меня в моей правоте.
– Рассказав о том, что покушения моих рук дело, – понимающе усмехнулся Рудольф Ридель.
– Допустить Йенса к трону я, как вы сами понимаете, не мог. И позволить ему расправиться с собой, приди ему это в голову одним прекрасным утром, тоже. – Зигфрид внимательно наблюдал за сидящим рядом человеком, однако не было похоже, что кавалера Риделя как-то смущал его пристальный давящий взгляд.
– Вы держали Вильгельмину на корабле Алберта Ротмана. – Теперь он уже не спрашивал.
– Уверяю вас, она себя прекрасно там чувствовала. – Зигфрид вспомнил, как принцесса учила матроса шутить над недругами, и улыбнулся про себя. А воспоминание о ней, мокрой и дрожащей в его объятиях после вынужденного купания в море, отозвалось сладким тянущим чувством во всем теле.
– Представляю, что вы подумали, когда герцогиня Оттилия предъявила вашего брата и его ребенка, – с сочувственными нотками в голосе заметил Ридель. – Я и сам, признаться, пошел по ложному пути после того злосчастного собрания.
– И, расследуя заговор, которого не было, попали в руки Фридриха и Максимилиана.
– И Магистра Первой Башни Элфриды, – закончил Ридель. – Интересная женщина. Герцог Максимилиан ей очарован.
– Вот как. – А у кавалера Риделя, оказывается, есть много всего в запасе, о чем неизвестно Зигфриду. – Однако Максимилиан сегодня посетил нас в полном одиночестве и был не весел. Вероятно, прекрасная дама или не смогла прибыть, или покинула его.
Рудольф Ридель блеснул зубами в неожиданной улыбке, но она тут же погасла.
– Ваша светлость, – начал он тревожным голосом, – я могу надеяться, что некоторые наши… дела останутся между нами? Мне бы не хотелось огорчать свою невесту и, конечно же, ее величество неприятными моментами из прошлого.
– Понимаю. И соглашусь с вами, – ответил Зигфрид. Как будто он сам жаждал поведать Ингрид Рихтер и Вильгельмине об участи покойного Йенса. – Значит ли это, что вы принимаете мое предложение?
– Я уже принял его, ваша светлость. – Ридель прямо смотрел на него. – Я сижу перед вами. Вам нужен отчет или вы предпочитаете устные совещания?
– По обстоятельствам, – позволил себе улыбнуться Зигфрид.
Внешний парк королевского сада этим вечером был свеж и тих. Пышные клумбы змееобразной формы с лилейниками, азалиями и флоксами причудливо вились между высокими деревьями вдоль выложенных камнем дорожек и спускались к небольшому пруду с прозрачной водой. Женщина, одетая в вычурное жемчужно-серое платье, любовалась цветными рыбками, мелькающими в воде. Мужчина в форме с лейтенантской перевязью, стоящий перед ней, смущенно кашлянул.
– Дорогая госпожа Ханке… Берта. Я – человек, занимающий прочное положение. Ее величество выделила мне земли в Жабьем Пруду, а генерал Зольмс обещал повышение через пару-тройку лет. Что вы скажете?
– В Жабьем Пруду? – расширила глаза Берта Ханке. – Там растут виноградники, – прибавила она с восхищенным вздохом.
– Да, и оказывается, в моих владениях есть замечательный пруд.
– Ах, Мартин, я так рада, но… по закону я замужем. – Плечи Берты поникли.
– Думаю, мы сможем это уладить, – задумчиво ответил лейтенант.
– Но как? Карл пропал так давно. И папа до сих пор злится.
– Я поговорю с нужными людьми, и ваш брак признают недействительным. – Лейтенант Мартин пристально посмотрел на Берту, а потом неловко отвел глаза. – Вы сможете подтвердить, что между вами и мужем не было…эээ… супружеских отношений?
– О… – Берта покраснела. – Да, да, смогу, если это поможет. Но… Вы уверены?
– Конечно.
– Но папа… – Берта прикусила губу.
– Я поговорю с вашим отцом. Уверен, он увидит во мне достойного зятя. В отличие от прежнего. Кстати, его светлость герцог Зигфрид вернул все украденное Карлом Ханке. К вам с отцом не будет больше никаких вопросов. – Лейтенант Мартин пригладил топорщившиеся на макушке волосы и снова посмотрел на Берту. – Так каков ваш ответ?
– Конечно, Мартин, я выйду за вас замуж, – разулыбалась Берта и кокетливо протянула руку для поцелуя.
Стоящий за живой изгородью из колючего кустарника Карл Ханке тоскливо посмотрел на счастливую пару и безнадежно вздохнул. Когда он высадился в порту Мительхафен, в нем еще теплилась надежда на то, что его примут в столице, несмотря на все поступки, причиной которых послужила постыдная трусость.
Уже подъезжая, Карл услышал новости о коронации кронпринцессы Вильгельмины и ее предстоящей свадьбе с Зигфридом Корфом. Бывший лейб-лекарь еле удержал себя, чтобы не броситься обратно, поскольку от одного упоминания о Хозяине Морской Длани его бросало в дрожь. После того, как герцог отобрал у него унесенные из дворца драгоценности и вышвырнул из своей резиденции, Карлу ничего не оставалось, как искать работу. Почти две недели он бродил по портам и деревенькам, предлагая свои услуги, пока, наконец, ему не улыбнулась удача, и он не нанялся судовым лекарем на корабль. Он честно выполнял свои обязанности и, в конце концов, капитан разрешил ему взять небольшой отпуск.
Однако возвращение в столицу не принесло ничего, кроме разочарований. Даже Берта, которую он всегда считал не очень умной, но преданной женщиной, оставила его ради лейтенантика лейб-гвардии. Что ж, у него есть земли, а у Карла только его заработок на корабле. И этот корабль большую часть времени проводит в открытом море, подальше от Морской Длани и ее грозного герцога, будущего принца-консорта Илеханда.
Карл поежился, проводил печальным взглядом счастливую пару и медленно направился к выходу из парка.
Эпилог
Дворец эмира, Сурида, Нос Пчелы
Женщина на широкой кровати крепко спала, как и большинство обитателей дворца. Даже сидящая у колыбели служанка задремала. Хенрик вышел из-за занавеси, прикрывающей ведущий в покои черный ход, и тихо направился к колыбели. Когда он откинул полог, чтобы посмотреть на крошечного ребенка, служанка вздрогнула, проснулась и испуганно посмотрела на него. Хенрик приложил палец к губам и покачал головой. Девушка кивнула, поднялась и вышла во внутреннюю дверь.
– Что за шум? – Женщина зашевелилась на кровати и приподняла голову. Ее сонный взгляд прояснился. – Это ты?
– Прости, что разбудил, – сказал Хенрик, с улыбкой глядя на взъерошенную Гюльбахар. – Я хотел посмотреть на малышку.
– Разбудишь ее, будешь сам успокаивать, – пригрозила эмира и села в кровати. – Который час?
– Скоро рассвет, – ответил Хенрик. – Какая она маленькая.
– Ты не успеешь заметить, как она вырастет, – покачала головой Гюльбахар и огляделась. – Кормилица спит?
– Наверное. Я отослал служанку. У меня немного времени, но… – Он не закончил и снова посмотрел в колыбель.
– Да, Махфируз эмирын хазретлери эфенди твоя дочь, – сказала Гюльбахар, с трудом поднимаясь. – Хоть это и кажется невероятным.
– Тебе надо лежать, – остановил ее Хенрик.
– Я лежу уже пять дней и принимаю настойки лекарей и поздравления. Когда-нибудь это должно закончиться.
– Паши слишком сильно выражают свою радость? – поинтересовался Хенрик, не отрывая зачарованного взгляда от крохотной дочери. – Или наоборот?
Подошедшая к колыбели Гюльбахар мягко обхватила руками его талию и прижалась к нему.
– Больше всех сбитым с толку выглядит Озан, – прошептала она рядом с его ухом. – Кадир прислал ему список знатных и незамужних женщин Суриды подходящего
