который перевести на человеческий язык можно было только матерно. А затем перевел этот самый взгляд на квартиру.
Я поспешила дать пояснения.
– Вот, вломились. Книжку искали. Наверное. Но ее тут не было, я ее с собой на работу взяла.
– Понятно, – процедил мой куратор.
– А зелье охранное только через неделю варить можно будет, если найду все необходимое. Потому что этого необходимого выше крыши. А где его искать, я понятия не имею.
Куратор молчал и сосредоточенно о чем-то думал. Впрочем, не факт даже, что обо мне или о моей ситуации. Может вспоминал, где припарковал свою машину, потому что, судя по окружающей обстановке, райончик у меня не совсем благополучный. Ну что ж, раз он ничего не предлагает, буду предлагать я.
– Может мне пока в гостинице пожить? Только вот не знаю, пустят ли меня с котом. Но я могу его спрятать, в сумке пронести. Они даже и не заметят. А так он умный. Попрошу, чтобы на первом этаже разместили.
– Угу, – мрачно хмыкнул куратор. – Кота в сумку, а котел куда денешь? Попросишь, чтоб в ресторанной кухне поставили?
– Котел? Зачем котел?
Он вздохнул так горестно, как вздыхают взрослые, если им приходится объяснят несмышленому пятилетке основы мироздания.
– А колдовать ты как собираешься? К тому же ты в этой своей конурке уже варила зелье. Варила же?
Я кивнула.
– Варила, два раза.
– Теперь это твоя ведьмина избушка, и переехать из нее будет очень трудно. Место, прямо скажем, не очень подходящее, но уж что есть.
– И что же тогда делать? – мое отчаяние было настолько велико, что слезы едва не брызнули из глаз. Сидеть и ждать, пока грабители снова явятся?
Куратор вздохнул.
– Сегодня останусь у тебя, присмотрю. А завтра что-нибудь придумаю.
– У меня? – Слезы тут же передумали катиться, и отчаяние сменилось изумлением. – Нет это не годится. У меня только одна комната, и кровать тоже одна. И вообще…
Куратор смерил меня насмешливым взглядом.
– Разберёмся как-нибудь. Ты собираешься меня на пороге держать, или все же разрешить войти.
Окончательно смутившись, я отступила назад, давая ему выбраться из узенькой прихожей.
– Проходи, конечно. – И несмело добавила: – Чай поставить?
– Чай, – хмыкнул он. – Ужин закажу в ресторане с доставкой. Одним чаем сыт не будешь. – Он критически оглядеть мою квартиру. – И это, ты бы прибралась тут, что ли. Нельзя же так жить.
От возмущения я не нашлась что ответить. Разумеется, так жить нельзя! Только я и не собиралась. Когда утром я уходила на работу, в квартире была идеальная чистота.
– Ладно, ладно, – сказал куратор миролюбиво. – А то чую, мне сейчас еще одно проклятье прилетит. Короче, я заказываю ужин, а ты делай что хочешь. Можешь даже так все оставить, я не привередливый.
Я бросила на него еще один убийственный взгляд и принялась за уборку. Божечки, что они здесь натворили! Ну ищете вы книгу, так и ищите. Но уж в банке со специями ее точно быть не может! Зачем все высыпать и прямо на мое единственное приличное платье? Это они явно не для поисков, а из вредности. Вот же ведьмы!
Не прошло и десяти минут, как в дверь позвонили. Ничего себе, какая доставка быстрая. Явно этот куратор всех там заколдовал. Мне даже пиццу по полтора часа ждать приходится, а тут ужин из ресторана. Я распахнула дверь, но на пороге увидела вовсе не курьера с пакетами, а соседку из квартиры напротив, баб Веру.
– Ой, Сашенька, хорошо, что ты дома, – улыбаясь, затараторила она. – А я солонку разбила. Все со стеклами перемешалось, ни крупицы соли в доме. Одолжи немножечко.
Я замешкалась с ответом, судорожно вспоминая, видела ли я соль и не высыпали ли ее грабители в одну кучу со специями. И вдруг из-да спины донеслось:
– Соли нет.
Я с изумлением оглянулась. Куратор стоял, перегородив своими широкими плечами почти всю прихожую, и недоверчиво сверлил глазами соседку.
– С-совсем нет? – изумленно промямлила баб Вера.
– Ни крупиночки, – твердо ответил куратор.
– Ну, тогда я пойду?
– Идите, – велел он.
Баб Веру словно ветром сдуло. Я закрыла дверь и воинственно развернулась к негодяю.
– Ты зачем это мне соседей пугаешь?
– А что мне остается делать, если у тебя соображалки никакой? Кто же соль на ночь отдает, да еще из своего дома?
– Это что, примета какая-нибудь, дурацкая?
– Не дурацкая примета, а отличный способ ослабить силу ведьмы. Надо присмотреться в этой твоей соседке. Как-то уж очень вовремя у нее солонка разбилась.
Я только покачала головой. Сам параноик, и меня параноиком сделать хочет.
Баб Вера – милейшая женщина. Может быть излишне любопытная, но и только.
Впрочем, спорить с куратором я не стала, тем более что изменить я уже ничего не могла. Баб Вера ушла, а вопрос о том, есть ли у меня соль, все еще оставался открытым. Так что я вернулась к огромной куче, которую предстояло разбирать, а потом еще и пылесосить. Куратор, разумеется, помогать мне не собирался, уселся в кресло и что-то там листал в своем телефоне.
– А есть какое-нибудь заклинание, чтобы порядок сам собой навелся? Вещи там сложились. Мусор сам собой собрался и двинулся в сторону ведра? – спросила я у него.
Он только хмыкнул.
– Почем мне знать, что у тебя есть, сама смотри.
Я с надеждой открыла книгу, но увы, строчки не читались и была явно написана какая-то белиберда.
Полагаю, это стоило понимать так, что соответствующего заклинания в природе не существует. Ну, или не в природе вообще, а в этой конкретной ведьминой книге. Что ж, неудивительно. Будь у нее это заклинание, разве стала бы она жить в таком беспорядке. Так что, похоже, убирать мне придется вручную.
За этот вечер я точно поняла, что может быть хуже уборки. Это уборка, во время которой тебя сверлит глазами куратор с замашками аристократа.
Я так явственно чувствовала его взгляд, что могла бы с точностью до миллиметра показать, какое именно место сверлил его карий глаз, а какое – серый. Но каждый раз, когда я оборачивалась, Демьен по-прежнему внимательно смотрел в свой телефон, не обращая на меня ни малейшего внимания. Он не выпускал его из рук до тех пор, пока не раздался звонок в дверь.
– Это, наверное, курьер, – предположила я.
– Не отвлекайся, сам открою, – снисходительно кивнул он и шагнул к двери.
Он даже не заметил, что отвлекаться мне уже не от чего: уборку я закончила еще минут десять назад. Будучи не обремененной ни совком, ни шваброй, я посеменила за куратором. Никогда раньше не видела, как доставляют еду из дорогого ресторана. Да и за курьера, признаться, было немного страшно. Бедолага изрядно задержался, так что не удивлюсь, если мой куратор устроит ему взбучку. У меня уже был шанс убедиться, что в этом деле ему равных нет.
Но, к моему удивлению, к доставщику у Демьена претензий не было. Он даже протянул парню купюру, от вида которой тот расплылся в счастливой улыбке. Конечно, паренек ведь всего лишь опоздал на два часа. Это вам не малюсенькую соринку пропустить.
– Не ожидала от тебя такой доброты, – усмехнулась я, когда за курьером захлопнулась дверь. – Я-то думала, ты его как минимум в лягушку превратишь за то, что он заставил тебя столько ждать.
– Ну я же не сатрап какой-то, – пожал плечами куратор. – На дорогах пробки, я же тебе уже говорил. Даже не знаю, как ты, Александра, с такой памятью будешь ведьмовство осваивать.
Он прошел в кухню, а я с трудом сдержалась, чтобы не показать его спине язык. Очень уж стало обидно. Стараешься тут для всех, зелья всякие варишь, порядок наводишь, а все равно никто не ценит.
Я вернулась в комнату и посмотрела на себя в зеркало. Из него на меня посмотрела уставшая девица с глазами котенка, пойманного на воровстве сосисок. Нет уж, так не пойдет.
Подумав немного, я стянула с будничного хвостика резинку. Почувствовав свободу, волосы волной хлынули мне на плечи и на спину. Густые, шелковистые и черные как смоль, они были моим главным украшением. Стоило их распустить, как все девчонки вокруг начинали завистливо вздыхать, а парни торопились сделать комплимент. И мне вдруг захотелось, чтобы мой вредный куратор увидел, что и у меня тоже есть поводы для гордости.
Я вошла в кухню, гордо вскинув голову. Демьен взглянул на меня и на мгновение замер с тарелкой в руке.
– Так что у нас на ужин? – спросила я и, воодушевленная произведенным эффектом, как бы невзначай провела рукой по волосам, а потом легким движением откинула прядку.
– Стандартный набор «Провинциалочка», – усмехнулся он.
– Это что это ты имеешь в виду? – насупилась я и быстро заправила волосы за уши. Может, действительно перестаралась с их демонстрацией.
– Ну вот же, – Демьен широким жестом обвел стол. – Тут все, от салата «Мимоза» до мяса по-французски. Устриц и крабов в вашей чудесной глуши днем с огнем не сыскать.
– Не очень-то и хотелось, – пожала я плечами и пододвинула к себе тарелку с «Мимозой». Ну и пусть некоторые считают ее провинциальной. Зато очень вкусная.
До конца ужина мы больше не проронили ни слова. У меня настроения вести светские беседы не было, да и голова оказалась забита совсем другим. Под тихое постукивание вилок и ножей я изо всех сил думала, что мне делать дальше.
