но не из-за Лизиных страхов, а из-за явной усталости пожилого ученого. Ему приходилось зажимать под мышкой кислородное оборудование, все время неловко перехватывая его, и, в отличие от Лизаветы, у него не было экзоскелета, облегчающего физические нагрузки. Да, и запас воздуха подходил к концу. Келдыш запыхался, маска его запотела, и Лиза с замиранием сердца считала шаги вниз. Как надолго еще ученому хватит силы воли и упрямства?
Наконец, Лиза увидела, что прожектор Такера остановился — командир достиг дна шахты — и тут же сместился в сторону.
— Инженерный уровень номер двадцать семь. Отсюда есть доступ ко всем внутренностям станции. Здесь есть шлюз, — в голосе Такера слышалось явное облегчение, — и, похоже, что он работает.
Пока командир колдовал с электроникой, Келдыш тоже спустился, но в последний момент силы отказали ему. Коленки его подогнулись, и он тяжело рухнул на металлический пол прямо в ноги Такеру. Тот не отреагировал, продолжая сражаться с отпорным механизмом шлюза.
Лизавета спрыгнула вниз последней и тут же бросилась к бывшему учителю. И похолодела от ужаса — уровень кислорода в дыхательном аппарате был на нуле, а сам профессор без сознания.
— Такер, быстрее! — она прокричала по внутренней связи так, будто ее слова могли хоть что-то ускорить. — У профессора кончился кислород.
Командир не отреагировал на ее слова, но в этот момент дверь шлюза нехотя поползла в сторону. Такер помог Лизе затащить внутрь тело Келдыша и бросился к внутреннему щитку управления, чтобы активировать шлюзование камеры.
— Станислав Вениаминович, — Лиза проговорила, глядя в помертвевшее лицо ученого, понимая, что ничего не может сделать для него в этот момент. Даже поделиться воздухом из своего скафандра — система не была рассчитана на подобные вещи, при вскрытии шлема подача кислорода автоматически останавливалась.
Но вот в шлюзе раздалось шипение — камера начала наполняться воздухом.
— Грузовой отсек по-прежнему герметичен, там можно будет дышать, — Такер старался казаться спокойным, чтобы не пугать Лизу еще больше. — Ну, давай же! — но тут же с раздражением стукнул по внутренней створке шлюза, которая не торопилась открываться.
Наконец, переборка поползла в сторону. Лиза бросила быстрый взгляд на показания портативных приборов в предплечье:
— Уровень кислорода низкий, но воздух пригоден для дыхания! — она поспешно стянула маску с лица Келдыша и отстегнула свой шлем.
Воздух в трюме был тяжелым, дышать было трудно, но все-таки возможно. Лиза склонилась над ученым — дыхания не было.
— Нет… — она пробормотала с отчаянием, но ее руки уже делали свое дело.
Глубокая инъекция препарата экстренной помощи, чтобы запустить сердце, импульс портативного дефибриллятора и, после краткого колебания, искусственное дыхание по технологии, эффективность которой была доказана еще столетия назад. По счастью, ученый оказался крепче, чем можно было решить по его внешнему виду, и уже после второго наложения электродов задышал сам.
Понимая, что его помощь Лизе не требуется, Такер осматривал помещение грузового отсека и находившееся там оборудование. Спустя пару минут Лиза услышала его радостный возглас, и в трюме вспыхнуло аварийное освещение. Тревожный красноватый свет, но он был на порядок лучше, чем кромешная темнота, едва разгоняемая парой налобных фонарей.
Едва придя в себя, ученый сел и потеряно огляделся.
Майк вернулся к подчиненным, ухмыльнулся через лицевой щиток:
— Вы невероятно везучий человек, мистер Келдыш.
И тоже снял шлем.
***
— Не уверен насчет везения, — ученый болезненно поморщился и приложил руку к правому боку.
На белом халате расплылось красное пятно.
— Сейчас-сейчас, — Лиза суетилась вокруг пожилого профессора, мысленно благодаря тех, кто разрабатывал космическую медицинскую укладку: в очень компактном объеме было собрано все необходимое для экстренной помощи. — У него шок, легкие ожоги, лучевая болезнь первой степени и компрессия грудной клетки. Повреждено легкое, — все больше бледнея, Лиза смотрела на маленький экранчик диагноста и перечисляла диагнозы своего бывшего учителя. — Все это сложно назвать везением, Такер.
— Главное везение в том, что в грузовом отсеке пока что можно дышать, запаса кислорода у него больше нет. Я ведь правильно понимаю? — нахмурившись, Такер посмотрел на Лизу, и ей очень не понравилось выражение его глаз. — Да, и нам с тобой стоит поэкономить, неизвестно еще, сколько придется добираться до спасательного корабля.
Девушка кивнула, продолжая пичкать своего невольного пациента всеми возможными в данной ситуации медикаментами. Профессор на глазах оживал, хотя по-прежнему выглядел бледным и осунувшимся. Хорошего самочувствия не добавляла и тяжелая атмосфера в грузовом отсеке.
— Что послужило причиной взрыва, вы можете предположить? — вопрос командира был адресован Келдышу, и тот понуро кивнул:
— Похоже, детонировал последний из вспомогательных реакторов. По той же причине, что и предыдущие два.
— А по какой причине детонировали предыдущие два? — Такер недобро прищурился.
— Саботаж, я уже говорил вам, — Келдыш пожал плечами.
— То есть вы все-таки настаиваете на версии о саботаже? — выражение лица командира все меньше нравилось Лизе.
Она поймала себя на мысли, что боится Такера. Хотя у того был безупречный послужной список, а совсем недавно он спас ей жизнь. Без Майка Такера Лизы Солнцевой уже не было бы в живых. Девушка вздохнула и прогнала от себя тяжелые мысли. Фантазия ее вытворяла жуткие вещи — Лиза оказалась не готова к столь экстремальным испытаниям в реальных условиях. Одно дело модели и симуляции в учебном центре Космофлота, и совсем другое настоящий вакуум открытого космоса, плазменный выбросы от неисправного реактора и свихнувшийся искусственный интеллект, едва не заваливший орбитальную станцию на Землю. И затерявшийся в недрах этой станции Лучезар…
— Думаю, да, — ученый с уверенностью кивнул и натужно закашлялся. На губах его выступили капельки крови. Несмотря на помощь Лизы, ранение груди не прошло для него бесследно.
— Как долго основной реактор может работать в одиночку? — Такер смотрел в пространство перед собой, словно пытаясь просчитать решение нерешаемой задачи.
— Если условия будут оптимальными, и ничто не будет нарушать его равновесия, то очень долго. Вспомогательные реакторы — это всего лишь стабилизаторы плазменного потока, — Келдыш покачал головой, понимая, к чему клонит командир.
— Ясно, — тот кивнул. — В нашем случае это означает, что он может рвануть в любую минуту. Особенно учитывая тот факт, что на борту станции находится тот, кто устроил все это светопредставление.
— Как так получилось, что здесь еще есть воздух? — закончив с пациентом, Лиза поднялась на ноги и настороженно огляделась.
Аварийное красноватое освещение грузового отсека пугало ее. Оно мерцало от перепадов напряжения, напоминая из-за этого отсветы пожара. И Лиза то и дело оборачивалась через плечо, ожидая увидеть там языки пламени.
— Очевидно, взрывами повредило не все переборки, часть помещений осталась герметичной, —
