не делает. И остальные женщины тоже. Но Анна…
Я возвращаюсь в комнату, а она все еще там, прислонившись к стене. Когда наши глаза встречаются, я чувствую, как во мне поднимается новый огонь, и мои ноздри раздуваются. Я уловил момент, чтобы по-настоящему рассмотреть ее черты, и теперь, когда я это делаю, я поражен, что сразу не понял, что она женщина.
Она, вероятно, около пяти футов пяти дюймов, не очень маленькая для женщины, но определенно мала для мужчины. Ее брюки свободные и мешковатые, завязанные сверху, её рубашка была мешком до того, как я сорвал ее с ее тела. Я чувствую, как мой член шевелится при мысли о том, чтобы сорвать с нее еще больше одежды. У нее светлые волосы, коротко подстриженные, длиной всего несколько дюймов на макушке и отросший пучок сбоку. У нее есть татуировки, тянущиеся вверх по ее рукам и по всей шее, одна тянется вниз по лицу. Боги. Она потрясающая. Линии ее лица демонстрируют красоту и женственность, с определенной твердостью, которая говорит о силе. Хорошо. Ей она понадобится.
Моя рука дергается, демоны напоминают мне заплатить свои взносы. Инстинктивно я вытаскиваю свой нож и прижимаю его к предплечью, вздыхая, когда он проникает под кожу.
— Зачем ты это делаешь? — Спрашивает она, возвращая меня к настоящему моменту. Я моргаю и смотрю на свою руку, кровь теперь льется не на шутку. Когда я поднимаю взгляд и смотрю в ее глаза, я вижу эмоцию, которую почти не помню, это было так давно.
Может быть, волнение? Обо мне?
Я подхожу к ней, и когда я это делаю, она отталкивается от стены, чтобы встать прямо, но не вздрагивает, когда я приближаюсь, встречая мой пристальный взгляд. Я чувствую, как во мне поднимается волна гордости. Когда я нахожусь всего в нескольких дюймах от нее, я останавливаюсь. Ее ясные голубые глаза смотрят в мои.
— Мне нужно выпускать огонь, — шепчу я, проводя рукой по ее руке. Она дрожит, и я останавливаюсь. — Почему ты здесь? — Я спрашиваю мягким голосом, который удивляет меня. Ее глаза распахнуты, но не от страха.
— Это была ошибка, — говорит она, немного задыхаясь. — Я оказалась не в том месте и не в то время. — Я киваю. Это история многих обитателей Гробницы. Те, кто входят невинными, не остаются такими надолго, но что-то подсказывает мне, что Анна не невинна, независимо от того, почему она здесь. Я только сейчас замечаю кровь, покрывающую костяшки ее пальцев, грязь, покрывающую всю ее. На ее подбородке все еще пятно крови на том месте, где я касался её раньше.
— Тебе нужно помыться, — резко говорю я, поворачиваюсь и направляюсь к ванне, а она все еще стоит там, наблюдая за мной. — Чего ты ждешь, иди сюда.
Я вижу, как она ощетинивается команде, и я чувствую, как мой член дергается. О. Я собираюсь насладиться этим.
— Я в порядке, — говорит она, и я поднимаю на нее бровь.
— Я предлагаю тебе чистоту, а ты отказываешься?
— Мне ничего от тебя не нужно, — огрызается она в ответ, тут же закусывая губу. Мой взгляд падает на ее рот, и к своему удивлению я осознаю, как сильно мне самому хочется прикусить ее полную нижнюю губу. Должно быть, она что-то видит в моем лице, потому что ее глаза расширяются. Я делаю шаг вперед и снова впечатлен, что она не дрогнула, но я не могу не заметить напряжение в ее теле. Храбрая, но осторожная и упрямая.
— Не очень мудро так говорить, учитывая, что я единственный, кто стоит между тобой и групповым изнасилованием на всю оставшуюся твою короткую жизнь, — тихо говорю я, и ее глаза становятся еще шире. Я вижу еще одну быструю вспышку неповиновения, прежде чем она исчезает, и она опускает взгляд. Маленький укол вины разрастается в моей груди.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, — говорю я, на этот раз немного тише. — Я не причиняю вреда женщинам.
Ее глаза возвращаются к моим, оценивая. Она, должно быть, видит что-то во мне, потому что коротко кивает. Довольный своей победой, я иду через комнату и откидываю еще одну простыню, чтобы показать потертую ванну. Горячей воды нет, но я попросил своих людей наполнить ее раньше, так что она слегка теплая, не ледяная. Несмотря на то, что ранее прошел дождь, воздух все еще тяжелый и теплый.
— Сюда, — я указываю на ванну и снова вижу намек на вызов в ее больших голубых глазах, прежде чем она, кажется, решает передумать и подходит. Я отступаю и смотрю, как она идет развязывать повязку, прикрывающую ее грудь, когда останавливается, краснеет. Я представляю, как вся кровь приливает к ее щекам, и мой член мгновенно становится твердым, как камень.
— Могу я немного побыть одна? — Спрашивает она, кладя руку на бедро. Я качаю головой и скрещиваю руки на груди. Я ни за что не упущу это из виду. Она на мгновение прищуривает глаза, прежде чем вздохнуть, зная, что теперь она у меня в руках.
Анна
Как бы мне не хотелось, не раздеваться перед этим мужчиной, я знаю, что у меня нет выбора. Он мог легко бросить меня заключенным, а тем более заставить меня раздеться. Хотя я замечаю хищный взгляд в его глазах, когда он смотрит на меня, я думаю, что он делает это из лучших побуждений. Я также думаю, что он в любом случае намерен оставить меня для себя. К лучшему это или к худшему, я пока не знаю, но мое тело покалывает от этой мысли. Кроме того, это мой первый шанс за несколько недель принять нормальную ванну, и мое грязное тело уже в восторге от этого.
Прошло много, очень много времени с тех пор, как кто-то еще видел мое тело. Я притворялась мужчиной уже около восьми лет, с той ужасной ночи, когда я потеряла невинность. К счастью, Джош спас меня, но мы знали, что это только вопрос времени, когда это случится снова. Я обрезала свои длинные светлые волосы и научилась лучше всего заворачивать грудь, чтобы мои сиськи не были заметны. Добавила несколько новых татуировок, не только потому, что мне это нравится, а так же и для того, чтобы дополнить зловещий образ. Джош научил меня ходить более по-мужски, немного понижать голос. Он научил меня сражаться и обгонять противников намного крупнее меня. Это был интересный процесс обучения, но за все это время меня ни разу не вычислили, и все благодаря Джошу.
Я с трудом сглатываю, выталкивая эти воспоминания из головы. Я не могу думать о Джоше прямо сейчас, не тогда, когда Аксель так пялится на меня. Я чувствую, как жар приливает к моему лицу, но я полна решимости не показывать слабость этому человеку.
Я осторожно развязываю ленты на груди, медленно
