на неё. Улыбка исчезла с его губ, сменившись каким-то другим выражением. Джия ничего не заметила. Я не думала, что кто-то, кроме меня, заметил это. Когда наши взгляды встретились, он перевёл взгляд на отполированный мрамор под своими босыми, покрытыми песком ногами.
Ха…
Возможно, Круз и расстроит будущее Лили и Каджики, просто не так, как я себе представляла. Или, может быть, романтик во мне придавал слишком большое значение тому вниманию, которое он уделил Джии.
На площадке перед входной дверью моя мать обвила руками шею отца, он прижал её к себе и взмыл в усеянную листриумами темноту. Надвигающаяся буря отступила, уступив место великолепному фиолетовому небу. Мне всегда нравилось ночное время, но после бесконечной белизны я по-новому оценила его.
Стоя на нависающей палубе, я смотрела на своё королевство с его отражающими порталами и пыльно-розовым морем, его высокими серыми утёсами и завихрениями звёздного света. Этой ночью фейри были на свободе, как и каждую ночь, но почему-то казалось, что небо заполонило ещё больше тел. Многие кружили вокруг калимбора, но не слишком близко, сдерживаемые поясом подпрыгивающих лусионагов. Я закрыла глаза и сделала долгий, глубокий вдох свободы, наслаждаясь теплом, разливающимся по моим венам, а затем прыгнула.
И я не упала.
Я полетела.
ГЛАВА 46. РАЗГОВОР
Я последовала за родителями в их застеклённое бунгало, вдыхая запах морской воды и дрозы, доносившийся с моря и развевающейся по Плавучему саду.
Пульс барабанил в области шеи и черепа, а живот сводило от нервного напряжения. Я пыталась напомнить себе, что умирала, причём дважды, столкнулась лицом к лицу с бесчисленными монстрами — большинство в меху, один в коже, — и всё же мне казалось, что внутри меня одновременно взорвалась тысяча ракет. И всё стало еще хуже, когда мой отец налил себе виски, прежде чем пригласил меня присесть, а Нима принялась расхаживать по бежевому ковру.
— Аму, — Иба присел на краешек бирюзового дивана и взболтал свой напиток, — тебе больше не нужно притворяться милой с Римо.
Я съёжилась. Этот момент остро напомнил мне беседу о птицах и пчёлах, которую Нима рассказала мне после моей духовной церемонии. Только всё было намного хуже, потому что на этот раз присутствовал отец.
— Я знаю.
Он снял свою корону из золотых листьев и положил её на подушку рядом с собой.
— Мы хотим сказать, что вам не обязательно разыгрывать шараду с вашей помолвкой.
— Иба, я понимаю.
Небольшая улыбка пробилась сквозь моё беспокойство.
Нима, к счастью, перестала вышагивать по комнате.
— Если только ты сама этого не захочешь.
Я уставилась на неё, а потом на своего отца.
— Я знаю, это будет сюрпризом, но Римо и я… ну… он спас мне жизнь. Но это не причина, по которой я хочу быть с ним, — я поиграла кончиком своей косы. — Он заставляет меня смеяться, и с ним я чувствую себя в безопасности.
Нима села рядом с Ибой, пожала ему руку, и этот лёгкий жест заставил меня остро осознать отсутствие руки Римо в моей.
— Я знаю, о чём вы думаете. Вы думаете, что это побочный эффект совместного пребывания взаперти, необходимости полагаться только друг на друга, и теперь, когда мы в безопасности и на свободе, мои чувства к нему угаснут и…
— Это совсем не то, о чём мы думаем, абивуджин, — сказала Нима.
— Это не так?
— Нет, — она одарила меня лёгкой улыбкой. — Я знаю, у вас с Римо всегда были разногласия, но он нам всегда нравился.
— Правда?
— Кто мой новый варифф?
— Ты можешь любить Сайласа, но ты ненавидишь Фейт.
— Ненавидела, — Нима вздохнула. — Но это больше относилось к ней, чем ко мне. С другой стороны, я действительно убила её мать.
— По совершенно уважительной причине.
Иба посмотрел на татуировку, опоясывающую шею Нимы.
Она крепче сжала его пальцы.
— В любом случае, грехи бабушки и дедушки Римо не должны отражаться на нём. Его воспитал хороший человек, и хотя с Фейт было трудно, она хорошая мать.
Была ли она такой? Один из её сыновей пытался прикончить меня.
Когда я заметила, что оба моих родителя пялятся на мою украшенную ладонь, я сунула её под бедро, опасаясь, что они могут изменить своё мнение о Римо, если узнают, чья пыль пульсирует у меня под кожей.
Иба протяжно выдохнул.
— Мы слышали, как ты её получила.
— Да? — пискнула я.
— Хочешь верь, хочешь нет, но Фейт — единственная, кто добровольно поделилась информацией.
Я села прямее.
— Карсин получил строгий выговор от Сайласа и Фейт, — сказал отец.
— Кроме того, ты должна хранить его пыль до его восемнадцатилетия, — добавила моя мама.
Что ж, это не принесёт мне никаких плюсов в отношениях с младшим братом Римо. Не то, чтобы мне нужно было заискивать перед этим негодяем, но если я хотела иметь будущее с его братом, я точно не хотела воевать с ещё одним человеком из его семьи.
— Хорошо, — я потёрла ладони о бёдра, собираясь встать, когда кое-что вспомнила. — Иба, Джош сказал, что у него есть информатор. Вот как он узнал, где находится портал и куда он ведёт. Он случайно не сказал тебе, кто это был?
Челюсть моего отца напряглась.
— Джошуа и есть информатор. Грегор задолжал ему гаджой, и Локлир спросил, что стало с его сестрой. Вот как он узнал о сверхъестественной тюрьме.
Вот проныра!
— Тогда почему он сам за ней не пошёл?
— Потому что он не верил, что Грегор когда-нибудь выпустит его обратно.
— Почему он не попросил тебя помочь ему?
— Потому что он предположил, что я знаю о тюрьме и был бы очень рад запереть его внутри. Честно говоря, это было бы заманчиво.
Подумать только, он был новым дракой.
— Это он рассказал тебе о Кингстоне?
— Нет, — вздохнула Нима. — Твоя бабушка. Та, что по линии твоего отца.
Отец толкнул её плечом.
— Не у всех нас могут быть безупречные родственники.
Возможно, они и превзошли шокирующий фактор этого откровения, но я определённо была ещё далека от этого.
— Была ли Эддисон в сговоре с Грегором? Она хотела твоей смерти, Иба?
— Нет, аму, — Иба потёр подбородок, который остро нуждался в бритье. — Одна из её служанок услышала, как она бормотала, будучи под кайфом, о том, что Грегор отправил Кингстона в место под названием Плеть, и она пошла к Сайласу с этой информацией.
По коже пробежали мурашки.
— Я могла бы прожить всю свою жизнь, чтобы больше не слышать этого слова.
— Прости.
Иба послал мне извиняющуюся улыбку, от которой маленькие морщинки вокруг его
