Так вот до каких пределов отчаяния ты можешь дойти, сказала она себе. Теперь она точно знала, как чувствовал себя Джералд Костес в тот вечер, когда отец объявил о ее помолвке с Эдвином. Таким же преданным и глубоко оскорбленным. И что за несчастная мысль была обратиться за помощью к нему! Все стало только хуже, гораздо хуже…
Только несколько дней спустя Лора оправилась от ужасного чувства, что ее предали. Как могла она считать, что Джералд изменил ей, если рассталась с ним навсегда еще четыре года назад? Но истина была в том, что она никогда не расставалась с надеждой. Даже читая в скандальной хронике о его любовных похождениях, она позволяла этой надежде оставаться в ее сердце. Наивно, может быть, но ей казалось, что, пока Джералд волочится за всеми женщинами без разбору, он не совсем еще потерян для нее. Но теперь, когда он собирается жениться, все было кончено. Тут ей и следовало остановиться, но, увы, ей плохо удавалось это. Когда тебе нанесли столь сокрушительный удар, нелегко вести себя и действовать так, словно земля по-прежнему вертится.
— Ты не приготовишь мне поесть? — спросил Эдвин, появляясь в дверях кухни. — Я отправляюсь сейчас на континент. Такси будет здесь минут через десять.
— Да, я слышала, как ты его вызывал. Сейчас разогрею консервированный суп. Надолго ты уезжаешь?
— На пару дней. А ты виделась с Джералдом Костесом?
Лора помешала суп и слегка вздохнула.
— Да, пока ты был в отъезде. Боюсь, с ним ничего не выйдет. Просмотрев мои финансовые ведомости, он сказал, что я не смогу даже оплатить его гонорара.
Она не стала подробно пересказывать ему разговор с Джералдом. Эдвин был бы очень заботлив и проявил такое участие, что, не успев оглянуться, она бы тотчас расплакалась.
— Спесивый нахал, — пожал плечами Эдвин. — А мне давали о нем неплохие отзывы.
— Он по-своему прав, — вздохнула на это Лора. — Мне пришлось бы заложить квартиру, чтобы оплатить его гонорар.
— Даже и не думай об этом. Я дам тебе денег взаймы.
Лора повернулась и дернула его за мочку уха.
— Те деньги, что ты копишь на свадьбу? С Хиллари случится истерика, если она узнает об этом. Она и без того едва терпит, что ты живешь у меня, и то лишь потому, что так экономней. Но все равно спасибо тебе за твое предложение — ты просто ангел. Однако это не выход. Придется мне смирить свою гордость и…
— И немного поторговаться с ним? — с тонкой улыбкой вставил Эдвин.
— Ни в коем случае, — живо возразила она. И, сделав паузу, тяжело вздохнула. — Придется все рассказать отцу. Надеюсь, он сумеет это пережить и что-нибудь придумает, чтобы выкрутиться.
Эдвин повернул ее к себе и положил руки ей на плечи. Вид у него был серьезный и обеспокоенный.
— Ты говорила, что тебе невыносима даже мысль об этом. И к тому же это не выход, Лора. На следующий год ты окажешься в том же самом положении и снова придется обращаться к отцу. Компания нуждается в коренной реорганизации, и единственный, кто в этом деле мог бы помочь, — Джералд Костес.
— А ты не мог бы помочь? — жалобно взмолилась она, просительно глядя на него широко открытыми карими глазами. — Просмотри финансовые ведомости, документы и…
— Я бы и раньше предложил свою помощь, если бы знал, что смогу быть полезен, но это не моя сфера, Лора. А Костес опытнейший специалист. Может, мне встретиться с ним лично, поговорить?
Тут раздался звонок в дверь, и Эдвин, пожав плечами, отпустил ее.
— Это такси, мне пора. Выше голову, дорогая. Мы еще поговорим об этом, когда я вернусь.
— Счастливого пути, — пробормотала Лора, когда он вышел за дверь. — О, как я одинока, — прошептала она, глядя на кастрюльку с супом. — Остается разговаривать только с этой кастрюлей, ведь больше в моей жизни нет никого. Но когда-то это было не так. Совсем не так…
— К черту эти званые вечера! — Джералд застонал, любовно заключив ее в объятия и зарывшись носом в ее теплые волосы.
Они лежали на зеленом лугу под высоким голубым небом. День был великолепным. Великолепным было все.
— Я ненавижу их, — продолжал он, — потому что придется делить тебя с какими-то надоедливыми гостями, а я ни с кем не хочу тебя делить. А давай улетим на ковре-самолете куда-нибудь далеко-далеко? Лучше всего в Рим, Мадрид или Париж. Это города влюбленных.
Лора засмеялась и намотала прядь его волос на палец.
— Папа никогда не простит тебя, если ты умыкнешь его дочурку в день рождения. Тем более когда ей исполняется двадцать один год. А кроме того, — добавила она низким голосом, соблазнительным и дразнящим, — ты ведь не против познакомиться с моим отцом, не так ли? Разве тебе не хочется обсудить с ним один деликатный вопрос?
— Насчет руки его дочери? — Джералд посмотрел на нее глазами полными любви и обожания, отчего сердце ее забилось сильней. Потом он наклонил голову и, мягко потянув зубами ее нижнюю губу, прошептал: — Это следует делать именно в такие дни?
— Да, но раньше следует объявить о своих намерениях заинтересованной особе, — засмеялась она.
Джералд улыбнулся, глядя на нее.
— А разве в этом были какие-то сомнения, моя маленькая принцесса? Я обожаю тебя с той самой минуты, как впервые увидел. Кажется, это было в очереди за пирожками в кафе.
— За пончиками, — поправила она, и оба рассмеялись, вспоминая, какой забавной, хотя и банальной, была их первая встреча. Лора уронила кошелек, и деньги рассыпались по полу, и он помог ей собрать их. Потом, сконфуженная, она хотела расплатиться франками, а не фунтами, поскольку только что вернулась из Швейцарии, и очередь начала нетерпеливо ворчать. Джералд вмешался, заплатив за нее. А пять минут спустя они вместе вышли из кафе, и он увел ее в свою жизнь.
— Неужели мы никогда бы не познакомились, если б не те пончики? — пробормотал он, и губы его сомкнулись на ее губах в таком глубоком и страстном поцелуе, что у нее от счастья захватило дух. Их связывала чудесная, захватывающая любовь, и впереди ждало замечательное будущее.
Она намеревалась познакомить Джерри с Эдвином и отцом на своем дне рождения. Они с Джералдом были так заняты друг другом последние несколько недель, что она не думала о своих друзьях. И вот теперь, когда отец решил устроить роскошный званый вечер в их доме в Ремингтоне, у Лоры появилась возможность познакомить Джерри сразу со многими из своих друзей. Отец, как всегда, стремился сделать максимум для нее, чтобы хоть как-то компенсировать то, что она воспитывалась без матери. Мать покинула их, когда она была еще совсем ребенком, не в силах ужиться с невыносимым по характеру Бруно Эскола. Ее отец всегда все решал за всех; не был исключением и тот несчастный для нее званый вечер.
