солёно. Что малость тяжеловато есть.
На его лице нарисовалось виноватое выражение. Слуга даже оторопел слегка.
– Ты хоть понимаешь, что это со стола милорда кушанья? – заявил он с изумлённым осуждением. – Это безупречно. Особенно в сравнении с тем, что вы там у себя лопаете.
– Мне солёно, – упрямо проговорил Рун. – Я и есть-то не хочу ещё. Наешься такого, потом пить всё время будешь хотеть. А здесь мне просить неловко. Да и станешь много пить, захочется… ну… на двор. А бегать тут тоже несподручно.
Слуга лишь покачал головой, всем своим видом показывая «вот же принесла нелёгкая деревенщину».
– Чтож, – сказал он. – Тогда второе. Сиди, я обслужу.
Он сам отставил от Руна предыдущую тарелку, снял крышку с небольшого металлического блюда, где обнаружилась уже наполненная чем-то тарелочка. Подал.
– Приятного аппетита, – пожелал он нарочито вежливо.
Рун с осторожным интересом воззрился на новое яство, понюхал. Слуга наблюдал за этим саркастически. Рун оправил первую ложку в рот. Пожевал.
– А что это? – задал он вопрос с недоумением.
– Что-то изысканное. Чего ты отродясь не едал, – поведал слуга.
Рун сидел, глядя в тарелку задумчиво.
– Странное. Очень, – признался он. – Но вкусно. Было бы. Если бы не было солёно. Соленовато.
У слуги явно на язык напрашивались какие-то экспрессивные эпитеты, но он сдержался, вздохнул только.
– Трете, – объявил он.
Снова поменял тарелку. Третьим блюдом был застывший кусок ярко жёлтой желейной массы квадратной формы. Рун, никогда ничего подобного не видавший, с сомнением осмотрел сей диковинный продукт. Деваться некуда, решился попробовать. Ощущения испытал не самые положительные. Если бы он был дома, то сразу выплюнул бы. Здесь же плевать на тарелку господ не рискнул, сморщившись дожевал стоически и с трудом проглотил.
– Что, и это не понравилось? – с плохо скрываемым насмешливым неодобрением поинтересовался слуга.
– Не знаю, как такое можно есть, – чистосердечно ответствовал Рун. – Я не могу. И соленовато тоже.
– Да уж! – только и смог вымолвить слуга. – Прям словно герцог какой в гостях у простого барона. Всё-то тебе не так. Всё-то не по нраву. Ну, вот тебе четвёртое.
Перед Руном оказался запечённый крупный перечный стручок, фаршированный овощами, с подливкой.
– Много господа едят разного за раз, – подивился Рун, расковыривая перец ложкой.
– Это ещё мало. Феи сдержаны за столом, не стали разготавливать, – сообщил слуга. – Бывает и до дюжины смен блюд, когда гость важный или празднество. Это вообще-то ножом и вилкой едят.
– Мне ложкой сподручней, – возразил Рун.
– Кто бы сомневался, – буркнул слуга.
Рун наконец справился с расковыриванием, осторожно отведал. Пожевал, оценивая вкус. И остановился.
– Тоже соленовато, – произнёс он извиняющимся тоном. – А так вполне съедобно.
– Ты издеваешься?! – с подозрением уставился на него слуга пристально.
– Нет, – спокойно отозвался Рун. – Я не особо хочу есть. У нас дома нынче еды полно. Зачем мне чужое, тем более, если солёно? Своё конечно съел бы. Даже через силу. Не пропадать же добру. Чужим нет смысла надсажаться. Я думал, может мясо будет. Дома-то при Лале не очень поешь его. Но и тут что-то нет.
– Стали бы тебе отдельно разготавливать, зная что фея не употребляет. Смотри-ка ты, какой важный гость, – не без сарказма заметил слуга.
– Я надеялся, может старое осталось, с утра если ели, – объяснил Рун. – Я понимаю, что ради меня не будут готовить.
Слуга рассмеялся:
– Это ж барон! Глупая ты голова. Думаешь, он старое подъедает несвежее, что с прошлой трапезы осталось?
– Откуда ж мне знать? – пожал плечами Рун.
– Да как может такое даже на ум прийти?!
Рун промолчал.
– А, я понял! – воскликнул вдруг слуга. – Вы же в деревне. Небогато живёте. Соль вечно экономите, мало солите. Вот тебе и кажется всё пересолёным.
– Ну да, соль дорогая, – кивнул Рун. – Стараемся, чтобы на дольше растянуть.
– Понятно.
Кажется слуга немного оттаял, найдя объяснение привередливости гостя.
– Что ж, пробуй десерт, – сказал он миролюбиво. – Там соли-то поди нет. Почти.
Пред Руном оказался кусок воздушного пирога с кремом. Из сладкой выпечки Рун ранее ел лишь пряники с мёдом да с древесным сиропом. В детстве на ярмарке дедушка покупал изредка. Пироги с кремом были ему незнакомы. На ярмарках такого не продают. Откусил с большой охотой и интересом. И тут же у него проступило глубокое разочарование на лице.
– Что, солёно? – ехидно поинтересовался слуга.
– Нет. Тут пряные ягоды. Я их не переношу. С малых лет плевался, как в чём-то почувствую. Не могу их есть. Совсем. А тут они отчётливо ощущаются.
– О боже! – покачал головой слуга. – Ну тогда пей вино. Боле мне тебе предложить нечего.
– Вина я тоже не пью, – аккуратно поведал Рун.
Слуга посмотрел на него с недоверием, а затем вдруг захохотал, да столь безудержно, что казалось чуть не упал. Он опустился на стул, дабы не утратить равновесия, а сам всё так и покатывался со смеху, утирая слёзы.
– Вот так гость! – молвил он с трудом, пытаясь отдышаться после этого приступа веселья. – Да парень! Говорили что ты ду… чудак. Но я такого не ожидал. Сколько служу, никогда ничего подобного не видывал. Спасибо, теперь будет что рассказать. В компании. Целый новый анекдот. Как барон принимал плебея. Да ничем не угодил.
У него начался второй приступ смеха. Не скоро кое-как смог остановиться.
– Фу, живот чуть не надорвал, – выдохнул он. – Да уж. А вина-то ты почему не пьёшь?
– Зарок дал себе такой, – объяснил Рун.
– Ну, зарок дело хорошее. Только сегодня можно и отступить один раз. Ты подобного вина никогда больше не попробуешь. Никогда. А тут бесплатно тебе, целый кувшин. Мне завидно, если честно. Мне и чарочки не испить. Не поднесёт никто. А остатки за господами хлебать из кубков, как некоторые тут у нас… Не подобающе. У слуг тоже есть достоинство. Мой род давно у барона. Отец служил. Дед служил. Мой сын будет служить. Почётная работа. Не могу так опуститься.
– А вы выпейте это, если хотите, – предложил Рун.
– Никак нельзя, – вздохнул слуга, окинув кувшин тоскливым взглядом. – Ты гость, я слуга. Это будет воровство. Мне не положено.
– Может мне скучно одному пить, и я вас попросил. За компанию. Раз вы сейчас мне служите, должны слушаться, заметил Рун.
Слуга призадумался.
– Нет, – сказал он с сожалением. – Никак нельзя. Рисковать местом, судьбой своей. Из-за кувшина с вином, даже столь добрым, глупо. Я не воровал ещё у барона. И сегодня не начну. По твоему предложению. Не для меня оно. И не твоё, чтобы ты угощал.
– Ну да, не моё, – согласился Рун.
– Можешь меня угостить вечерком. Купи бутылочку, получше, и приходи, – невинно подал
