Что-то странное было в отношениях между ДеНуаром и Данте. Любовники? Она прокрутила в памяти события в клубе «Преисподняя» в поисках зацепки. Вспомнила, что ДеНуар лгал об отсутствии Данте, затем, как он ринулся из-за нелепого трона, когда Пиджачок от Армани поднялся по ступенькам. Вспомнила, как ДеНуар сказал: «Он страдает мигренями», — и как услышала нотки защиты в его глубоком голосе.
Нет, наконец, решила Хэзер. Не любовники. ДеНуар защищал и заботился, но она не почувствовала ни сексуального подтекста, ни любовных флюидов между ними. Наоборот, они себя ощущали вполне комфортно друг с другом. Старые друзья, как-то так.
Хэзер вздохнула, затем сделала большой глоток быстро остывающего кофе. Хотя нет, что-то ещё было между Данте и ДеНуаром. Неразделённая любовь? Что-то в этом роде, тайная и скрытая, но только со стороны ДеНуара. Он неотрывно смотрел на Данте, когда они были вместе. По крайней мере, этой ночью.
Допив кофе, Хэзер бросила стаканчик под переднее сидение. Ей пришлось потратить немало времени и много обаяния, чтобы убедить судью выдать ордер на обыск. По правде говоря, она считала, что детектив Коллинз должен был приложить больше усилий, нежели обаяния. Несмотря на всё, ордер предназначался только для обыска внутреннего двора.
Хэзер посмотрела на затихший загородный дом. Темные шторы закрывали окна. Должно быть, все уже уснули. Самое время начинать обыск. Для Данте это будет тяжело, прекрасно. Гравий захрустел под её скетчерсами, когда она вылезла из машины и пошла к открытым воротам.
Хэзер проследовала вдоль дома по разбитой, с торчащими корнями деревьев дорожке к главному входу. Ступеньки скрипели под её весом, когда она поднималась. Она взялась за чёрный металлический дверной молоток в виде горгульи, закреплённый в центре, и несколько раз постучала по крепкой древесине.
Через некоторое время Хэзер постучала по двери ещё три раза. Звук пролетел по загородному дому и исчез в тишине.
Хэзер опять потянулась к дверному молотку, когда изнутри щёлкнули замки, и дверь со скрипом отворилась. ДеНуар оглядел Хэзер с непроницаемым лицом. До сих пор не переоделся. «Ещё не ложился», — сообразила она. Подвеска с острыми краями в форме «Х» на его груди блестела розовым в лучах восходящего солнца.
— Чем могу помочь? — спросил ДеНуар, его голос был глубоким и сдержанным.
Хэзер подняла ордер на обыск.
— Разбудите Данте.
ДеНуар нахмурился.
— Может, обыск будет произведен в более удобное время? Вечером, например?
— Нет.
Золотые искорки сверкнули в прищуренных глазах ДеНуара. Он хлопнул дверью, закрывая ее. Щелкнули замки.
Улыбнувшись, Хэзер расслабленно прислонилась к дверному косяку и посмотрела на часы. Она дает ему 15 минут на то, чтобы разбудить Данте, затем возьмет молоточек в виде горгульи и снова его использует. Она разбудит всех в этом проклятом доме, если потребуется.
Послушайте, мы не должны преодолевать такой тяжелый путь.
Это единственный путь, который я знаю.
Его выбор. Хэзер убрала ордер на обыск в сумочку. Его слова.
Пятнадцать минут прошли, и Хэзер ударила горгульей по двери. «Еще пятнадцать минут — плюс двадцать ударов», — подумала она, снова прислоняясь к дверному косяку. Светлеющее небо превратило орошенную траву в море, сверкающее бриллиантами.
Только Хэзер собиралась снова схватить молоток, замки щелкнули, и дверь открылась. Данте выскользнул из дома на крыльцо, застегивая ремень. Определенно, прямо из постели.
Хэзер пристально посмотрела на него, внезапно затаив дыхание, задержавшись на его бледном лице — темные глаза, размазанный карандаш для глаз с прошлой ночи, высокие скулы, полная нижняя губа… Она чувствовала отвращение к себе, потому что вела себя словно малолетка, выбитая из колеи красивой внешностью.
— Люсьен не лучшего мнения о тебе, — сказал Данте, проходя мимо неё и спускаясь по ступеням.
Он натянул серый капюшон толстовки, надетой под кожаной курткой, лицо осталось в тени.
Хэзер шла за ним по вздыбившимся каменным плитам.
— Жаль это слышать. С добрым утром, кстати, — сказала она. — Я получила ордер на обыск.
Данте поднял вверх руку в перчатке и, продолжая идти, очертил круг указательным пальцем.
— Моя машина на улице, — сказала Хэзер.
Данте прошел через кованные железные ворота.
Ошеломлённая увиденным, Хэзер встряхнула головой. Даже в это время дня Данте выглядел так, будто вырядился для сходки готов. Стильные солнечные очки, кожаные перчатки, кожаные штаны и сетчатая чёрная рубашка с длинными рукавами, под ней такого же цвета футболка, обе наполовину заправлены в штаны. Образ завершали чёрные байкерские ботинки с серебряными пряжками. На спине кожаной куртки надпись «БЕЗУМНЫЙ ЭДГАР». Аккуратно прикрепленные буквы были словно вырезаны из журнала, как в анонимной записке.
Ускорив шаг, она прошла мимо Данте, пересекла улицу и остановилась у припаркованного Subaru. Она разблокировала обе двери и, прежде чем сесть, подождала, пока Данте, сгорбившись, заберется на место пассажира.
— Ремень безопасности, — сказала она, пристегиваясь.
— На это тоже есть ордер?
— Нет, — ответила Хэзер, понизив голос. — Вот значит, как ты собираешься себя вести?
— Весьма вероятно.
Хэзер долго смотрела на него. Она открыла рот, потом закрыла. Не нужно ввязываться в спор. Оно того не стоит.
— Буду знать, — наконец, сказала она.
Включив зажигание, Хэзер перевела рычаг переключения передач в рабочее состояние и выехала на улицу, от колес во все стороны полетела галька. Данте опустил защитный козырёк вниз.
Она молча вела машину, пока не умерила злость и раздражение. Он устал. Я устала. Нервный — слово дня. Хэзер ослабила хватку на руле и легко повела Subaru по автостраде в Новый Орлеан.
Она поморщилась, озадаченная заполняющим машину маслянистым запахом, похожим на крем от загара.
— Это пахнет солнцезащитный крем?
— Угу.
Хэзер посмотрела на пассажира.
— Судя по слухам, ты играешь роль вампира?
— Не играю, — прошептал Данте.
— Ну да.
Хэзер смотрела перед собой, сфокусировав внимание на дороге. У неё возникло чувство, что Данте не шутил. Его сонный голос прозвучал искренне.
Она уже имела дело с подобным типом в психиатрической клинике за пределами Бойсе, где работала волонтёром с целью лучше понять разницу между психически больным и социопатом. И в надежде понять Энни. Готы, фанаты вампиров. Хотят быть особенными. У него, вероятно, зубные имплантаты, а в холодильнике он хранит кровь в пакетиках. Все это части бредовой идеи.
