Айслинг ждала, пока не ощутила странную сонливость. Тьма вытекла из ее носа, закружилась в воздухе и полетела к Лоркану, а тот направил дымку к тумбочке, к пустому флакону, где до этого были ее духи. Тьма забралась туда, переливаясь красками. Он схватил пробку зубами и осторожно закрыл сосуд.
— Вот, — пробормотал он. — Готово. Я верну его на место, когда придешь с Охоты.
В ее голове словно был туман. Айслинг коснулась пальцем лба и покачала головой.
— Чары воспоминаний?
— Забрал с твоего согласия. Ты знаешь, что я не сделал бы этого без позволения.
Да, но что он забрал? Любопытство чуть не пересилило ее. Лоркан всегда хорошо читал ее. Он пронзил ее взглядом и пробормотал чары, которые скрыли что-то в комнате.
Если бы Айслинг хотела, она могла бы отменить чары. Став Вороньей королевой, она была теперь сильнее, чем раньше. Ее разум был не просто кладезем знаний, но и глубоким прудом древней дикой магии, которой не нужны были слова или заклинания, а только воля сильной женщины.
— Дикая Охота ждет, — мягко напомнил Лоркан. — И Король-ворон.
Бран. Причина, по которой они шли туда, где они будут охотиться на таких, как она.
Айслинг стиснула зубы и пошла вперёд. Хоть она боялась, она отказывалась подавать вид. Если они смогут как-то помочь подменышам, это того стоило. Должно быть. Многие нуждались в ней.
Она пошла по коридорам решительными шагами, стучащими в пустом замке. Несколько слуа выглянули из дверей и быстро закрыли их, увидев ее опасное выражение лица.
Такая реакция была причиной, почему она не должна была уходить. Многим нужно было понять, что она была не такой, как прошлый Король-ворон, как и Бран. Они хотели помочь оставшимся слуа вернуться в их прошлое состояние, хотя они еще не поняли, как. Люди не должны были жить среди их рядов, если они этого не хотели.
Воспоминание щекотало ее разум, но она не могла его узнать, и ей было плохо от мысли, что она выпустит слуа.
Сердце билось быстрее, ладони вспотели. Что за воспоминание забрал Лоркан? Как оно связано с освобождением душ слуа?
Она завернула за угол, мысли отвлекали ее. Теплая ладонь сжала ее локоть и замедлила.
— Полегче, ведьмочка, — рассмеялся Бран. — Не нужно идти на Дикую Охоту как на войну.
— Я не хочу делать это, Бран.
— Как и я, — его глаза были темными и печальными. Она видела их много раз после того, как прокляла их. Его мучили демоны, которых она только раскрывала. Даже сейчас он не рассказывал ей о себе.
Ни слова о нем. Она знала, что он всю жизнь был преемником Короля-ворона. Она знала, что он долго не общался с семьей, и это ненавидела его мать, это игнорировал его отец. У него были братья и сестры, но он не говорил и с ними.
Бран был сложным, держал секреты в себе. Пятнадцати минут в день не хватало, чтобы он мог поведать многое.
Она посмотрела в его темные глаза, пытаясь понять, о чем он думал.
— Тогда зачем мы делаем это? — спросила она. — Мы — король и королева Подхолмья. Разве мы должны слушаться их?
— Наши титулы… не признают, — он потер шею. — Наши подданные — павшие фейри, самые страшных, которых не признает ни один двор, или слуа, чьи человеческие души искажены проклятием. Это не двор фейри, Айслинг.
— Тогда зачем звать нас королем и королевой? Пусть зовут лордом и леди отбросов. Они не должны давать нам почетное имя, если не хотят его признавать.
Она хмурилась от мысли. Фейри всегда считали себя лучше нее. Они смотрели свысока на подменышей, даже таких, как она, с силой и потенциалом быть чем-то большим, чем забытый ребенок.
Так она думала. Она хотела верить, что ее изгнание было недопониманием, после встречи с сестрой. Эльва дала ей много тем для размышлений. Может, ее семья не только не хотела прогонять ее, но и скучала по ней.
Бран щелкнул пальцами перед ее лицом.
— Ты где, ведьма? Нам нужно многое сделать, некогда блуждать по разуму.
Она сжала его пальцы, впилась когтями в нежную кожу.
— Не щелкай мне пальцами будто зверю.
— Тогда не забывай, что я стою перед тобой, — он с помощью ее хватки притянул ее в свои объятия.
Тихий вздох, задевший ее губы, был полон наслаждения. Одна его ладонь скользнула по ее плечу, спустилась по спине до поясницы, его большой палец гладил ее бедро.
— Я бы куда большее делал с тобой, — прошептал он, прижимаясь губами к ее уху. — Но нам приходится биться в Дикой Охоте.
— Кто сказал, что мы обязаны биться?
— Мы все время боремся, — его смех пробежал по ней дрожью, ответный зов поднялся из ее живота.
Они спорили обо всем, потому что так было правильно. Она ощущала трепет, когда превосходила его. И он тоже такое ощущал. Они состязались по своей природе. Сражения между ними были долгими, а победа была ценной.
Портал трещал за ними. Айслинг посмотрела поверх его плеча, увидела странное заклинание, открытое посреди их дома. Оно было невозможно красивым, такой магии она еще не видела.
Серебряная, как запотевшее зеркало, магия была высотой с Брана, шириной с дверь. Она мерцала, как жидкий металл, и рябь появлялась от малейшего ветра. Магия затвердела по краям, став панцирем, будто рамой картины.
Она затрещала снова, трещина побежала от одного угла к другому.
— Портал не будет открыт вечно, — прошептала она, впилась сильнее в руку Брана, притягивая его ближе. Ее сердце билось быстрее от мысли, что она будет рядом с множеством опасных фейри.
— Готова встретиться с ними?
— Никогда.
Он притянул ее ближе, прижал все ее тело к своему, словно мог впитать ее страх. Она хотела бы, чтобы это было возможно. Он имел с ними дело всю жизнь, знал, чего ожидать, как себя вести.
Айслинг ощущала себя как слепая.
— Я не дам им тебя тронуть, — пробормотал он. — Не переживай из-за этого. Они и пальцем тебя не тронут. Ты уже не подменыш. Ты — королева нижнародца и правительница могучих слуа. Ты — моя заместитель в бою. Они не посмеют тебя тронуть.
Он думал, она переживала за себя? Айслинг тихо фыркнула.
— Я могу за себя постоять, Бран.
— Знаю. Порой не стоит, — он отодвинулся, сжимая ее ладонь. — Идем на Дикую Охоту, моя королева.
Она следовала за теплом и счастьем рядом с ним, которые не зависели от того, где они были. Он защитит ее, верил в нее, но, что важнее, Бран не считал ее той, кем она не была.
Они прошли в портал, миновали жидкость. Она ощущала давление магии, тянущей ее за одежду. Она коснулась ее горла, и Айслинг поняла угрозу. Магия не хотела ее там. Она ощущала подменыша, сообщала, что ей не были рады, и что она будет одинока до конца своего существования.
Ее потянули за руку, вытягивая из магии, и она отшатнулась. Бран поймал ее, прижал к себе и провел ладонью по ее волосам.
Казалось, их близость была романтичной, но он прошептал на ухо:
— Ты ощутила это?
Она кивнула в его плечо. На них смотрели фейри. Все дворы хотели увидеть нового Короля-ворона и его королеву. Они с Браном уже играли.
Он тихо зарычал.
— Игра началась до нашего прибытия. Сохраняй голову на плечах, ведьма, и не отходи от меня.
— А если отойду?
— Буду честным, милая, я не знаю, чего они хотят от нас. Дело не в Дикой Охоте, а в чем-то большем. Все хотят показать свою силу. Война маячит на горизонте. Я не знаю, это война между дворами… и с чем-то еще. Оставайся близко и не заключай сделки с фейри, которых не знаем.
Словно она знала хоть кого-то тут. Она встречала лишь несколько низших фейри, боггартов и хобгоблинов, которые хотели помочь ей магией взамен на ее первого ребенка. Туата де Дананн были выше ее ранга ведьмы-подменыша.
Она затаила дыхание и выпрямилась. Айслинг зажмурилась на миг, готовя себя к тому, что она увидит, и повернулась к фейри, ожидающим их.
По ее глазам ударили краски, текстуры и мерцание существ, которые казались невозможными. Они заполняли поляну, почти соперничая со звездами своими роскошными обликами. Дикая Охота созывала только лучших с дворов. Айслинг теперь знала, что это означало.
