженька на черном море, ему всего четыре годика. А это у бабушки и дедушки в деревне. В этот день он втихаря полез за медом в пчелиный улей и перепугал нас всех чуть не до смерти. А это Сережа пошел в первый класс.
Елена Степановна с любовью рассказывала о сыне, и мальчуган, который смотрел на меня с фотографий казался очень добродушным и веселым. Такого Сергея я никогда не видела и не знала. Что же такого произошло, что заставило молодого человека замкнуться в себе, оградиться от всего мира и отказаться от мечты? На одной из последних фотографий он обнимал красивую блондинку и счастливо улыбался. Я молча переложила фотографию, Елена Степановна также промолчала, оставив ее без комментариев.
"Возможно все дело в этой девушке", — догадалась я. Как бы мне не хотелось знать правду, но я не имела права лезть в чужую душу и копаться в ней только потому, что мне просто любопытно.
Торт оказался очень вкусным, таким, что я не удержалась и попросила рецепт.
