Вы так же прекрасны, как этот цветок.
— Благодарю.
Пьер дарил только розы, и каждый раз сравнивал красоту Эмили с красотой этого цветка. Ален же считал, что роза ей не подходит, а его реинкарнация в 17 веке сказала, что цветок Эмили — это сирень. Именно с того дня она начала разбавлять свои неизменные черные одеяния маленькой деталью сиреневого цвета. Однако, может, Совесть права, и высшие силы просто играют с Эмили…
— Ох, я совсем забыла, что у меня пирог в духовке! — воскликнула Совесть.
Схватив под руки двоих мужчин, она деликатно удалилась вместе с ними.
— Сделаете мне недельный расклад? — Пьер не сводил восхищенного взгляда с Эмили.
— Конечно, — сказала она, покосившись туда, где всего пару минут назад стояла девушка, которая никак не могла решиться попросить сделать ей расклад. Теперь же там никого не было.
Пьер придвинул стул ближе к Эмили и принялся наблюдать, как руки женщины ловко мешали колоду карт.
— Кажется, я еще не спрашивал, давно ли вы этим занимаетесь?
— Очень давно, — ответила Эмили. — Настолько, что уже и не вспомню точную цифру.
— Ого, — мутно-зеленые глаза Пьера восторженно блеснули. — А почему вы решили этим заниматься?
Эмили часто спрашивали об этом, и каждый раз она отвечало одно и то же:
— Потому что так я могу увидеть будущее, и по возможности изменить его.
Карты, действительно, во многом помогали Эмили, однако в этот раз в раскладах на Алена они больше запутывали. Да и вообще, в седьмой ее визит в мир живых все было иначе, и это напрягало Эмили. Прошло уже двенадцать лет, а Ален так и не объявил о себе. Еще год, и Эмили вернется назад, в мир мертвых. Неужели, Страх был прав, и в седьмой раз все будет иначе?
— А я вот прихожу сюда и прошу сделать мне расклад исключительно из-за вас, — произнес Пьер, поедая взглядом Эмили.
— Как мило, — немного сухо ответила она.
За шестьсот с лишним лет чувства Эмили притупились. Пережив три смерти Алена, она взяла себя в руки и с невероятным усилием старалась не замечать его чувств, а также подавлять свои. В конечном итоге она добилась того, что в шестой раз уже практически ничего не испытывала. Кроме легкой грусти умирающий в военном госпитале от ран Ален не вызвал у Эмили никаких эмоций. Наверно, на то и был расчет высших сил: вконец очерствев, Эмили поставит себя на первое место и пожертвует душой Алена. Однако подобного она никогда не допустит, пусть даже ею уже движут не чувства, а принцип. Эмили никогда не уступит высшим силам, и непременно докажет, что ее судьба только в ее руках.
После расклада Пьер еще немного поговорил о погоде и о том, как тяжело в последнее время управлять ресторанным бизнесом, и покинул книжную лавку, оставив щедрые чаевые.
Следом за ним ушли еще два посетителя, купив по книге. К девяти чесам вечера — времени закрытия — лавка была почти пуста.
— До свидания, — попрощался пожилой мужчина с томиком «Макбета» подмышкой.
— Хорошего вечера! — отозвалась Эмили, подсчитывая выручку за сегодняшний день.
Она так увлеклась, что даже не заметила подошедшего к ней студента. Чтобы привлечь к себе внимание, он осторожно кашлянул. Эмили подняла голову от калькулятора и спросила:
— Что вы хотели?
Длинная черная челка и капюшон толстовки скрывали верхнюю часть лица парня. В правом уголке губ и на скуле красовались свежие синяки. Еще раз кашлянув, он хрипло произнес:
— Могу я купить эту книгу?
В руке он держал энциклопедию комнатных растений. Одну из самых дешевых.
— У нас есть издания новее и красочнее. — Эмили указала на полку с энциклопедиями.
— Нет, эту, — качнул головой парень.
Положив книгу на прилавок, он насыпал сверху целую кучу монет.
— А крупнее не будет? — При мысли, что придется считать эту гору Эмили стало дурно.
Парень отрицательно покачал головой.
Вздохнув, Эмили принялась считать мелочь.
Парень терпеливо ждал, шмыгая носом.
— Эти лишние, — наконец объявила Эмили, придвинув к парню две монеты.
Его рука скользнула по столешнице, забирая монеты. Рукав толстовки немного задрался, и Эмили увидела разбитые костяшки. Его визит в тюрьму — всего лишь вопрос времени.
Бережно положив книгу в застиранный рюкзак, парень попрощался и направился к выходу. У двери он замер, будто кого-то увидев на улице. Эмили показалось, что руки парня задрожали.
Какое-то время он стоял на месте будто бы собираясь с духом, а потом решительно толкнул дверь и вышел на улицу.
— Чудной какой-то, — произнесла Эмили, провожая взглядом скрючившуюся фигуру.
Завершив подсчет, она закрыла лавку и отправилась наверх, совершенно забыв о красной розе, что так и осталась лежать на прилавке.
В гостиной Тэ и Джен увлеченно следили за сюжетом очередного сериала. Эмили их любви к сериалам не разделяла — ей хотелось скорее узнать, чем кончится история, поэтому предпочитала фильмы и желательно без дополнительных частей.
— Ты сегодня поздно вернулась, — заметила Эмили, взглянув на Джен.
— Сегодня пришлось потрудиться, — произнесла девушка, не отрываясь от телевизора. — Было много смертей.
— Три, и все до полудня. Я видела твой список на сегодня. — Эмили открыла мини-бар и задумчиво провела пальцем по бутылкам вина.
Джен закусила губу и виновато взглянула на наставницу. Выбрав красное полусладкое с выдержкой в двадцать семь лет, Эмили откупорила пробку и налила рубиновый напиток в бокал.
— Я знаю, что ты подрабатываешь. Тэ мне сказал.
Девушка злобно зыркнула на напарника и тихо выругалась. Тэ усердно делал вид, что полностью поглощен сериалом.
— Увольняйся. Я буду платить вам за работу в лавке. — Эмили сделала глоток вина и шагнула к окну.
Бульвар Пале был пустым и тихим, несмотря на прекрасное освещение и еще не совсем поздний час.
— Правда? Вы не злитесь? — Джен встала с дивана и тоже подошла к окну, не сводя взгляда с Эмили.
— Нет, вам надо было раньше сказать, что нуждаетесь в карманных деньгах. Сама я об этом как-то не додумалась.
Джен восторженно взвизгнула и кинулась обнять Эмили, но та остановила ее свободной рукой. Кивнув на бокал, она произнесла:
— Если из-за тебя разольётся этот драгоценный напиток, будешь работать бесплатно целый месяц.
— Спасибо, мадам! Я буду работать усердно! — Джен просто светилась от радости, а всего-то и надо было, что пообещать ей платить.
Губы Эмили невольно улыбнулась. Тэ и Джен стали жнецами триста лет назад, а все еще были такими детьми.
— Ой, это что, призрак? — Джен приподняла тюль и всмотрелась в окно.
— Быть такого не может. — Забыв про сериал, Тэ встал с дивана и направился к
