— Серьезно? — поразилась я, радуясь возможности сменить тему. — Будешь преподавать ледяную магию?
— Угу. Не думаю, что проект в Катхеме закроют насовсем. Министерство культуры и отдыха очень заинтересовалось твоим проектом горнолыжного курорта. Хотя я его и не одобряю, но ты молодец, что отправила план на рассмотрение.
— Должна же я отплатить за гостеприимство. К тому же, это пока авторский проект, не дарованный государству, — ухмыльнулось моё величество. — Смогу завещать идею кому угодно.
Ледничий ничего не ответил. Мы добрались обратно в полном молчании, не в силах сказать важные слова, объясниться или попрощаться. Наверное, правильнее будет держать дистанцию и сделать вид, что ничего не было. А поплакать можно ночью в подушку, когда никто не видит.
— Любовь, — окликнули меня на пороге. — С вашего дозволения, я сопровожу вас на заседание комиссии. Возможно, маги откроют путь прямо оттуда.
— Конечно.
Дверь закрылась с тихим шорохом, скрывая одинокую женскую слезинку, сорвавшуюся по щеке, от внимательного мужского взгляда.
Глава 58
— Нам жаль, леди Макмиллан, — равнодушным голосом отчитался председатель комиссии, захлопнув папку. — Ваше тело мертво.
В ушах набатом зашумела кровь. Умные, тяжелые, грустные и веселые мысли разом покинули голову, вылетев вон от одного взгляда на стеклянный шар, полный серой хмари, беспрестанно вращающейся по кругу. Шар, где должна была отражаться Земля.
— Как мертво? — пересохшее горло садануло наждаком. — Этого не может быть.
— Уже похоронено, — в безразличных глазах придворного мага мелькнула тень сочувствия. — Описать степень разложения?
— Это ошибка, — губы упрямо шевелились, доказывая мою правоту. — Проверьте ещё раз, умоляю!
Комиссия из пяти именитых колдунов, одетых как волшебники в сказках, кисло переглянулись. Для них смерть женщины в далеком мире ничего не значит, свою работу господа маги наверняка сделали на совесть, но… Этого не может быть!
— А как же Аврора? — ухватилась я за рациональную мысль, пытаясь не сорваться в обморок. — Неужели настоящая леди Макмиллан погибла вместе с моим телом?
— А это куда любопытнее, — неожиданно оживился левый крайний маг. — Дата смерти и полное энергетическое опустошение вашей прежней оболочки свидетельствуют, что настоящая леди Макмиллан никогда не переселялась в другое тело.
— Что это значит? — вмешался Эдгар, одной левой подхватывая моё величество, сползающее на пол.
Ему охотно дозволили присутствовать на заседании. Даже король ограничился насмешливым взглядом, когда лорд Браун протащил стул из «зрительского» угла поближе ко мне и сел рядом, аки верный ручной медведь.
— Предположительно, леди умерла, так и не сумев пробиться сквозь время и расстояние к новому телу. Полагаем, душу ведьмы расщепило и отправило в посмертие как только подселенку притянула пентаграмма. Или же она ушла раньше, но заплутала в энергетических слоях, а вас вышвырнуло в её тело. Удивительно, что вы живы.
— Удивительно, — покивали остальные маги.
Пожалуй, и впрямь необычно, что они считают меня живой. Потому что прямо сейчас мир рушится на части, погребая меня под осколками надежд и чаяний. Сердце быстро-быстро застучало, к горлу подкатила противная тошнота, которую пришлось пару раз сглотнуть.
За что? Почему именно я попала в эту заварушку, лишившись возможности вернуться домой и хотя бы попрощаться с близкими? Ведь моя семья не знает, что их мать не замерзла в снегах Териберки, а играла королеву на далекой неизвестной сцене. Заботилась о чужих детях, которые теперь почти свои и которых тоже больно оставлять. Сражалась за естественное право есть и жить в тепле, защищала детские права на образование и качественный досуг. И даже успела влю… Нет-нет, сейчас не об этом.
— И что же мне теперь делать? — собственный голос показался глухим и безжизненным.
С плеча исчезла теплая медвежья лапа.
— Это не в нашей зоне ответственности, — развели руками маги. — Мы закончили доклад, Ваше величество. Разрешите откланяться?
Мановением ресниц король велел магам собираться на выход. Я перевела растерянный взгляд на Стефана и встретилась с холодным, изучающим взором монарха, растерявшего любезность и нежность к настоящей обладательнице королевского туловища. И ко мне.
Вперед выступил канцлер — тяжело вздыхающий дедушка, прошедший к трибуне с толстой пачкой исписанных листов в руках.
— Разрешите обнародовать волю монарха Парелики, — откашлялся канцлер, поправляя пенсне и вглядываясь в строчки. — Милостью своей Его величество снимает обвинение в незаконном колдовстве с леди Любви… Любови?… С леди Любови, проживающей в теле леди Макмиллан. Учитывая невозможность безопасно разделить тело гражданки Парелики и душу гражданки Земли, волей Его величества леди Любовь отныне имеет законное право владеть занятой физической оболочкой.
Вот спасибо, гражданин король, за дарственную на воздух. От моего красноречивого взгляда Стефан сделал абсолютно безучастный вид и уставился в окно так, будто там проходил интереснейший гладиаторский бой.
— Однако во избежание путаницы и нелегитимного использования фамилии нового тела, леди Любовь лишается незаконно приобретенных привилегий.
— Чего лишаюсь? — окосела я.
Что ещё за привилегии, о которых я ни сном ни духом? Не могут же они назвать двадцать голодных ртов привилегией, как и заплесневелый замок на Крайнем севере. Они же не настолько сумасшедшие.
— Отныне и впредь вы не можете зваться леди Авророй Макмиллан. Родственники леди подали иск об исключении вас из рода Макмиллан, но с сохранением имени, если будет угодно, — огорошил меня канцлер.
Ага, не настолько. Куда хуже.
— Почему?
— Чтобы вы не могли претендовать на наследство Макмилланов. Также вам придется вернуть семейные драгоценности и иное имущество дочери рода. Кроме того, — старичок перевернул страницу длинного королевского указа. — Не являясь бывшей или действующей супругой Его величества короля Стефана Четвертого, вы лишаетесь дарованного вам поместья в Катхеме, равно как и дворянской должности куратора образовательного учреждения.
— Меня что… уволили? — я решительно отказывалась верить в происходящее.
Иномирянку просто вышвырнут на улицу и отберут всё, что есть? Бред какой-то.
Его величество глядел на моё изумление с вежливым сожалением. Мол, жизнь такая, ничем не могу помочь. Уставшие ждать маги начали потихоньку собирать инвентарь, осторожно упаковывая стеклянный шар, звездную карту и неизвестные маяки.
— Отныне вы числитесь свободной горожанкой и имеете право принять подданство Его величества или переехать в любую страну, предварительно подписав магическое соглашение о неразглашении произошедшего, — проигнорировал вопрос канцлер. — Несмотря на то, что новость о вашем происхождении уже взбудоражила общественность, правительству страны не хотелось бы, чтобы о случившемся стало известно за пределами государства. По крайней мере, не так скоро. Компрометирует правящий дом, знаете ли.
— Ну-ну-ну, — возбухтел Стефан. — Это стандартная практика для любой информации о монаршем дворе. Просто не распространяйтесь о себе настоящей и живите спокойно. Даже имя Авроры можете оставить, если оно вам приглянулось, меньше вопросов услышите. Рано или поздно вас оставят в покое, позабыв сию некрасивую историю, а то и вовсе посчитают выдумкой.
— Информационная утка, — с пониманием покивала я, стараясь истерически не рассмеяться в лицо монарху.
Как любезно с его стороны позаботиться о моей усталости от вопросов, но при этом отобрать дом, должность и деньги на существование. «Живите спокойно» — а на что жить, если даже фамилии у меня отныне нет? Ведь фамилия для женщины при монархии — это адресат претензий и притязаний. Как ни крути, до суфражисткой революции женщина без семьи за спиной — легкая добыча для «владетелей мира», желающих поразвлечься.
И на работу меня вряд ли возьмут с такой-то репутацией.
