его дети? Посланника? Это не сказки, — проговорил не-мертвый магистр и ощутил нечто сходное с благоговением.
— Дети, это сильно сказано. В нас есть его кровь, да. Но это случилось совсем иначе, чем родятся дети. Думаете, инквизиция просто так курирует разработки в области генетики и репликации?
— Сколько вас… таких?
— Достаточно.
— Достаточно для чего… для кого?
— Для мира. У Пастыря живущих две длани. Сколько пальцев на той, что он протягивает? — инквизитор смотрел. Не в глаза, личу это было неважно, — на дно души. Сквозь щиты и вуали. Не (только) своим взглядом. Будто сквозь сферы тускло-серых глаз Арен-Тана, сквозь зернышки зрачков, глянуло что-то непредставимо великое, как сама Тьма. Всего миг — и он осознал, что все его знания, опыт, сила, тщательно собранные и лелеемые, лишь шарик сферы, бисерная крошка, пылинка…
— Это какой-то тест, — едва собрав воедино придавленную могуществом суть произнес Питиво.
— Какой-то тест, — тонкие губы инквизитора дрогнули.
Откровенно признаться, некрарх с опасением взглянул в лицо собеседника, но Арен-Тан снова был только собой. Разве что мыслями где-то не здесь…
— Сколько пальцев на руке Посланника? — говорит-поет Эхо Голоса.
Стоящий рядом инквизитор в маске палача держит в руке палаш. Широкое лезвие, похожее по форме на косу упирается в узкую столешницу, тоже загнутую серпом, на которой покоится его, Гериха, собственная рука
Рассвет. Розовый, как кошачий нос. Солнце встает за обителью и отсюда, с балкона, хорошо видна статуя Посланника. Оптический эффект. Кажется, что обитель такой же высоты, как и храм, оттого каменный лик Пастыря живущих направлен прямо на этот вот балкон.
Глаза слезятся от ветра и все плывет, но Герих Эйш-Тан должен ответить верно, иначе все, что было в его жизни: зубрежка, выматывающие до изнеможения занятия, муштра, жгуты и иглы, магия, что не дается, но берешь и делаешь, паника, отчаяние, отчуждение, запреты, правила — будет пройдено и преодолено впустую.
Он ответит так, как видит, несмотря на лезвие-палаш, несмотря на то, что жалкое тело замерло в ожидании удара, а сердце сжалось комом.
— Сколько пальцев? — пропел Эхо Голоса.
— Четыре.
— Будешь пятым. По образу и подобию, Арен-Тан.
— По образу и подобию, — повторил Герих и сам протянул руку.
Боли не было, было алое и золотое, выцветающее до белого и вытягивающееся нитями-паутинами, что опутали руки и тело, показавшееся тесным. Первая бездная тяжесть Его присутствия, заинтересованное одобрение, видение серой дороги междумирья, тошнота, нестерпимый звон, каменные плиты пола под щекой, влажные и липкие от холодного пота, и голос Его, от которого душа готова была истлеть, но нити уже держали.
— Моя кровь, моя суть, мое творение. Встанешь — быть тебе среди первых.
Он встал. И пальцы все оказались на полагающихся природой местах, только большой на левой руке ныл и норовил прижаться к ладони, чтобы осталось четыре вместе с отдернутым в сторону судорогой мизинцем…
Мягко тлела свет-сфера, вилась вокруг плафона насекомая мелочь, набившаяся снаружи на огонек. Инквизитор медленно перебрал пальцами правой руки, отодвинул стул, сел и поморщился. Неудобно. Пожалуй, лич бы согласился, на перевернутых вазах и в кухне огрызка Нери-мар было комфортнее. Некрарх ждал Арен-Тана пораньше, но мажиния Холин умеет отвлечь внимание на себя, стало быть ее супруг не менее талантлив и если хоть немного похож на своего прадеда Севера Мрака Холина, вполне понятно, отчего светен не торопился с визитом. А еще взгляд… Каково это, дать надмировой сути смотреть сквозь себя? Тяжесть взгляда Питиво оценил, а как носить ЭТО внутри себя? Может даже говорить с Ним?
— Не слишком приятно, — криво ухмыльнулся Арен-Тан и ни слова о том, что лич, забывшись, вдруг принялся рассуждать вслух.
— «Не слишком приятно» — это я помню, — кивнул Питиво, тяжесть трости, лежащей оголовьем на бедре, помогла восстановить равновесие. Трости вообще как раз и служат для того, чтобы поддерживать равновесие.
— Тогда можете еще вспомнить ломоту в затылке, тошноту, звон в ушах…
— Я понял, понял, — Питиво растянул сухие губы, оценив подначку. — Я бы предложил вам чаю с ромашкой, но чего нет, того нет.
Они оба посмотрели на стол. Питиво ждал и потому доска, и сферы, пробирка и кристалл были здесь. Вместо чая. Министру вспомнился сервиз из черненого серебра. Не тот, что был в Нери-мар, другой, из которого его однажды угощали чаем в живом доме на Звонца. Интересно, дом еще жив или превратился в такого-же зомби, как старый замок Нери?
— Полагаете, это была проба голоса, светен? — спросил некрарх. Видимо, сегодня была его очередь начинать разговор.
— Проба голоса это у нас вот тут, — светен потянулся и дотронулся пальцем пробирки, та качнулась, ткнулась в информ-кристалл с записью скрипки без оркестра и издала неслышный обычному уху звон. — А то, что случилось, считайте, распевка.
Питиво мало понимал в музыке вообще, и несмотря на эрудированность и опыт многого не знал о даре голоса, который был весьма многообразен и встречался в разных сочетаниях и комбинациях. Умение петь еще не означало умения звучать, а умение звать — умения слышать.
— Все-таки противовес? — уточнил лич.
— Пожалуй, простите за каламбур, все-таки игрок, в будущем, а сейчас… Я не уверен, но он важен необычайно, друг мой.
— Друг мой? Однако.
— Я думал, вы больше удивитесь игроку, а не моему к вам обращению.
— Разве среди живых не принято придавать значение подобным вещам?
— Среди живых — да.
— Но ведь вы в основном пока еще…
— Пока, — согласился инквизитор и точно так же, как несколькими минутами раньше сам Питиво, растянул тонкие губы в улыбке.
Арен-Тан неимоверно устал, вымотался, как тягловый ящерок, голова болела, хотелось предложенного, но отсутствующего ромашкового чая, может, поесть, а еще спать. Но в целом, он был доволен, потому шел по полутемному полигону к выходу все еще улыбаясь и подбрасывая на ладони шарик сферы.
Раз, два, три, четыре… Септаккорд. Три и один.
Более десяти лет назад. Провинция Кор-Нуэль.
Трактир в Крошене выделялся между соседних домов, будто здание только-только выстроили или основательно отремотировали. Вон и рабочие еще на сверкающей новенькое черепицей крыше снуют, убирая лестницы и веревки. Хозяин ходил по двору, задрав голову и дернулся, когда Альвине, оставив магмобиль за воротами подошел и спросил поесть и, может, комнату. На счет последнего он сомневался. Вечер еще не наступил, можно бы и дальше проехать. Запаса батареи должно было хватить до Нункора впритык. На карте значилась магзаправка, но провинция такое дело, что наличие пиктограммы на карте не означало наличие самой магзаправки или
