— И тебе пришлось жить одной?
Молли засмеялась.
— Может, так было бы лучше, но меня отдали в приемную семью.
— Что это такое?
— Семья, которой платят за то, что она о тебе заботится, — со вздохом сказала Молли. — Обычно в таком доме бывает очень много народу, но ни у кого нет на тебя времени. — Или любви. В тех двух семьях, где ей довелось жить, люди делали все, что положено, но не проявляли к ней ни любви, ни благодарности за то, что она для них делала. Она была словно невидимка.
— Тебе, наверное, было очень грустно, — серьезно сказал Тоби.
— Да. Но я... — Ее прервал звук машины под окнами.
Тоби пулей вылетел из комнаты.
— Это Ричард!
Молли вздохнула и неспешно пошла за ним. Не хватало еще проявлять восторг по случаю приезда Ричарда.
В холле ей встретилась Элизабет.
— Это Ричард? — спросила она.
— Наверное. Тоби побежал посмотреть. Он так возбужден из-за елки.
— Я тоже, впервые за долгие годы. — Она жалобно взглянула на Молли. — Мы перестали ставить настоящую елку после того, как дети уехали в колледж. Без детей это казалось ненужной тратой сил.
— Но у вас же есть елка в гостиной. Очень красивая.
— Это совсем другое. С Тоби у меня как будто появился второй шанс в жизни. Это так бодрит.
Женщины вышли через боковую дверь и увидели, что Тоби рассказывает Ричарду о покупках.
— Вы, наверное, целый день трудились!
— Не целый, — сказала Элизабет. Ричард уставился на мать.
— Неужели ты ходила вместе с ними? Значит, ты так устала, что сейчас с нами не поедешь.
— Вовсе нет!
Ричард хмуро смотрел, как Тоби и Элизабет пошли к машине.
— Кажется, я предупреждал вас, чтобы вы не переутомляли мать, — проскрипел он, преградив Молли путь.
Как он смеет обвинять се! Она сделала все, что он требовал, хоть это и не входило в соглашение о найме. Они стояли так близко друг к другу, что Молли чувствовала холод, исходящий от его пальто. Но она не отступит. Она вскинула голову и сказала:
— Вам Элизабет показалась переутомленной?
Ричард на несколько секунд задержал на ней взгляд, как бы измеряя ее решимость. Наконец отвернулся и пошел к выходу.
— Если у нее будет упадок сил, то лишь из-за вас.
Молли поджала губы. Она знала, что делала все, чтобы поберечь Элизабет. Леди стала больше разговаривать, она проявляет больше интереса к внуку; если Ричард считает, что это ей повредит, он очень ошибается.
Молли лишний раз убедилась, что для нее единственное средство выжить — избегать этого человека. В своем решении она смогла упорствовать лишь до того момента, как увидела, что Элизабет села сзади, оставив ей место рядом с Ричардом. Наверное, леди заметила недовольство на лице Молли, потому что сказала:
— Мы с Тоби должны обсудить, какую он хочет елку.
Ричард искоса посмотрел на Молли.
— Сядете рядом со мной, Молли? — В его голосе отчетливо слышалось ехидство. Значит, он заметил ее колебание. Ну и пусть. Она здесь не ради него. Буркнув «спасибо», она обошла машину и уселась на пассажирское место.
— Какую елку вы собираетесь купить? — спросил Ричарду матери.
— Такую, какая понравится Тоби, — ответила она.
— Молли, а у вас есть какие-то предпочтения?
— Только нe в отношении елок, — буркнула она, надеясь, что на этом разговор будет закончен.
— Во Флориде вы ставили елку? — не унимался он.
— Маленькую. — Она не хотела говорить о своей жизни. Это его не касается. Он считает, что у нее жалкая жизнь, но она сама выстроила себе такую простую и счастливую. Хоть пришлось нелегко.
— Зачем?
Это уже интересно. Что с ним такое? Она повернулась к нему.
— Потому что люблю Рождество. А вы разве нет?
— Не особенно.
— Может, ваше имя — Скрудж[1]?
Он улыбнулся уголками губ.
— Я бы не сказал.
— Что ж, надеюсь, вы постараетесь ради Тоби.
— Незачем. Моя мать, кажется, уцепилась за это, она наверняка наймет кого-нибудь на роль Сайта-Клауса, раз решила сделать для Тоби праздник. А что вы хотите получить от Санты?
Вот ненормальный. Не любит Рождество, но спрашивает про Санту? Молли пожала плечами.
— Ничего.
— Ага! Значит, вас вовсе не радует Рождество!
— Я люблю Рождество! Но это не значит, что я должна верить в Санта-Клауса, — добавила она, понизив голос.
— Как же это вы любите Рождество, если нe ждете от него чего-то особенного?
Молли повернулась к нему всем телом.
— На Рождество главное не получать, а давать, вот в чем истинное значение Рождества!
Или такие красивые и богатые люди, как Ричард Андерсон, этого не понимают?
Остаток пути Ричард молчал. Нянька поставила его на место.
Возможно, по заслугам. В последние годы он потерял интерес к Рождеству. Может быть, к самой жизни. Но он не хотел перепалки с Молли, она, кажется, во всеоружии, а он не желал проигрывать.
Он затормозил возле елочного базара.
— Приехали. Мама, завернись поплотнее. Тоби, ты надел пальто?
— Да, — отозвался мальчик, выбираясь из машины за руку с Элизабет. Ричард и Молли остались в машине. Он не знал, о чем говорить.
— Может, тоже пойдем выбирать елку? Молли кивнула и пошла вслед за своими подопечными. Ричард шел позади и прислушивался.
— Вот эта ничего.
— Нет, маленькая. Надо побольше, у нас высокие потолки. Может, эта?
— Она какая-то тощая, правда, бабушка?
— Совершенно верно. Пойдем посмотрим вон ту. — Тоби и Элизабет устремились вперед, но Молли осталась на месте. Ричард заметил, что она дрожит.
- Вы озябли? — спросил он, подойдя поближе. Она попятилась.
- Нет. Просто еще не привыкла к смене погоды.
Несколько минут они молча простояли среди елок, потом Ричард опять заговорил:
- Вы не хотите посмотреть елки?
- Что они ни выберут, все будет хорошо. Снова молчание. Тоби с Элизабет все еще рыскали среди елок.
Ричард начал злиться.
— Слишком холодно стоять попусту. Вам надо их поторопить. — Он стрельнул глазом в Молли, ожидая возражений, но она не реагировала. — Молли, вы замерзли?
— Н-нет, все х-х-хорошо.
— Что же вы мне раньше не сказали?! — Он схватил ее за руку и потащил к машине.
- Что выделаете?! — Она попыталась вырваться.
- Буду вас согревать. — Испуг на ее лице навел Ричарда на интересные мысли, но он их пресек. — Включу мотор и обогреватель, — ухмыльнулся он. Когда оба были в машине и обогреватель заработал, oil сказал: — Дайте руки.
— Зачем?
— Буду их держать. Вам надо было купить перчатки.
