Я не могу вернуться, пока не буду уверена, что это безопасно.
Мэддокс съёжился.
— Отцу это не понравится.
— Он поймёт.
— Он распсихуется.
Да, но не потому, что она отказалась возвращаться в Шеул-Гра. Он соглашался с её доводами до тех пор, пока верил, что она в безопасности. Но он перейдёт на следующий уровень Жнеца, когда узнает, что случившееся с ней было преднамеренным.
— Эпично распсихуется, — пробормотал Джорни, а затем посмотрел на неё, его взгляд был безумно жёстким и холодным. — И я его не виню. Кто-то, с кем мы живём, кому доверяем, убил, по крайней мере, одного из его детей и пытался убить другого. Смерть от рук нашего отца будет слабым наказанием, кто бы это ни был.
Она вздрогнула, уловив угрозу в тоне пасынка. Так говорил Азагот, и впервые Лиллиана увидела эту сторону в Джорни. Ушёл в прошлое тот непринуждённый дурачок, который любил заниматься сёрфингом и играть в Подземелье и Драконы с Сайфером. На его месте появился воин. Он сильно повзрослел за те месяцы, что её не было.
— И где ты остановишься? — спросил Мэддокс. — Здесь? В грёбаной больнице для демонов?
— Эта грёбаная больница для демонов защищена чарами против насилия, — спокойно сказал Призрак. — И грёбаные демоны, которые здесь работают, — обученные профессионалы, которые…
— Извините, доктор. — Джорни вскочил и сильно хлопнул Мэддокса по плечу. — Мэд придурок эпических масштабов, и сожалеет, что оскорбил вашу больницу. Мы ценим всё, что вы сделали. Он хотел спросить, Лиллиана, где бы ты чувствовала себя в безопасности?
Редкая попытка Джорни проявить дипломатичность вызвала у неё улыбку. Обычно он из тех, кто пьёт пиво и устраивается удобнее, чтобы понаблюдать за напряжённой перепалкой, как будто это спорт. Неудивительно, что в последнее время ему доверили присматривать за большим количеством Праймори, включая мужа Сюзанны.
— Если Кара и Арес не против, я снова останусь с ними, — сказала она. — Я не могу вообразить места, более безопасного, чем секретный, хорошо защищённый остров, принадлежащий Всаднику Апокалипсиса, известному как Война.
Явно всё ещё уязвлённый упрёком Джорни, Мэддокс угрюмо пожал плечами.
— Не знаю. Секретный замок в Гренландии, принадлежащий Всаднику, известному как Смерть, тоже вполне сойдёт.
В его словах был смысл, но она плохо знала Танатоса и его пару. И, кроме того, в любой день предпочла бы тёплый, пышный греческий остров замёрзшей тундре.
— Отец плохо это воспримет, — повторил Джорни.
Мэддокс фыркнул.
— Да, ну, представь, насколько хуже он воспринял бы, если бы она умерла в Шеул-Гра.
Напряжённая тишина воцарилась в палате из-за холодной реальности ситуации. Она и ребёнок могли умереть, вернись она домой. И даже если бы поехала к Каре и Аресу, кто-то всё равно хотел смерти ей и/или её ребёнку. Что хуже, Азагот будет в ярости, а когда Мрачный Жнец сердился, никому не было пощады. Даже ему самому. У него была склонность к саморазрушительному поведению, которое приводило её в ужас.
Судорога свела пальцы Лиллианы, и она поняла, что держала телефон Мэддокса так крепко, что тот грозил треснуть. Этот звонок будет не весёлым. В животе у неё всё сжалось, она глубоко вздохнула и набрала номер.
Ярость текла по венам Азагота подобно расплавленной лаве, бурлящей прямо под поверхностью, сдерживаемая тонкой, хрупкой ледяной оболочкой. Каким-то образом он не взорвался. Каким-то образом его зверь не вырвался на свободу. Каким-то образом кто-то отравил его пару и пытался убить его ребёнка. В его собственном доме.
— Азагот? — Лиллиана говорила успокаивающим тоном, без сомнения, пытаясь облегчить боль и сдержать его внутреннего демона. — Я не могу вернуться домой, понимаешь? Я могу отправиться на остров Ареса. Но до тех пор, пока Шеул-Гра не будет безопасен.
— Я могу обезопасить его за пять минут, — поклялся он. — Я избавлюсь от всех и никогда больше никого не впущу внутрь.
— О, дорогой, — тихо выдохнула она. — Это не решение. Мы же не можем запереться там втроём навсегда.
— Можем.
На каком-то уровне он знал, что мысль иррациональна. На гораздо более высоком уровне понимал, что его склонность к крайностям — причина, почему доверял Лиллиане принять это решение.
— Ази? — подталкивала она, используя кличку, которая обычно вызывала у него улыбку. — Ты здесь? — Услышав его утвердительный возглас, она продолжила: — Я позвоню, когда устроюсь, и мы поговорим об этом.
Поговорим об этом? Азагот не хотел говорить. Он хотел убивать. Он хотел завладеть душой того, кто посмел его предать. Он хотел разорвать ублюдка в клочья голыми руками, дождаться, пока он или она восстановится, а затем повторять процесс снова и снова. Как сжимать один из этих маленьких шариков для снятия стресса, только с огромным количеством мольбы и криков.
— Я найду того, кто это сделал, Лилли, — поклялся он. — Я хочу, чтобы наш ребёнок родился здесь, а не на острове Ареса.
— Я тоже, — пробормотала она. — Пожалуйста, поторопись. — Она сделала паузу. — Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Азагот положил трубку, его тело онемело, мозг гудел от ярости.
— Азагот.
Он перевёл взгляд на говорившего. Он забыл, что ангел под кодовым именем Джим Боб всё ещё стоял в библиотеке, сжимая в руке стакан с лучшим ромом. Азагот даже не успел наполнить свой бокал, как позвонила Лиллиана. Он потянулся через стол за бутылкой.
— Что?
— Что случилось?
Он не стал утруждать себя стаканом, уже не чувствовал себя таким цивилизованным.
— Кто-то, — прорычал он, — пытался убить мою пару и ребёнка.
Джим Боб медленно отнял стакан ото рта.
— Где?
— Прямо здесь. — Он сделал большой глоток из бутылки, наслаждаясь жжением алкоголя, льющегося в горло. Когда внутренности достаточно разгорелись, он с такой силой грохнул сосудом о стол, что полки задребезжали. — С ними всё в порядке, но они не могут вернуться.
— Кто-то добрался до неё внутри Шеул-Г ра? — Джим Боб присвистнул, как бы говоря «вот, чёрт». — Где сейчас Лиллиана?
Азагот бросил взгляд на своего шпиона. Круг его доверия был невелик, и Джим Боб в него не входил, независимо от того, как долго он его знал и сколько информации принёс.
— Она в безопасности, — сказал Азагот, оставив всё как есть. У Джима Боба, вероятно, достаточно хорошие связи, чтобы всё выяснить, если он действительно хотел, но Азагот не собирался облегчать ему задачу. Вместо этого он вернулся к причине, по которой Джим Боб пришёл: возвышение падшего ангела Молока и массовый всплеск его сил после того, как его душа соединилась с душой его мёртвого близнеца. — Ты сказал, что пришёл из-за Молока. Почему? Неужели Небеса ополчились на
