он распустился.
Слабый золотистый блеск покрывает ее кожу, вихрясь среди целой радуги цветов. Ее глаза цвета моря в штормовой день, как будто в них заключена вся вода, окружающая этот остров. Сплетенные крылья, всего их шесть, — скорее радужные очертания, ловящие последние солнечные блики, падающие со спины, чем что-то твердое. Медово-золотистые волосы рассыпаются по плечам, путаясь в коре, которую она носит как одежду. Она двигается так, словно является частью ее кожи. Как будто она — часть самого дерева.
Нет… она и есть дерево. Ее сырость, древняя и первозданная. На секунду позже, чем хотелось бы, до меня доходит, что я нахожусь перед Старой Богиней Жизни.
— Леди Леллия? — шепчу я в благоговении. Глаза Эвандера расширяются, и все его тело расслабляется. Кажется, он вот-вот упадет от такого поворота событий.
— Не совсем, но близко. Обычная ошибка. Прошу вас, я Леди Виктория. — Уголок ее рта искривляется в язвительной улыбке. Затем она прочищает горло и громко говорит: — Кевхан, у нас гости.
Мужчина наконец-то просыпается. Он что-то бормочет и шипит. Глаза расширены от удивления.
Леди Виктория разражается ярким смехом.
— Ну ты и какой из тебя Хранитель Дерева Жизни. В первый раз, когда у нас гости со стороны, тебя застали спящим.
Не ожидала, что у старого бога есть чувство юмора. В воздухе вокруг нее чувствовалась легкость. Эта странность не настораживает меня, а наоборот, успокаивает. Несмотря на то, что она явно не человек, в ней есть человечность. Чувство смертности, которого я не ощущаю даже от духов и уж точно не ожидал встретить у старого бога.
— Прошу прощения! — Кевхан быстро встает, смахивая песок со своих брюк.
— Добро пожаловать… к Дереву Жизни? — Он смотрит в ее сторону, потирая затылок. — Мы так и не обсудили, что я должен говорить или делать.
Богиня откровенно ухмыляется.
— Я хотела посмотреть, что ты придумаешь. Обычно ты такой спокойный.
— Для меня все это тоже в новинку.
— У тебя было почти три года, чтобы освоиться в своей роли.
— Моя «роль» обычно заключается в том, чтобы нежиться на солнце и наслаждаться волнами.
— Неправда, — возражает она, — я видела, как ты играешь в камешки с Лючией.
— Только когда ты не занимаешь ее время.
Леди Виктория отбрасывает волосы на плечо и подается вперед.
— Ее нельзя винить за то, что она хочет получить настоящий вызов в игре в камни.
Кевхан фыркает, но не предлагает упрека.
— Но я сомневаюсь, что ты проделала весь этот путь, пересекая земли и моря, чтобы поиграть в камни. — Ее глаза возвращаются ко мне, взгляд оседает в ожидании. Как будто она ждет, что я задам вопрос.
На мгновение я слишком ошеломлена, чтобы что-то сказать. Я представляла себе, что это взаимодействие будет больше похоже на те, что я имела с духами. Ощущение силы — оно есть, но есть и потусторонность. Я не ожидала, что Старая Богиня Жизни станет со мной шутить.
— Я… я дала обещание. — Как только я начинаю обдумывать, что сказать, это звучит так незначительно. — Я обещала той, кто мне дорог, что приведу ее сюда, к тебе. И я… — Слова на секунду захлебываются, но я все равно выдавливаю их из себя. — Я не смогла. У меня не получилось. Но я хотела сделать это… как будто… каким-то образом этого будет достаточно.
От тяжести этой правды, от того, что я признаюсь в ней этой богине, которая с терпеливой материнской улыбкой наблюдает за моей борьбой с этой смесью сильных эмоций, у меня на глаза наворачиваются слезы.
Леди Виктория отталкивается от лепестка, на котором сидит. Кажется, что она парит над землей, прежде чем коснуться ее. Ее ноги едва шевелят песок.
— Но ты не потерпела неудачу, — мягко говорит она. — Твоя подруга здесь, не так ли? — Богиня кладет кончики пальцев на центр моей груди.
— Только ее сила, — бормочу я и качаю головой. Духи были первыми отпрысками старых богов. Первобытные дети, в своем роде. Я ожидала, что этот момент будет трудным, но не подумала о том, что меня может постигнуть наказание. Но каким бы оно ни было, я принимаю его. — Я пыталась уберечь ее, клянусь.
— Мы оба старались. — Эвандер сжимает мои пальцы. — Это был не только провал Фаэлин, а наш.
Она хмыкает, наклоняя голову.
— Я не вижу здесь никакой неудачи… Если уж на то пошло, я считаю, что вы справились великолепно. — Леди Виктория пристально смотрит на мою грудь. Как будто она обращается прямо к моему сердцу. — Пришло время выходить.
Без предупреждения или объяснения богиня отдергивает руку. Я чувствую, как от меня тянется знакомая нить магии. Я вижу ее. Лунные лучи вырываются из моей груди и закручиваются вокруг пальцев богини. Она отбрасывает их в сторону, и магия выплескивается из меня, как из опрокинутой бутылки.
Все вокруг становится ярким, а мое зрение ослепляет свет. Я снова оказываюсь далеко над миром. Но на этот раз я падаю. Сила Авроры покидает меня, а вместе с ней и более глубокое понимание времени и пространства.
Мимо меня проносятся мелькающие события — настоящие, прошлые и будущие. Вот большой зал, в котором собрались короли и королевы. Праздник в замке фейри с маленьким ребенком и ее родителями из двух миров. Праздник в заснеженных горах, за которым наблюдает женщина в фартуке кузнеца. Тихая хижина, на какой стороне Фэйда, я не могу сказать… но здесь чувствуешь себя как дома. На плите кипит кастрюля над Фолостом. На подоконнике сидит Мария. А в окне за окном…
Я моргнула, и все исчезло.
Но я видела Эвандера и троих детей, играющих в высоких травах за окном. Ни один ребенок не похож на другого. Ни у кого нет наших черт лица или волос, никто не появился из моей утробы. Но все они, несомненно, наши.
Фэйд, когда свет меркнет и реальность снова обрушивается на меня, последние светящиеся нити магии Авроры покидают мою плоть. Они образуют знакомый контур, а затем свет и сила наполняют его. Леди Виктория крутит пальцами в воздухе, как бабушка скручивала шерсть в нити на колесе. Организуя сырую сущность мира в силу, которую можно использовать и которой можно владеть.
Я пошатываюсь и едва не падаю. И упала бы, если бы Эвандер не подхватил меня. Кевхан произносит тихое «Вау», как будто он тоже никогда не видел ничего подобного.
Мои глаза встречают знакомую пару. От Авроры захватывает дух. Ее форма меняется, как лунный свет сквозь деревья. Не совсем твердая. Скорее, это туман тех земель, которые
