безмолвия. Еще шаг и тогда…
Он улыбается безумными глазами, ртом, дышит в лицо густым и терпким, железом и болью. Тьмой. У Гериха только скрипка. Может помочь. Звук оборвет тишину. И тогда…
Герих поднял инструмент, прижал плечом, подбородком, смычок коснулся струн… Но звука нет. Только безмолвие и тьма, а внутри… ноет.
И тогда…
— Отпустите. Отпустите. Отпуститедайтеуйти…
…безмолвия не стало. Голос должен звучать. И должен быть услышан. Иначе во всем этом нет никакого смысла.
Арен-Тан зажмурившись сидел на той же скамейке, где некоторое время назад дремала Митика Холин. В закрытые веки тепло светило солнцем, и холод отступал.
Обретение дара, спившийся на крови и обезумевший вампир, превратившийся в безвольную куклу, пялящуюся пустыми глазами в никуда, черные мундиры, бордовые мантии. Двое рядом.
— Арен-Ри, ни к чему мальчишке такое помнить, — этот голос звучит, как альт.
— Первая проба голоса, он не стабилен, на резонансе может задеть большую область воспоминаний, чем нужно, — скрипка, четыре четверти.
— Стирайте.
— Под вашу ответственность, Мартайн.
— Под мою. Все, что тут случилось, моя ответственность…
Не хотел ведь вспоминать. Не собирался. Почему сейчас?
Гора бумажных дел, за которую не хотелось браться, закончилась как-то вдруг. Пришло оповещение со ссылкой на экзаменационный табель сотрудников надзора, пройдя по которой Арен-Тан узнал, что вновь принятая на работу мастер-некромант Холин Митика Лукреция, универсал, вне категории, каскад, сдала квалификационный тест повышенной сложности в условиях, приближенных к боевым. Да уж. Кто бы еще эти «боевые условия» надоумил не шарахаться по полигону во время зачетов. Темная, видимо, как почуяла лича, так с места в карьер и приложила каким-нибудь своим особо изощренным «тленом». Натравить аналитический отдел, чтоб бегали и фиксировали, чем она на рефлексах швыряет — работы было бы на годы вперед. Полигон цел и хоро…
сюууу…
Удар инквизитор почувствовал до сигнала тревоги. Рванулся из-за стола к монитору на стене, краем глаза заметив, как всплыло на едва не сброшеном на пол магфоне сообщение об угрозе третьей категории с координатами.
/…Окрестности поселка Навья гора к западу от Нодлута. Утро. Пустырь, который местные зачем-то звали Гнилое болото. Хоть тут и имелись лужи разного калибра, и трава росла самая что ни на есть болотная, но болота и в помине не было. Плоский холм, поросший вереском. … Грызущиеся Арен-Фес и Мартайн. … Чистый свет драл наждаком по темной сути. Свет такой силы, что перестает быть благом. Ииидиии сюууудааа… /
Септаккорд…
Слепок памяти немного плыл. То ли от старости информ-кристалла, все-таки синтетические камни для этого годились лучше натуральных, то ли от того, что был снят в момент эмоционального возбуждения донора. Впрочем имелись еще показания, написанные от руки. Все в папке в столе и кристаллы и показания всех прибывших на место магического возмущения сотрудников. Этого нет в общей информационной базе. Там много что есть, но не все, далеко не все.
Навья гора теперь Новигор, а на месте пустыря, который раньше обозначался на картах как Гнилое болото — магстанция Т-типа «Лога». На староэльфийском «лога» — «болото» или «топь». Полиглоты… Не «лога», а «ло хар», эквивалента нет, но смысл похож на «ошибочно близко», как мираж, когда кажется, что до луны достать рукой, если влезть повыше.
Именно здесь ступили на землю нового мира приблудные дивные, покинувшие свой погибающий. Некоторые из них отдали свет, некоторые — тьму, и все без исключения — часть памяти, кроме тех, кто сомневался. Они были обречены скитаться по междумирью, теряя по капле все, кроме памяти. Каменный круг, оставшийся после активации межмировых врат никуда не делся, просто ушел в землю за столько веков.
Схема, составленная в пеших путешествиях по Нодлуту и совмещенная с картой города и окрестностей, аккуратно легла фокусом на магстанцию.
Сверхстабильный темный источник, идеальный, как по учебнику. Собственно, он в учебниках как раз и был, и с него и начиналась градация по устойчивости, частоте колебаний, силе потока и много еще по чему.
Арен-Тан восстановил внутреннее равновесие, встряхнул руками высвобождая нити связей, изобразил-пропел знак-якорь для выхода из созвучия и отпустил силу, прислушиваясь к миру.
Время растянулось и сжалось.
Даже вот в такой, искаженной прорывом мелодии мира, можно было утонуть. Потерять себя. Якорный знак — один из основных элементов привратных печатей внекатегорийных темных — дернул обратно. Арен-Тан открыл глаза.
Третья категория, конечно, не третья. Происходящее вообще сложно классифицировать поскольку пробуждение светлого источника внутри темного было описано только в теоретической модели. Но система уже работает: команда быстрого реагирования, плюс персонал станции, плюс умники из аналитического… Как сглазил, собираясь их к Мике Холин приставить… Холин! А он наивно понадеялся, что обойдется полигоном.
Ведьма… Уж она-то точно сглазила, когда ляпнула, что ему за двумя не уследить, но он уследит. Как-нибудь.
Внутри гудело, будто кто-то медленно и нудно тянул смычком по струне и звук все длился, длился, длился…
Арен-Тан взял планшет и развернул сообщения, обозначенные значком силуэта в шляпе. «На месте». «Вы были правы, светен, мне это не нравится». «Работаем». «Сфера в игре». «Мы не ошиблись, но кто-то здорово тряхнул доску». «По краю, светен. Счет идет на…»
Не дочитал. Шагнул к окну и, едва не выдрав задвижку, толкнул створку, распахивая десятки лет не открывавшееся окно. Протянутая рука Пастыря живущих отразилась в стекле. Теперь Посланник протягивал обе.
/ — Сколько пальцев на руке Посланника? — говорил-пел Эхо Голоса… /
Две руки. Две руки, два глаза, которыми нужно уследить за обоими. Раз, два… А пальцев — десять. Кайнен.
Открытое окно не помогло. Воздуха не хватало, Арен-Тан потянулся к тугому воротничку мантии и остановился. Солнце било в глаза, дрожало отражение в стекле, а где-то за городом счет идет на…
Было важно, чтобы все пуговицы были застегнуты.
Было важно, чтобы она досчитала.
По-эльфийски, так, почему-то, выходит длиннее.
И звук все длился, длился, длился…
Отец мой, Арин, на тебя уповаю…Герих всегда чувствовал присутствие Пастыря живущих в мире как незавершенную хроматическую гамму, без последнего полутона, звучащую в огромном пустом доме с множеством комнат. Незамкнутый цикл.
— Это свойство крови, — объяснял хранитель миров.
— Почему так много связано с кровью?
— Потому что живое.
По краю.
Было важно, чтобы она…
Нертэ.
Обрыв.
Здание УМН вякнуло сигналом тревоги и оделось в кожух высшей защиты. Арен-Тан закрыл окно и отправился туда. Работать. Выполнять свое предназначение.
Холин даже психануть не смог по-человечески. Подкинул, паразит, нежданный сюрприз в виде рванувшего в каскадный уровень дара. Привратный знак — истинное произведение искусства поющих
