Все были отпущены, но Джеки не торопилась покинуть зал. Инстинкт подсказывал ей, что надо держаться подальше от грозного лидера. В его голосе было что-то, напоминающее отдаленные раскаты грома. Вместе с тем она не хотела ему показать, что боится его или избегает.
Наконец она вышла вместе с дядей и направилась к лифту, боясь, что Крис поедет наверх вместе с ними, но его не было. Дядя был в приподнятом настроении и выглядел очень самоуверенным и энергичным, так что девушка спросила себя: и зачем, собственно, она сюда приехала, когда можно было отправиться с друзьями на велосипедах в Блэк Форест? Кажется, она выбрала не лучший способ провести свои последние каникулы перед стажировкой в больнице!
Что касается указания пораньше лечь, то ей было не до сна. Убедившись, что дядя вполне удовлетворен и полностью владеет собой, она почувствовала, что он мог бы ответить ей на некоторые непростые вопросы, но предпочла промолчать. Не стоило пытаться вывести из равновесия кого-то еще. Для любой экспедиции более чем достаточно одного нервного расстройства.
Встревоженной и раздраженной Джеки казалось, что и ее дядя и Брайен разошлись по своим номерам, как два счастливых и взволнованных школьника, которых отправил спать строгий, но любимый директор. Они пошли в противоположных направлениях, весело пожелав друг другу «до завтра!», а она тоскливо поглядела каждому из них вслед.
Может статься, завтра этот самый директор прикажет ей убираться вон следующим самолетом. Она пошла к себе в номер и посмотрелась в зеркало. Действительно ли она его одурачила? Брюки и рубашка скрыли ее фигуру, но не лицо — а оно было не мужское, и даже не юношеское.
Да и волосы вряд ли удалось замаскировать. Слишком уж их много, и они, даже тщательно уложенные и подколотые, неестественно распирали шапочку. Когда Джеки стащила ее с головы, вся конспирация тут же пошла прахом. Она стала выглядеть как неаккуратная особа женского пола.
Будь это другой человек, она бы вышла из положения, но Криса Рибейро уж никак нельзя было считать легковерным. Она раздраженно фыркнула. А что, собственно, не так? Он смотрел на нее, говорил с ней и даже, кажется, назвал ее юношей или как-то в этом роде. Не было никакой нужды нервничать и беспокоиться.
Тем не менее ей не спалось, и она решила спуститься на веранду, намереваясь несколько минут постоять снаружи. Луна сияла серебряным шаром на черном, совершенно безоблачном небе. Даже в ярком лунном свете были видны звезды — крупные, мерцающие и неправдоподобно близкие. Она знала, что это иллюзия, возникающая от чистого, разреженного воздуха и близости гор.
Несколько минут Джаклин стояла, благоговейно взирая на громоздящиеся пики, величественные и заснеженные Анды! С детства она много слышала о них, о людях, живущих под сенью великих гор. Она видела во сне эту грандиозную горную цепь, протянувшуюся во всю длину западной части Южной Америки, видела самое высокогорное озеро в мире — Титикака, расположенное на высоте более трех километров над уровнем моря. Она слушала рассказы о тайнах Чили, Боливии и Перу, о парящем полете гигантского кондора, символа Анд.
Джеки поежилась в холодном ночном воздухе, обхватила себя руками и вдруг почувствовала, что успокоилась. Ей хотелось быть здесь! Ей хотелось увидеть места, о которых дядя рассказывал ей, когда ребенком она сидела у него на коленях и слушала, широко открыв глаза. Видно, это судьба! Она была так же счастлива, как и дядя, и так же, как он, торопилась в поход, и все другие мысли умчались прочь.
С веранды в сад отеля спускались ступеньки, и она, быстро оглядевшись, решила, что это, вероятно, вполне безопасное цивилизованное место, хотя и порядочно отдаленное от центра города. Ничего не случится, если она немного прогуляется перед сном.
Сад был похож на парк, фонари светили сквозь листву деревьев и кустов, а луна серебрила их кроны. По саду плыл аромат цветов, которых она не могла распознать, и Джеки глубоко вздохнула. Завтра начнутся приключения, а сейчас она пройдется по саду и вернется к себе в номер.
На этот раз она знала, что будет спать, хотя возбуждение от встречи с нервирующим ее начальником экспедиции еще не прошло. Раньше никто так сильно не беспокоил ее, да ее вообще мало кто беспокоил. В этом мужчине, однако, было что-то очень тревожащее. Слава богу, сейчас он спокойно спит в своей постели. Раз уже он посоветовал всем лечь пораньше, то уж, наверное, сделал это и сам, хотя и выглядел достаточно крепким, чтобы провести неделю без пищи или без сна.
— В незнакомом месте не следует гулять одному, — раздался глубокий голос. Темный силуэт выступил из тени, и сердце девушки подпрыгнуло, когда она узнала высокую, атлетическую фигуру Криса Рибейро. — Насколько я еще помню, молодые люди любят гулять, — продолжал он. — Однако, поскольку вы участник моей экспедиции, я настоятельно рекомендую вам соблюдать дисциплину и сейчас же вернуться в свою комнату.
— Я… я вышел только на минутку, — запинаясь, произнесла Джеки, страстно желая оказаться подальше от него. Хорошо, что она снова надела шапочку, потому что даже при таком освещении его глаза, похоже, пронизывали насквозь.
— Я вас напугал? — насмешливо спросил он, услышав ее сбивчивый голос. — Что-то это не вяжется с вашим смелым решением покинуть номер и прогуляться по саду ночью, и одному!
Сейчас Крис подошел гораздо ближе, и Джеки не решалась даже пошевелиться. Любое движение могло возбудить в нем подозрение. Он остановился и посмотрел на нее сверху вниз, его лицо казалось ей каким-то сатанинским в странной смеси света луны и фонарей.
— Или, может быть, вы боитесь именно меня? — спросил он тоном мягкой угрозы.
— Разумеется, нет! — Джеки сумела ответить резко. — В любом случае я вполне могу постоять за себя!
— Можете? — Он выбросил вперед руку, и сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. — Вы хотите сказать, Джейк Беллоу, что справитесь с двумя или тремя грабителями, намеревающимися снять ваши превосходные часы?
Джеки взглянула на часы. Предполагалось, что они будут приметным знаком ее мужественности, но сейчас она уныло подумала, что эта цель вряд ли достигнута. Казалось, что на ней не наручные, а настенные часы — слишком большие и тяжелые для тонкого запястья.
— Дядя говорил мне, — отрывисто сказала она, помня, что надо понижать голос, — что люди в Перу дружелюбны и доброжелательны.
— Благодарю вас за такое лестное мнение о нашей стране, — пробормотал он в том же мрачно-насмешливом духе. — Однако мы не все одинаковы. Некоторые из нас опаснее, чем другие.
Джаклин это очень хорошо понимала. Этот парень явно был одним из тех, кто «опаснее», и она больше не могла выносить его присутствия. Пробормотав «спокойной ночи», девушка попыталась освободить руку с очевидным намерением сбежать к себе и запереться.
