он пальцами скользнул по кружеву прямо перед его глазами. Очертил верхние завитки, немного заступая на кожу, и замер. Ведьма могла поклясться сейчас всем — Гюнтер Калле облизнул губы.
«Неужели в этом и заключалось его предпочтение? Его фетиш? Его слабость?»
На её теле было так много ткани, но именно этому предмету Гюнтер уделил особое внимание, прежде чем правая ладонь легла ей на ягодицу, сжала её, а следом быстро отпустила. И кромка белья едва-едва отодвинулась, когда указательным и средним пальцем мужчина-маг подцепил лоскут.
Горячий вздох полоснул по коже. Иданне хотелось выкрикнуть глупость и попросить остановиться, но голос, хвала Богу, сломался и потух. Ноги стояли на ширине плеч, и так хотелось свести их вместе, что ведьма уже была готова сделать это, как левая ладонь легла ей под колено.
— Не сопротивляйся, — практически прошипел Гюнтер Калле. — Позволь мне…
Нижнее бельё стремительно скрутилось в тонкую полоску, когда проворные пальцы потянули его вниз по бёдрам, и теперь ткань беспомощно висела на щиколотках.
Подушечка большого пальца мужчины опустилась на пульсирующую и влажную точку. И это напрочь сбило дыхание и мысли в кучу. Раскалённые следы и отпечатки испарялись, чтобы Гюнтер мог оставить новые, пока выжигал на плоти ровные круги.
Смелость завладела всем её существом, и Иданна запустила пальцы ему в волосы и сжала у корней. Он вскинул голову и любопытно уставился на неё, пока её глаза исследовали его. В этот момент не было ничего, что стоило бы внимания или размышлений, но в этом и состояла важность. В этот момент не существовало порицания или смущения. Лишь пламя и бешеная жажда.
— Так ты позволишь? — спросил у Иданны Гюнтер сиплым голосом.
Глава 9. Ты не против, если я их порву?
— Так ты позволишь? — спросил у Иданны Гюнтер сиплым голосом.
В ответ Ведьма нашла в себе силы лишь слабо кивнуть.
Он прижался щекой к её бедру и на мгновение застыл, чтобы в следующий миг накрыть влажным поцелуем клитор. Женский стон наполнил небольшую туалетную кабинку. А хлёсткие, выверенные движения языком меж ног Иданны вторили её быстрому дыханию.
Покоившаяся в его волосах рука пришла в движение, и ведьма непроизвольно принялась направлять голову Гюнтера туда, где ей и было самое место в эту секунду. Она ощущала его улыбку и обдавший её горячую плоть смешок. До боли изогнувшись и вжавшись в стену макушкой, Иданна закусила губу, а следом поднесла ко рту костяшку указательного пальца. Она впилась зубами до дурманящей боли, но ощущения, что растекались по венам и брали начало из сердцевины, перебивали её.
Ещё пара движений, и Гюнтер коснулся пальцами пульсирующего клитора, а затем погрузил два внутрь, продолжая рисовать узоры своим языком.
Хлюпающие звуки затопили пространство. Похоть теперь восседала на троне и управляла процессом. А Иданна позволила себе рассыпаться и стать марионеткой.
Замирая от дыхания и подступающей мелкой дрожи, она ухватилась за волосы сильнее, прижимая губы Гюнтера поближе. Ведьма смутно ощущала, как он стал замедляться. И позже, спустя пару драгоценных секунд, поняла, что мужчина остановился. Всеми силами удерживая себя от желания попросить продолжить, она шумно сглотнула и разочарованно выдохнула.
По бёдрам стекала влага — её и его слюни — и впитывалась в кружево.
А пальцы Гюнтера покоились на её коже в запретной близости к пульсирующему, но не получившему разрядку центру.
И это было всё?
Те ощущения, вообще способен испытывать человеческий организм?
— Лицом ко мне или грудью к стене? — без лишней робости спросил Гюнтер Калле, поднимаясь на ноги и теперь возвышаясь над изумлённой Иданной.
— Что?
Мужчина-маг рассмеялся, утирая губы рукавом рубашки.
— Как ты любишь больше: стоя лицом к партнёру или вжимаясь грудью в стену?
Ох.
— Если… мы будем лицом друг к другу, то… — излишне робко начала Иданна, но тут же собралась: — Если мы будем лицом друг к другу, ты захочешь меня поцеловать?
«О Боги, я сейчас продемонстрировала истинную глупость. Это был очень-очень глупый вопрос с моей стороны».
— Только если попросишь, — легонько проведя пальцами по её щеке, Гюнтер Калле закрутил тёмный локон вокруг влажной фаланги. — Так что же?
— Лицом к… стене, — выпалила Иданна и свела свои ноги вместе.
Мужчина кивнул, ухмыляясь. Его губы блестели от влаги, а глаза — от предвкушения. Он отпустил её кудряшку и обхватил подбородок, приподнимая голову ведьмы и вынуждая её уставиться на него.
— Очень жаль. Я хотел бы видеть твоё личико ведьмочка.
Рука Гюнтера легла ей на плечо и несильно надавила, призывая развернуться. И, возможно, Иданна всё же ошиблась в своём выборе — ей тоже хотелось видеть его лицо, его тело, его напрягающиеся мышцы и ловить сознанием шипящие звуки, которые будут срываться с губ мага.
Оказавшись лицом в стене, в швах которой точно засел надолго запах Иданна, она распрямила плечи и упёрлась ладонями в поверхность. Ногтями проведя по плитке, ведьма старалась отвлечься от шороха одежды за спиной и звука звякнувшей пряжки ремня. Но лукавить и увиливать от собственных ощущений не осталось возможности, когда рука Гюнтера Калле легла ей на поясницу и платье оказалась лишь жалким клочком ткани.
— Отойди подальше от стены, так будет удобнее, — низким голосом проговорил он, смакуя каждое своё слово.
Иданна отступила назад от стены и шагнула ближе к нему. Упёрлась бёдрами ему в пах, ощущая сильный жар от вставшей плоти. И тихо проглотила вздох, когда мужские пальцы коснулись её вновь и скользнули вверх и вниз по складкам, чтобы спустя секунду протолкнуться внутрь.
Ногти ведьмы царапнули поверхность стены вновь, но в этот раз скрежет был хорошо слышен.
— Раздвинь ноги чуть шире. — Шаг и два — насколько позволяло стянутое к щиколоткам бельё. — Умница, — погладил Гюнтер набухший клитор пальцами, которые недавно были погружены в неё. — А теперь немного прогнись в пояснице, чтобы я… — Не дослушав, Иданна опередила его и встала удобнее. — Умница, — повторил мужчина.
И вот это «умница» прошлось по телу ведьмы особенным приливом страсти и осушило её горло, стирая в нём стоны в труху.
Проведя головкой по влаге, сочившейся из Иданны , Гюнтер направил свой член в неё и надавил. Лёгкие расширились до критического максимума, когда давление стало плотнее и реальнее; когда длина входила в ведьму плавно, а потом сокрушительно резко; когда шлепок образовал звуковой вакуум и зазвенел
