это тоже была правда: в одном из кабаков Конан угостил и Рыжего полным ведром!) Да чтоб тебя! Вот что я тебе скажу, любвеобильный ты мой: отныне я смягчу условия твоей работы. Понимаешь? Женщины, с которыми ты будешь… встречаться, временно будут освобождены от гипноза! И смогут «наслаждаться» в полной мере твоими… Мужскими достоинствами! Так же, как ты — их прелестями. Наслаждайтесь, так сказать, друг другом, сколько влезет! Полная свобода чувств! Никаких больше «бесчувственных брёвен»! Но!
Но помни: никаких посторонних разговоров! Любая попытка расспросить кого-то обо мне и моих делах, или о том, откуда родом женщина и кто она, неотвратимо кончится тем, что виновная, пусть даже она ничего не скажет, будет жестоко наказана за твоё любопытство! Помни: ей тоже про тебя знать ничего не нужно!
Вы должны только… э-э… Любить друг друга, наслаждаться своей… близостью, и говорить только на нейтральные темы… Ну, и само собой, работа должна быть выполнена на совесть!
— Вот это другое дело! — с энтузиазмом откликнулся сразу повеселевший варвар, старательно делая вид, что уловил только то, что его интересовало больше всего, — К такому я — привык! Женщинам всегда… должно быть хорошо со мной! Ну… и мне тоже! А то — эти рыбьи глаза, тело — как тряпка… Тьфу! — он скривился и сплюнул.
— Да погоди ты, дослушай! — оборвал перешедшие в невнятное бормотание разглагольствования киммерийца Юрденна, — Но за это ты должен обещать, что не будешь больше тратить на посторонних шлюх своё… семя! Ты понял?!
Ого! Видать, его семя и впрямь — драгоценная вещь! Может, ещё поторговаться?
Нет, опасно. Враг может догадаться, что он хитрит, и тогда всё разыгранное Конаном представление насмарку! Нет, лучше оставаться «пьяной скотиной», рабом своих «варварских инстинктов»!.. Лучше, чтоб враг проникся ещё большим презрением к нему, тогда он расслабится, и не будет готов к следующим шагам Конана.
— Ну… да. А чего тут не понять? Всё лучшее — сюда, в нашу большую, дружную, так сказать, Семью! А ведь признайся честно: ты, небось, испугался, как бы я не подцепил какой заразы? — заговорчески подмигнул варвар, — Ладно, ладно, ты прав — такой… Ик!.. производитель, как я, — он скромно выпятил грудь и похлопал себя по паху, — и вправду достоин только самых лучших жён… Ик!.. щин! Но, разумеется — только на основе… этого, как его… да, вот именно — взаимного согласия!
— Чёрт с тобой, будем считать, что договорились! — карлик уже совсем успокоился, и с лёгкой иронической ухмылкой глядел на Конана, — А сейчас, чтобы не сорвать сегодняшний график, ты можешь спать до часу… Нет, даже до двух часов ночи. А затем — работа! Вторая встреча — в семь утра. И помни — никаких посторонних разговоров!
— Да помню я! Ты, главное — женщин разморозь! Чтобы было так, как я привык! А я уж — поработаю!
— Ладно, раз обещал — сделаю. Но — только на время вашей встречи! Не хватало мне только неповиновения, капризов, и слёз! Так что вот теперь имей в виду: уговоры и капризы дамочек отныне — твоя проблема! Надеюсь, соблазнитель ты тоже призовой, и от Геркулеса не отстанешь!
— Да ты что! Я же — Конан! Что мне какой-то там Геркулес!.. Сказал же — твоё дело в надёжных руках! — Конан схватил свой пах в охапку, и потряс.
Карлик сердито плюнул, и вышел. Конан смог расслышать, как он, уже в дверях, сердито буркнул себе под нос: «Хвастливая пьянь!»
Конан, крайне довольный, откинулся на постель и закрыл глаза.
Всё, вроде, шло по плану.
Когда он отправился «погулять», он ни минуты не сомневался, что Юрденна с него теперь глаз не спустит — и, разумеется, оказался прав!
Пока варвар развлекался едой и обильной выпивкой в многочисленных кабаках, маг терпел. Тем более, что Конан соблюдал договор — лишнего не болтал, хоть досужих сплетен по Манчесту гуляло предостаточно. Но вот когда киммериец ввалился, уже с трудом держась на ногах, в местный бордель, и потребовал девочек — да повеселее и пошустрее, Юрденна не выдержал: послал за похотливым буяном взвод гвардейцев Шакиры.
Но было поздновато — ведь только на дорогу у тех ушло не меньше часа!
Уж Конан за это время развернулся! Необласканной осталась разве только содержательница достойного заведения — толстая карга лет шестидесяти. Но не потому, что варвар не покушался — а просто не успел…
Да и финальная драка получилась на славу: сильно он не покалечил никого, но порезвился от души, раскидывая и молотя бедняг-гвардейцев, прежде чем позволил превосходящим силам противника навалиться, и скрутить себя. Да и то — если бы не сеть… (во всяком случае, Юрденне он именно так и показал…). Дорога назад, в замок, отнюдь не напоминала триумфальное возвращение Короля.
Ну так. Первый шаг, вроде, сделан. Можно с чистой совестью и отдохнуть до двух часов. А заодно и дальнейшие шаги обдумать. Потому что, если не выгорит план использования освобождённых, останутся лишь рискованные, но привычные силовые методы… Не хотелось бы доводить до крайности. Так что времени — в обрез…
С первой женщиной, с которой Конан встретился в эту ночь, ему явно повезло.
Звали её Велла. Пышногрудая и пышнобедрая брюнетка средних лет, она немало повидала в жизни, и прекрасно понимала, что от неё требуется Юрденне и Конану. И что с ней будет, если она заартачится. Она даже нашла в себе силы с известным юмором отнестись к ситуации — это говорило о незаурядной силе духа и уме. Да, дети от такой женщины будут просто замечательными.
Жаль только, что Конана в такой ситуации это порадовать не могло.
Тем не менее, они вдвоём очень мило провели время, наслаждаясь друг другом, как опытные любовники, а затем поболтав о пустяках. Оба прекрасно понимали, что Юрденна с повышенным вниманием будет следить за первой «так сказать» встречей, в «естественном» состоянии, и риск попасться на сообщении чего-то действительно ценного и полезного об общем враге, слишком велик. Не сомневался Конан и в том, что время его отдыха до второй встречи тоже не останется «без внимания». Так что он вполне мирно уснул, нежно обнимая Веллу, и с чувством хорошо выполненного долга прохрапел до прихода «своих» — замороженных арбалетчиков, всё так же равнодушно сопровождавших его — на «почётном эскорте» Юрденна-таки настоял.
Вторая женщина — Кайли — оказалась молода, и очень вспыльчива и своенравна: Конану еле удалось без применения силы убедить её, что для её же блага нужно выполнить то, что требует
