— Джулиана, цветочек, о чем ты?
— Думаю, наша помолвка была ошибкой.
Говоря это, попаданка до боли сжала кулаки. Становиться женой виконта она не хотела. Потерять свое "я"? Стать бесправным придатком этого красавчика и переселиться в убогую деревню?Это не для нее!
Марк побледнел, в его глазах полыхнул опасный огонь, полыхнул — и погас, но Юля успела его заметить и он ей не понравился. Похоже, сам жених отказываться от свадьбы не намерен.
— Ты не в себе, — произнес он приторным тоном. — Милая, тебе и правда бы выйти на воздух. А то ты последние дни сама на себя не похожа...
Юля напряглась. Неужели что-то заметил?
— Ой, какие вы скучные! — прервала Софи и с легкомысленной улыбкой помахала рукой. — Ну хорошо, у меня есть решение. В конце концов, я твоя лучшая подруга. И я хочу сделать тебе предложение.
— Руки и сердца? — Юля не сдержала издевки.
— Фу такой быть! — безмятежно улыбнулась рыжая заноза. — Я потом пошепчу на ушко, но знай: если ты сейчас откажешься и не поедешь со мной, я на тебя чертовски обижусь!
С видом триумфатора она уселась в кресло нога на ногу и жестом фокусника выудила из сумочки курительную трубку с длинным тонким мундштуком.
— София, милая, ты собираешься здесь курить? — осведомилась Юля вкрадчивым тоном, который обычно не обещал ничего хорошего тем, к кому она обращалась.
— Не будь занудой, Джули, — та махнула рукой. — Сейчас вся столица курит. Одна ты безнадежно отстала от моды.
— Где уж мне за модой угнаться, — ответила попаданка, с трудом сдерживая язвительные нотки. Курящих людей она на дух не переносила. — Я больше о своем здоровье забочусь и вам тоже советую. Лорд Марк, надеюсь, вы не курите?
Она вдруг вспомнила, что в прошлом был период, когда Старый Свет захватила не только мода на табак, но и на опиум. И от этой мысли ей стало не по себе.
— Нет-нет, — отшатнулся Десмонд, — предпочитаю, чтобы от меня пахло хорошим одеколоном, а не этой отравой. Да и зубы желтеют…
— Какие все неженки, — фыркнула София, но трубку все-таки убрала. — Джулиана, ты сегодня какая-то странная. Раньше ты и слова не говорила, что тебе не нравится моя привычка.
Вот, еще одна заметила перемены. Нужно срочно спасать ситуацию!
Юля сделала постную мину и тяжко вздохнула:
— Это смерть тетушки на меня так повлияла. Я стала очень… чувствительной.
— Тогда тебе тем более надо выбраться из этого гроба! — леди Мелмот обвела рукой пространство вокруг себя. — С похорон прошло больше месяца. Это достаточный срок, чтобы оплакать леди Бронсон.
Глаза Десмонда согласно блеснули, и Юле этот блеск не понравился. Уж не заодно ли ее жених и подруга?
— Разве траур не длится год? — воспользовалась она своими новыми знаниями.
— Если это траур по мужу, — София важно подняла указательный палец. — Ты что, забыла наставления королевы Шарлотты?
Она процитировала гнусавым тоном:
— “Для оплакивания супруга официальный траур длится двенадцать месяцев с момента его смерти. В течении этого времени леди не имеет права выезжать в Свет, принимать гостей, кроме родственников первой линии, и заводить знакомства. Для оплакивания родственников первой линии — траур шесть месяцев. Леди не имеет права выезжать в Свет и заводить знакомства, но может принимать гостей: родственников и близких друзей. Для оплакивания близких друзей и родственников второй-третьей линии достаточно сорока дней”.
Закончив, сложила руки в умоляющем жесте:
— Вот, твои сорок дней почти вышли! Пора обновить гардероб и наведаться в музыкальный театр! Ты должна поехать со мной! Ну, пожалуйста!
И так невинно хлоп-хлоп ресничками.
Юля закусила губу. Однозначно ей пора выбраться из этого дома и осмотреться. Узнать этот мир, который она собралась покорять. А София, похоже, болтушка. Из нее можно легко вытянуть всю информацию. Да и настойчивое внимание Десмонда начинает подбешивать. Так просто от него не избавишься.
— Хорошо, — согласилась она, скрепя сердце. — Поедем в театр.
Гостья победно улыбнулась. У Десмонда дернулся глаз.
К счастью в этот момент вернулась служанка с чаем для леди Софии. Это позволило попаданке тактично исчезнуть:
— Поднимусь за шляпкой и перчатками.
— Джули! — остановила подруга. — Ты же не думаешь, что можешь поехать в театр в этом платье?
Она указала на черный подол Юлиного платья.
— Извини, — та пожала плечами. Платье как платье. Чего ей не нравится? — Других нет. Но если оно не подходит, то я могу никуда и не ехать...
— Уверена, мадам Лефевр найдет парочку вечерних нарядов на твою фигуру. Лиловых или серых! — отмела возражения леди Мелмот. — А я все оплачу, раз ты не хочешь быть обязанной виконту. Ну же, Джули! Решайся! Сколько можно киснуть?
— Но тогда я буду обязанной тебе! — напомнила попаданка.
А быть кому-то обязанной ей хотелось меньше всего.
— Ерунда! Вот получишь свое наследство и все отдашь, а чтобы тебя не мучила совесть... — Софи загадочно улыбнулась, что очень не понравилось Десмонду.
Юля это заметила. Желая окончательно отделаться от жениха, она согласилась:
— Хорошо, ты меня уговорила. Сейчас прикажу подавать экипаж.
А сама мысленно сжала кулачки: вдруг, Десмонд был еще меньшим из зол?
— Я сегодня с компаньонкой, так что можем ехать в моей коляске, — порадовала подругу леди Мелмот.
— Ты? С компаньонкой? — Юля с легкой улыбкой оценила всплывшую в памяти информацию. — Должно быть фонтан на Трафальгар-сквер забил вином или маслом, коли ты решила следовать правилам приличия.
София сделала “страшные глаза” и полушепотом призналась:
— Я поклялась маменьке продержаться без скандалов неделю!
— И что она пообещала взамен?
Джулиана хорошо знала и леди Софи, и ее огневолосую матушку. А теперь эти знания достались Юле.
— Крылатого скакуна! — шепот стал почти трагическим. — Пегаса!
София произнесла это так, словно этот скакун был таким же редким и дорогим как философский камень.
— В каком смысле “пегаса”? — у попаданки округлились глаза.
Чего еще она не знает об этом мире?
В подсознании заворочались смутные картинки. Джулиана животными не интересовалась, но так называемых пегасов видела пару раз.
Это были огромные кони с золотистой шелковой шкурой и белоснежными крыльями. Все они разводились в питомниках, стоили баснословных денег и содержать их могли лишь богачи. Потому что мало кто мог прокормить крылатого питомца. Пегасы были весьма придирчивы к еде и воде, так что их содержание влетало в копеечку.
— В прямом! Самого настоящего! — выдохнула София, и ее глаза загорелись фанатичным огнем. — Если мы быстро управимся с платьями, то успеем съездить в питомник и полюбоваться на моего будущего красавца!
— Э… а зачем тебе конь, да еще с крыльями? — опешила Юля.
— Как “зачем”? — леди Мелмот взглянула на нее с возмущением. — Выставлю его на королевских скачках! Или ты забыла? Скоро откроется новый сезон за главный кубок Лондиниума!
В памяти Джулианы этот кубок предстал как нечто бессмысленное, но очень ценное в узких кругах.
София обернулась к Марку:
— Лорд Десмонд, ваш пегас будет участвовать? Помнится, в прошлом сезоне он чуть-чуть не дотянул до победы!
Блондин недовольно скривился:
— Мне попался жокей-неумеха. Но в этот раз я не буду участвовать.
— Да? — рыжая леди очень искренне округлила глаза. А сама незаметно толкнула подругу локтем. — Можно узнать, почему?
— Наскучило, — сообщил Марк голосом усталого денди. — Я продал это чудовище.
— Да, понимаю, — сочувственно покивала София со скорбным лицом, — пегасы много едят, не всем по карману...
А сама, пряча усмешку, наступила на ногу подруге.
Юлия Петровна эти манипуляции заметила. Покопавшись в памяти, сделала вывод: у жениха-то совсем плохо с деньгами, если собственное зверье начал распродавать. Крылатый конь — это статусность прежде всего. Теперь у нее не осталось сомнений, почему он так торопил Джулиану с продажей особняка. Только не повезло ему, горемычному: робкой, зависимой Джулианы больше нет, а новая хозяйка ее тела ничего продавать не собирается! Даже за все золото мира!
