могу отказать.
– Вам не кажется, что гораздо уместнее было дарить это все какой-нибудь юной санните? – строго спросила я.
Он вдруг улыбнулся.
– Юным саннитам конфеты без надобности, им золото с камнями подавай.
Ага, понятно. Я почти рассердилась на этого «скромника». То есть он считает, что обнаружил вполне бюджетный вариант? Хоть я и сама приложила немало усилий к тому, чтобы быть как можно менее привлекательной, это было обидно.
Но всерьез обидеться я не успела, потому что этот чудный мальчик вдруг добавил:
– А вы на мою бабушку очень похожи, – он вздохнул. – Скучаю по ней очень.
И сердце растаяло от умиления. На бабушку похожа… Бедный ребенок, наверное, впервые уехал из дому. Я бросила взгляд на его библиотечную карточку. Так и есть, первокурсник.
Я и вправду почувствовала себя доброй бабулей. Даже захотелось угостить беднягу им же принесенными пирожками. Но мне подумалось, что это будет как-то неправильно, вроде как возвращаю его же подарок.
– Это самое приятное, что я слышала в этих стенах, – совершенно искренне сказала я. – Ты заходи, не стесняйся. Если поговорить там нужно или грустно будет. А хочешь, я тебе книжек интересных соберу, веселых, с приключениями? Таких, чтобы настроение поднимали.
– Учебы много, на книжки времени почти не остается. Но вы все-таки дайте одну, по вечерам иногда бывает так грустно…
Мы проболтали еще хороших четверть часа. За это время я узнала и о том, что юные драконы-первокурсники в большинстве своем невоспитанны, привыкли, что им все можно. А ректор академии чрезвычайно строгий, за любую провинность готов отчислить и ему все равно, насколько богаты твои родители. Так что безобразничают юные драконы исключительно втихаря и когда ректора нет в академии.
Я вспомнила, как замок ходил ходуном, наверняка в ту ночь ректор отсутствовал.
Мы так заболтались с «внучком», что опомнились только когда в коридоре гулко прозвенел колокол, объявляя, что новая пара вот-вот начнется. Бедняга Ринодатт побледнел, схватил книжку и помчался к двери.
И… почти столкнулся с Дерриком Савайном.
– Простите, магистр – сказал он, проскользнул мимо и исчез в коридоре.
А Деррик Савайн остался.
И сейчас поочередно сверлил глазами то меня, то корзину с пирожками. Надо признаться, мне тоже было очень тяжело отвести от вошедшего взгляд. Как же ему идет эта строгая одежда, и черный цвет, и даже слегка взъерошенные волосы, как будто бессонная ночь, которую он мне пророчил, выдалась у него.
А может, так и было?
Несмотря на то, что такой расклад должен был бы порадовать, в груди неприятно кольнуло.
Дракон приблизился. Еще один недовольный взгляд на пирожки.
– Это он? – в голосе звучал весь холод вечных льдов.
Но все-таки можно было услышать клокочущую лаву ярости, вот-вот готовую прорваться сквозь ледяную твердь.
Ноги сами собой подкосились и мне пришлось ухватиться за крышку стола, чтобы устоять.
– Нет, это не то, что вы думаете, – начала оправдываться я.
И не потому, что испугалась драконьего гнева, хотя я не сомневалась: в гневе этот дракон страшен. Я боялась, как бы этот гнев не обратился против несчастного мальчишки, которому и без того приходится несладко.
– Значит, вот в чем дело. Ты солгала! – процедил он тоном, которым преступнику выносят смертный приговор. – И теперь можешь мне отказать, потому что выбрала его? Поразительно. Когда он успел тебя присвоить?
Теперь глаза дракона пылали. Могу поклясться, что в синеве его взгляда действительно мелькнули яркие огоньки!
– Он видел тебя без этих подушек? Когда?!
Взгляд требовательный, жесткий. Атмосфера в библиотеке накалилась настолько, что еще немного – и книги воспламенятся.
– Не видел! – я наконец смогла вставить хоть слово. – Он скучает по дому, а я похожа на его бабушку! – выкрикнула я в отчаянии.
Дракон замолчал, словно наткнувшись на неведомое препятствие, и я могла наблюдать, как ярость на его лице сменяется удивлением.
А потом он расхохотался, громко и звучно.
– На бабушку! – повторил Деррик Савайн и снова зашелся смехом.
Было видно, что он не может остановиться.
Я молчала. Пусть смеется, раз ему весело. В конце концов, это лучше, чем когда он распускает руки.
Напряжение, сгустившееся в библиотеке, сразу же растворилось. И следа не осталось. Наверное, драконий тоже обладает какой-то магией. Во всяком случае, он очень заразительный. Вскоре и я хихикала.
Ну правда же смешно – мой якобы поклонник воспринимал меня как бабушку!
Совершенно успокоившись, дракон цапнул один из моих пирожков и откусил.
– Неплохо. А я как раз не успел пообедать…
А драконья наглость – тоже результат магии? Или просто этот конкретный дракон такой невыносимый?
Невыносимый дракон дожевал пирожок и тут же ухватил еще один.
– Эй, – возмутилась я, – это мне!
Он снова хохотнул.
– Ну конечно же, пирожки для бабули. Как мило! – Савайн бессовестно вытащил из корзинки еще два и объявил: – Будешь есть столько пирожков, скоро и подушки не понадобятся.
А после, посмеиваясь, пошел к выходу.
– А зачем вы приходили? Не за пирожками же? – вырвалось вдруг у меня.
Я тут же себя обругала. Уходил же, к чему было о себе напоминать! Сейчас выяснится, что он пришел, чтобы продолжить вчерашнее.
Вот же дура болтливая!
Деррик Савайн хлопнул себя по лбу.
– Совсем запутала меня со своими поклонниками, – и снова хохотнул. – Дай-ка мне трактат Бархиса о драконьем пламени.
Я быстро пробежалась между стеллажей, нужная книга буквально прыгнула мне в руки. Очень удобно, между прочим.
Я погладила ее по переплету. Бедненькая, к такому злодею отправляется. По пути я прошептала заклинание, чтобы подновить обложку и разровнять странички. Пусть не думает, что у меня в библиотеке беспорядок!
– Благодарю! – Магистр Савайн взял книгу и торопливо удалился.
Похоже, и правда спешил куда-то… Вон, даже пообедать не успел.
Я растерялась. Неужели и правда заходил просто за книгой? И никаких приставаний, никаких жарких касаний и поцелуев?
Впрочем, не то, чтобы я об этом жалела. Если уж он решил оставить меня в покое, тем лучше.
Да-да, не надо нам тут всяких красавчиков! Пусть лучше все драконы относятся ко мне как к любимой бабушке. Это ведь идеально!
И вообще, таков был план.
После ухода магистра Савайна рабочий день тек спокойно и обычно. Посетители приходили, я выдавала книги, принимала книги, перебрасывалась короткими репликами и постепенно начала успокаиваться.
Кажется, все не так уж плохо. Да, один из обитателей академии меня раскрыл, но вроде бы не собирается ничего с этим делать: ни вредить мне, ни захватывать меня в собственность, ни делиться этим открытием со своими сородичами.
А другие меня не замечают. Вот и отлично.
Может, все-таки мне повезет и моя безумная затея окажется не такой уж безумной? Может, до самого конца никто не раскроет обман? Я проработаю год, выплачу отцовские долги и забуду об академии как о нелепом сне, из тех, что снятся под утро и кажутся такими реальными, что мурашки по коже еще несколько часов по пробуждении. И все равно остаются снами, и не более того.
Да-да, очень много шансов, что так и будет!
Вечером ко мне приходил «внучок» – юный сан Ринодатт.
– Ну что, влетело тебе за опоздание? – с участливостью образцовой бабули спросила я.
Он помотал головой.
– Нет… Это странно, ведь магистр Савайн очень строгий. А в этот раз просто велел следить за расписанием…
А я вот ни капельки не удивлена. Видимо, пирожки сделали свое дело.
– А правда, что библиотекари могут с книгами разговаривать? – спросил вдруг он.
– Ну…могут, – подтвердила я, впрочем, не очень уверенно.
Вообще-то особенности взаимоотношений с книгами считаются не то, чтобы профессиональной тайной, особых запретов нет. Но слишком много об этом болтать, особенно в присутствии самих книг – что-то вроде плохой приметы. Ни к чему это тем, кто не обучался библиотечной магии. Да и вообще говорить о нашем мастерстве посторонним не следует. Это я уяснила еще на первом курсе. Почему не следует, нам никто толком не объяснял. Пришлось принять как данность.
Мальчишка обвел полки восхищенным взглядом.
– Обалдеть! Прямо-таки с любой можете поговорить? Настоящими человеческими словами?
– Ну-у… теоретически да.
– А на практике? – его глаза буквально
