К вечеру ее сомнения только усилились. Она несколько раз брала в руки телефон, но у нее не хватало решимости набрать номер. Она чувствовала, что от вчерашней непринужденности не осталось и следа, что ее голос будет звучать натянуто и отчужденно и она ничего не сможет с этим поделать. Лучше уж совсем не звонить. И отменить встречу, которую она назначила на пятницу. Но ведь она обещала. Обещала позвонить, обещала прийти. Марианна была человеком обязательным, и такая вещь, как невыполнение обещаний и договоренностей, всегда вызвала у нее неприятие.
Она промучилась до одиннадцати часов вечера, когда раздался звонок. Увидев, что это звонит Питер, Марианна с бьющимся сердцем взяла трубку.
— Привет, — произнес он неуверенно. — Я не слишком поздно?
— Да нет. Я как раз собиралась тебе звонить.
Это не было ложью. Она собиралась. Но не решалась, сомневалась, изводила себя черными мыслями.
— Правда? — обрадовался Питер.
— Не знаю, — честно ответила Марианна.
— Понятно, — протянул Питер.
— Что тебе понятно? — неожиданно разозлилась Марианна.
— Мне понятны твои сомнения.
Марианна промолчала.
— Мне совершенно не хочется быть назойливым, но я все же спрошу: наша договоренность насчет завтрашнего вечера остается в силе?
Марианна молчала.
— Если тебе нужно подумать, если ты не знаешь, на что решиться, то я готов ждать. Столько, сколько нужно.
— Я действительно не знаю, — сказала Марианна. — Это кажется нелепым, но я боюсь.
— Понимаю. — Он помолчал несколько секунд, а потом продолжил: — Для меня это тоже больше, чем просто свидание. Я чувствую, что это судьба. А встреча с судьбой кого угодно может напугать.
И Марианна вдруг поняла, что он прав. Что именно поэтому она так мучается и боится. Мало ли у нее было разных свиданий, прогулок или ужинов в ресторанах с коллегами, друзьями и просто новыми знакомыми, но никогда у нее не было ощущения, что эта встреча может изменить ее жизнь. А сейчас она была уверена, что это так. Что Питер не просто случайный знакомый.
— Я приду, — вдруг произнесла она. — Еще не хватало испугаться какой-то там судьбы.
— Мне нравится твой настрой. — В его голосе чувствовалась теплота. — И я уже видел, что ты очень смелая девушка.
Марианна попрощалась и положила трубку. Тяжесть с ее сердца улетучилась. Глупо противиться судьбе. Ей хочется пойти завтра на свидание, хочется быть рядом с этим странно знакомым и в то же время далеким и непонятным мужчиной. Может быть, это станет самой большой болью в ее жизни, такой, какой она даже представить не может. Все равно она не может сопротивляться. Это сильнее ее. Хотя и торопить события тоже не стоит. Пусть все идет как идет. Или даже медленнее, чтобы она успевала переводить дыхание.
Вспоминая их первое свидание, как они оба сначала были робкими и застенчивыми, а в конце хохотали как сумасшедшие и гуляли по ночным лондонским улицам, взявшись за руки, Марианна незаметно уснула.
Проснулась она от неясного бормотания и от крепких объятий.
— Господи, неужели это все правда?! — шепотом восклицал Питер, прижимая ее к себе и зарываясь лицом в ее волосы. — Я думал, это сон и не хотел просыпаться.
— А может, это и правда сон, — проговорила Марианна немного хриплым после сна голосом.
— Я всегда мечтал проснуться, обнимая тебя. — Питер нежно прикоснулся губами к ее шее.
— А я еще не проснулась. — Марианна уткнулась лицом в его плечо.
— Ну тогда спи, я не буду тебя будить, — прошептал Питер и осторожно провел рукой по ее волосам, по спине… Потом он повернулся и поцеловал ее в висок.
Марианна чувствовала, как волны нежности и желания растекаются по ее телу. Это было самое приятное пробуждение в ее жизни. Питер прикасался к ее телу кончиками пальцев, скользил по нему, изучал его с восторгом и благоговением, как самое прекрасное и совершенно произведение искусства.
Вскоре он почувствовал, что Марианна отзывается на его ласки, еле заметно вздрагивая и сдерживая прерывистое дыхание.
— Кажется, я тебя все-таки разбудил, — произнес он шепотом ей на ушко. — Извини, но я ничего не могу с собой поделать. Ты так божественно прекрасна, и я так люблю тебя, каждую клеточку твоего тела…
Марианна взглянула на него из-под опущенных ресниц, на ее щеках запылал еле заметный румянец, а губы приоткрылись в ожидании поцелуя…
Во второй раз Марианна проснулась от запаха свежесваренного кофе. Она еще не совсем очнулась от томных сновидений, и первой ее мыслью было, что чего-то не хватает. Потом она поняла, что рядом нет Питера, а ей так хотелось, чтобы он снова сжал ее в своих объятиях и она бы снова почувствовала себя безмятежно счастливой и защищенной от всех невзгод…
Как будто бы в ответ на ее мысли в дверях появился Питер, завернутый в простыню, как римский император. Марианна улыбнулась и протянула руки ему навстречу.
— Доброе утро, любимая, — произнес он и подкрепил свои слова поцелуем.
— Доброе утро, — отозвалась Марианна, глядя на него с любовью и восхищением. Она читала такую же любовь в его сияющих темно-шоколадных глазах.
— Что ты предпочитаешь к кофе: тосты, пирожные, кексы или рогалики? Лично я предпочитаю все сразу, и побольше, — добавил он.
— Ну тогда и я тоже. Хотя обычно по утрам я просто пью кофе, но сегодня я почему-то ужасно голодная.
— Ничего удивительного. — Питер посмотрел на нее так красноречиво, что Марианна отвела глаза.
— Наверное, это потому, — попыталась продолжить она как ни в чем не бывало, — что, судя по часам, уже вовсе и не утро. Хорошо, что сегодня выходной.
— Не то слово.
— Ну, готовь свои рогалики, я сейчас умоюсь, оденусь, и приду. — Марианна нетерпеливо посмотрела на Питера.
Похоже, он и не собирался выходить из спальни.
— Что же ты не идешь готовить рогалики? — спросила она в нетерпении.
— Все уже готово.
— Ну, тогда… наливай кофе.
— Успеется, — отозвался Питер и не двинулся с места.
— Питер, — взмолилась Марианна, — сейчас слишком светло, чтобы я… разгуливала по квартире в чем мать родила под твоим пристальным взглядом. Халат висит в ванной, а где то платье, в котором я была вчера, я не помню.
— Оно в гостиной. Это не очень далеко.
— Я сейчас разозлюсь, — нахмурилась Марианна, заворачиваясь в простыню.
— Обещаю смотреть не пристально, а прищурившись, — улыбнулся Питер.
— Я настаиваю, чтобы ты вышел!
— Ладно-ладно, уже ухожу.
Питер действительно вышел и даже осторожно прикрыл за собой дверь. Но через пару минут, когда Марианна открыла дверцу шкафа, раздумывая, что бы такое надеть, а простыня незаметно сползла на пол, голова Питера неожиданно снова просунулась в комнату.
