Некоторое время Ренато смотрел на Карло, судорожно вцепившись пальцами в темно-синюю ткань его рубашки, словно надеясь, что тот вдруг рассмеется и признается, что все это только розыгрыш. Но Карло молчал. Тогда Ренато разжал пальцы и, отступив на несколько шагов назад, безвольно опустил руки.
— Откуда тебе это известно? — одними губами проговорил он.
Карло поправил смятую на груди рубашку и, бросив исподлобья хмурый взгляд на Ренато, ответил:
— Да все от нее же… Она сказала, что если ты откажешься дать ей развод, то будешь иметь удовольствие объясняться с ее женихом… Которым является не кто иной, как Маттео Фазини…
— Фазини? Тот, который полгода назад начал выпуск шоколадных батончиков…
— «Изумрудное яблоко», — подсказал Карло. — И тот, который является твоим злейшим завистником и конкурентом, — добавил он. — Теперь понимаешь, что к чему?
Ренато отрешенно покачал головой.
— Нет, не понимаю… Не могу понять… Не хочу…
Карло тяжело вздохнул.
— И все же, как ни крути, придется…
Ренато бросил на него ничего не выражающий взгляд.
— Я не верю… Я не верю, что Элеонора могла вот так бездушно и жестоко решить все за меня… за Констанцу… Я не верю в то, что она могла сделать это…
— А ты что думал? Что она ушла из дома, чтобы немного прогуляться? Что она устроила ту смехотворную сцену в порыве праведного гнева и искренней обиды? Неужели ты и вправду веришь в то, что женщина, которая дорожит любовью мужа и миром, царящим в ее семье, может уйти куда глаза глядят только потому, что на шоколадках не будет написано ее имя? Приди в себя, это же просто смешно!
Ренато сел за свой рабочий стол и принялся медленно перелистывать страницы каталога их шоколадной продукции.
— И что же мне теперь делать? — проговорил он, словно в пустоту.
Карло пожал плечами.
— Дать женщине то, что она просит. Развод. И продолжать свой путь дальше. В конце концов, это ведь не крушение мироздания… Кстати, семейные проблемы не освобождают тебя от профессиональных обязанностей. Надеюсь, ты не забыл, что через две недели должен закончить работу над новым рецептом? Ведь ты обещал мэру, что работа для учрежденного им конкурса будет оригинальной как по форме, так и по содержанию…
Ренато отшвырнул каталог на другой край стола.
— Слава богу, Элеонора пока еще не отшибла у меня память, — недовольно проворчал он. — Но помню я о своем обещании или нет, теперь уже значения не имеет… Потому что выполнить его я вряд ли смогу… В конце концов, в Перудже есть много других производителей шоколада. Почему бы мне раз в жизни не уступить им пальму первенства?
Карло несколько раз задумчиво кивнул головой.
— Ну что ж, думаю, это не самое худшее решение из тех, которые тебе приходилось когда-либо принимать… — словно рассуждая вслух, проговорил он. — Все знают, что ты благородный человек… В самом деле, почему бы тебе не подарить такой прекрасный шанс новому мужу твоей жены?
Ренато вскинул на него ошеломленный взгляд.
— То есть как… Что ты хочешь этим сказать? — сбивчиво проговорил он.
— Только то, что с недавних пор знают все наши коллеги. А именно: расторопному синьору Фазини удалось добиться разрешения открывать очередной фестиваль «Еврошоколад» демонстрацией своих сомнительных шедевров. Иными словами ему удалось занять твое место. Он достиг-таки того, к чему стремился столько лет. И если ты не сможешь представить вниманию мэра достойный эскиз собственного производства, то этот пройдоха не преминет воспользоваться плывущей к нему в руки удачей. Так что, если ты не хочешь быть разгромленным наголову человеком, к которому ушла твоя жена, придется повременить с безмерной жалостью к себе и приготовиться к решительной атаке. Да, и еще, не рассчитывай на мое понимание, если не одержишь победу в этой битве, — деловым тоном добавил Карло и вышел из кабинета.
Виттория терпеливо наблюдала, как Лаура вот уже битый час подбирает синьоре Скальфи фигурный шоколад, потакая каждому ее капризу и умело опровергая все ее смехотворные сомнения. Лаура вдохновенно демонстрировала свое красноречие и знание шоколадной индустрии, а подарочная коробка еще не была наполнена даже наполовину. Синьора Скальфи, состоятельная особа и звезда местного театрального небосклона, в силу своего немолодого возраста неудержимо клонившаяся к закату, придирчиво разглядывала каждую фигурку, прежде чем одобрить ее приобщение к другим.
— Лаура, голубушка, я, конечно, отношусь с уважением к вашим советам… Но мне кажется, что вот эта шоколадная… козочка… не очень подходит для подарка актрисе театра… — проговорила она тонким, капризным голосом. — Разумеется, синьора Амелия пока еще далеко не прима, — продолжила она, кокетливо поправляя прическу, — но все же это не совсем удобно…
Виттория, подавив тоскливый вздох, на несколько секунд подняла глаза к потолку. Затем, словно ее вдруг осенила какая-то неожиданная мысль, быстро встала с табурета и приблизилась к требовательной покупательнице.
— Ну что вы, синьора, эта козочка из последней коллекции Ренато Вителли, той, что завоевала все мыслимые и немыслимые призы и награды… Шоколад от мэтра Вителли никогда не может быть неуместным подарком. Вы просто обязаны включить его в подарок для синьоры Амелии. Вот увидите, она будет на седьмом небе от счастья…
Вытянутое лицо синьоры Скальфи расплылось в счастливой улыбке.
— Так это шоколад от господина Вителли? Что же вы мне сразу не сказали? — бросила она с упреком в сторону Лауры и вновь повернулась к Виттории. — Вы правы, эта фигурка просто восхитительна… Как мило, что вы вовремя мне сообщили фамилию ее изготовителя. Я непременно ее куплю. А нет ли у вас еще шоколада от господина Вителли? — с надеждой поинтересовалась она.
— Есть, но он просто плиточный… — начала было объяснять Лаура.
Но Виттория повысила голос, чтобы заглушить ее слова.
— К сожалению, осталось совсем немного, только вон тот, что рядом с абрикосовой пастилой. — Она показала на упаковку шоколадных фигурок, изображавших каких-то непонятных существ, продать которую они уже отчаялись.
— Целая упаковка?! — не веря в свою удачу, воскликнула местная знаменитость. — Да мне просто повезло! Я беру и ее тоже.
Как только синьора Скальфи наконец покинула кондитерскую, унося с собой две большие коробки, доверху наполненные шоколадом самого разного вида и качества, в большинстве своем мало напоминающего тот, за который его пытались выдать, Виттория устремила на подругу торжествующий взгляд.
— Ну как, хороший урок я тебе преподала? — с достоинством поинтересовалась она.
