— Как красиво и так легко у тебя получилось, — изумлённо прошептала я.
— Ну не очень и легко, — развела руками Товианна. — Я долго тренировалась.
— Ты аристократка, ещё и маг! У тебя, наверное, интересная жизнь, куча планов на будущее и от женихов отбоя нет.
Тови отвернулась и передёрнула плечами, а до меня дошло, какую бестактность я ляпнула.
— Прости, пожалуйста. Я лезу не в своё дело.
— Ничего, Лиатрис, — она переглянулась с Амелией, — ладно, расскажу. Тебе, кажется, можно довериться. Но взамен — история про твоего жениха. И про побег.
— Да нет у меня жениха, — начала отпираться я.
— Вот и расскажешь. С подробностями! А пока слушай. — Тови встала и, расхаживая по комнате, начала свой рассказ. — Мне с детства было тесно и душно. Моя семья, мой дом — как железная клетка. Дед, глава семьи, свято чтит старые традиции. И все мы должны чётко их придерживаться. Я, мои двоюродные сёстры обязаны строго соблюдать огромный перечень правил. Нарушать нельзя! Не воспитание, а дрессировка. — Товианна села на кровать, её плечи поникли. — А уж если кто-то не соответствует представлениям семьи о правильном, то ему туго приходится. Меня вот постоянно наказывали за малейшие провинности, затягивали в корсет, дабы скрыть полноту, обучали танцам, а я их терпеть не могу. С ранних лет муштра — изящные манеры, искусства, музыкальные инструменты, светские беседы. Только для того, чтобы будущий муж со мной не скучал. Быть послушной и хорошей — вот всё, что требуется от благовоспитанной креси, пусть и с магическим талантом. Я ожила только в Академии. Но обучение окончено, надо бы возвращаться в семью. Но я, как видишь, отправилась сюда. Я куда угодно отправилась бы, только не домой.
— Несладко тебе жилось в отчем доме. Но может всё наладится? — сделала я неловкую попытку успокоить.
— Ты не понимаешь, — со вздохом сказала она. — Видишь же, внешностью я не вышла. Томная барышня из меня не получилась. — Тови усмехнулась. — И магия моя слабенькая. Но даже ею нужно уметь владеть и управлять. Магия — это не только красивые шарики. Очень уж она зависит от знаний и собственных эмоций. А меня особо к учению не тянуло, не моё это. Я в Академии оказалась только потому, что так принято в нашем кругу, и хотелось подальше от деда оказаться. Образование я получила, а следующий этап, конечно, замужество. Только, боюсь, отдадут меня замуж лишь бы за кого более-менее подходящего, удачной партии не будет. И муж вряд ли будет любить. Вот если бы я была красивее… Как Амелия, например… Или дар посильнее имела…
— Ты к себе ужасно предвзята! — горячо возразила я. — И разве любят только за красоту или за магический дар?
— А я не такая уж красавица, — заспорила Амелия. — Ты просто себя не ценишь. Вон у тебя какие кудряшки! И зачем ты только волосы так коротко подстригла. Деда позлить? А у меня волосы какие-то как мышиные, серые и невзрачные.
— Ты несправедлива к мышам, — твёрдо сказала я. — У них замечательный цвет. И вообще, мы все прекрасны, все на свете. А если хотите красоты, травы — наши помощники.
Я рассказала про «Эликсиры красоты», и мы принялись рассматривать, обнюхивать и теребить мешочки с запасами трав. Вскоре мы, обмазанные масками для блеска волос и свежести лица, окутанные травяными ароматами, коротали время за разговорами и поеданием конфет из запасов Тови.
После моего красочного рассказа о жизни у Ильвы, появлении «жениха» и побеге через Лес, Амелия и Тови долго не могли успокоиться: то возмущались самоуправством Ильвы, то смеялись над незадачливым Теодором.
— А ведь сегодня, наверное, должна была состояться моя свадьба, — осенило меня.
— Так это надо отпраздновать! Прогулкой по торговым рядам. Чтобы день несвадьбы на всю жизнь запомнился, — торжествующе предложила Амелия.
Я счастливо засмеялась:
— Я и так этот день запомню. Благодаря вам. У меня никогда не было настоящей подружки, а теперь сразу две, — сказала я и смутилась, испугавшись, что навязываю дружбу.
— Да, каждой девушке нужна подруга, — серьёзно произнесла Тови и, взяв меня за руку, ласково добавила: — Я рада, что ты с нами.
— И я, — вставила Амелия. — А вот от модных лавочек вы не отвертитесь. Всё равно идти, ведь Лиатрис нужны новые вещи, завтра поход. Даже не верится! Наконец-то, Лес.
— Ты очень ждала этого?
— О да! Я мечтаю сделать открытие, продолжить научную карьеру и выступить перед академиками.
— А тебя семья поддерживает?
— Папа и мама все свои силы вложили в меня — единственного ребёнка. Конечно, они рады моим успехам в науке. Правду говоря, мама уговаривает не затягивать с замужеством и присматриваться к женихам. Но неволить меня, конечно, не будут, — прощебетала Амелия. — Мои родители женились по любви, и мне того же желают. Но сначала я отвоюю себе место на научном пьедестале! — патетически закончила свою речь она.
— Если родители так пекутся о тебе, неужели отпустили в путешествие в Лес?
— Ну-ну, — хохотнула Тови и с хитрецой посмотрела на подругу. — Сомневаюсь, что родители знают все подробности экспедиции. Напридумывала отговорок.
— Кто бы говорил, — передразнила Амелия и показала Тови язык.
Ни дать, ни взять маленькая озорная проказница, несмотря на возраст, образование и манеры. Очень её выходка напомнила мне Мику, дочку Нуны, такую же непоседу и шалунью. «Как там мои маленькие нунятки?» — загрустила я, вспомнив постоялый двор. Но постаралась отогнать невесёлые мысли.
Дразня и подтрунивая друг над другом, мы, перемазанные травяной жижей, отправились мыться. Мари Орсо, увидев нас в таком виде, осенила себя защитным знаком Солнечного Круга и прошептала:
— Храни меня Свет… Это что же делается? Где ж это видано, чтобы приличные люди в таком виде шастали. То ли девицы, то ли лягушки.
Мы, едва сдерживая смех, протиснулись мимо неё и побежали в мыльню.
12
12
Амелия так и не оставила идею посетить модные лавки. Мне выдали жалование, поэтому, решив пропустить обед и поесть где-нибудь в городе, мы отправились за покупками.
Погода нам благоволила. Дождь прекратился ещё ночью, и солнце ощутимо припекало. Ветер разгонял облака, не давая ни малейшего шанса ненастью. Мы вышли за трактирные ворота и ахнули — улицы после вчерашних гуляний были завалены мусором.
— Вот тебе и празднество в честь Света, чистого и вечного, древнего источника магии и жизни, — непритворно изумлялась я, пробираясь сквозь отбросы.
Несколько человек лениво убирали и наводили порядок, но работы им предстояло ещё очень много.
В торговых рядах я без конца крутила головой. В жизни не видела столько красивой одежды. Хотя Амелия и Тови не слишком воодушевились, у них целый шкаф таких нарядов, каких в наших лавках никогда и не видели. У меня же глаза разбегались.
Амелия и Тови водили меня от одной лавки до другой, и в итоге уговорили примерить отделанное кружевом шёлковое платье и лёгкие изящные туфельки. Я вертелась перед зеркалом в этом платье, не зная куда деть руки и как себя держать. Мягкая гладкая ткань приятно холодила тело и выгодно обрисовывала фигуру, а изумрудный цвет шёлка удивительно подчёркивал зелёные глаза. Я не узнавала себя в зеркале, а девчонки только подтрунивали:
— Видел бы тебя жених. Взгляд не отвести! Не передумала? Может, вернуть тебя Теодору?
— Какая ты прехорошенькая в этом платье. Настоящая невеста!
«Красивое платье, очень. Не для меня», — с сожалением думала я.
Я не привыкла к таким нарядам. Колючие шерстяные платья и старые тяжёлые ботинки — вот с чем я свыклась, с безликой серостью. И денег было жалко. Я вспомнила, как Ильва долго копила на небольшой отрез шёлка, чтобы сделать вставки в обычную блузу и красоваться перед постояльцами. А тут целый наряд. Но девочки не отступали и всё-таки уговорили купить это волшебное платье и туфли.
Наряды нарядами, но нужно было подумать и о походе. Я предложила купить женские широкие брюки. Явно, лазать по Лесу в штанах удобнее, чем в длинной юбке. Особенно это идея пришлась по душе Тови. Она, одетая в короткую куртку из плотного хлопка, тёмные брюки, массивные ботинки, разглядывала своё отражение в больших зеркалах и довольно заметила:
