Она не нравилась мне, её не за что было уважать. Она слабая, наивная, слишком доверчивая и совершенно беспомощная. И да, все эти качества раздражали меня сильнее, чем должны были бы. Пока я в очередной раз пытался свыкнуться с тем фактом, что принцесса будет той ещё занозой в моей пятке, до меня донеслись обрывки не самого приятного разговора.
— Она шикарна, — делился один из парней у стойки, упоминая о приезде молодой девушки утром. — Длинные каштановые волосы, тёмные ресницы, розовые щёчки.
— Да кого волнует её лицо? — усмехнулся другой. Я стиснул зубы.
Парнишка, рассказывавший о ней, рассмеялся.
— Поверь, всё остальное тоже на высоте. За неё много дадут.
Они продолжали обсуждать женщин, проданных кому-то в Бреклине. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Судя по всему, речь шла об аукционе для желающих приобрести симпатичных жёнушек или любовниц.
Насколько же гнусное это дело.
— Она путешествует в одиночку? — спросил третий парень очень уж предвкушающим тоном.
— С братом, — сообщил первый. — Но их поселили в отдельные комнаты, так что её несложно будет застать одну.
— Сколько она здесь пробудет?
— Сутки или двое.
Третий парень захохотал.
— Придётся тебе действовать быстро.
Трактирщик с тяжёлым стуком поставил передо мной кружку. Это застало меня врасплох и отвлекло от разговора парней. На мгновение растерявшись, я повернулся к нему и бросил монету. Я не был уверен в её стоимости, но, видимо, этого было достаточно, потому что трактирщик ушел.
Преисполненный бравады, первый из троицы раскинул руки в стороны.
— Да когда у меня это не получалось?
Они мерзко хохотали и глумились, а я был так зол, что чуть не сломал ручку керамической кружки в руке. Допив эль, я вышел из таверны, ещё мрачнее, чем был.
Каковы шансы, что они говорили не об Амалии?
Может, была ещё одна красавица с длинными тёмными волосами, заселившаяся утром вместе с братом на постоялый двор…
Я остановился посреди улицы, борясь с желанием вернуться обратно в таверну.
Почему от этой девчонки столько проблем? Если принцесса и не искала неприятностей, то они находили её сами.
Но её кузен вполне мог справиться и сам, мне не за чем вмешиваться. Время ещё не
пришло, я только порушу все планы, если буду действовать необдуманно.
Я выждал в тени за лачужкой, которую гордо называли купальней, чувствуя себя каким-то преступником. Не уверен, почему я вообще решил стоять здесь на страже. Амалия ни за что отсюда не вышла бы.
Парень, которого я видел в трактире, снял с огня кипящую воду, подготавливая ванну.
Если не считать костра, единственным источником света здесь был фонарь на заднем крыльце. Свеча внутри мерцала, не особо помогая осветить пространство в темноте, что было не так уж и плохо, поскольку позволяло мне оставаться незамеченным.
Задняя дверь открылась, и я напрягся.
— Вы уверены, что с ним всё нормально? — спросил знакомый женский голос.
Женщина средних лет похлопала Амалию по плечу.
— Некоторые мужчины просто не умеют пить, лапочка моя. Уверена, он будет в полном порядке, как только отоспится.
Беспокойство в груди усилилось.
— С ним такого ещё не было, — встревоженно ответила Амалия. — А вдруг он заболел?
— Если ты переживаешь, я могу послать Эвана за лекарем, — добродушно предложила женщина, — но ближайший живёт в Кенроу. К тому моменту, как они приедут сюда, твой брат будет свежим, как огурчик.
Амалия теребила в руках ткань платья в нерешительности.
— Его пульс в норме, и дыхание, кажется, ровное. Давай дождёмся утра, и посмотрим, что будет, — успокаивала её женщина. — Эван, ты ещё долго?
— Последнее ведро, — радостно сообщил парень, улыбаясь так, будто это не он обсуждал похищение Амалии всего несколько часов назад.
И, по всей видимости, подлец что-то сделал с кузеном принцессы, а значит, он намерен воплотить свой план в жизнь.
И хотя я не издал ни звука, собеседница Амалии окинула взглядом деревья вокруг, в том числе место, где стоял я. Мое умение скрываться было на высоте, я не шелохнулся.
— Побудь на страже, Эван, — она повернулась к Амалии. — Мне не хочется оставлять тебя здесь одну, без присмотра, раз уж твой брат крепко спит.
Эван послушно склонил голову.
— Конечно.
Я внимательно смотрел на него, но продолжал стоять тихо и неподвижно.
Женщина передала Амалии фонарь с крыльца.
— Если что-нибудь понадобится, скажи Эвану.
Амалия неуверенно оглянулась на лачужку.
— Ладно…
— Иди скорей, — подталкнула женщина, — пока вода не остыла.
После чего хозяйка постоялого двора ушла в дом, оставляя Амалию в темноте, наедине с бессовестным негодяем. Принцесса выдавила фальшивую улыбку. И я начал подозревать, что она не так доверчива, как я думал.
— Ну, не знаю… — она бросила взгляд на купальню. — Здесь так темно.
— С фонарём тебе будет видно всё, — заверил её Эван. — А я постою на входе, так что тебе нечего бояться.
«Развернись и зайди в дом», — я мысленно внушал ей. — «Поднимись к себе в комнату и запри дверь».
Принцесса заколебалась, я видел её нерешительность. Возможно, ей хотелось верить в лучшее в людях, а не подозревать сына хозяйки постоялого дома в бесчестных намерениях… Но интуиция видимо подсказывала ей, что нужно бежать.
Я сжал зубы, когда в итоге она кивнула и засеменила к одноэтажной постройке. Вошла в нее и торопливо закрыла за собой дверь.
Эвана сложно было разглядеть в темноте без света фонаря, но я достаточно хорошо различал его силуэт, чтобы не спускать с него глаз. Сначала он вернулся к костру, на котором грел воду, и поднес руки к огню.
Затем начал ходить туда-сюда, к лесу и обратно.
У меня уже возникли сомнения: может, я зря волновался, и он на самом деле смел лишь на словах.
Но в следующую минуту он крикнул Амалии:
— Как вода? Не слишком горячая?
— Нет, отличная, — отозвалась она. С её голосом было что-то не так.
— Мыло нашла?
— Да, благодарю.
Явно довольный её ответом, Эван направился к опушке леса и извлек из-за валуна узелок. Тусклый свет огня не дал увидеть, что там, пока парень не подошел ближе. Наконец, мне удалось разглядеть моток верёвки и какую-то тряпку.
Эван медленно подкрался к постройке и присел у двери. Похоже, он планировал дождаться, когда Амалия выйдет, но я не дам ему такого шанса.
Бесшумно следуя за ним, я схватил Эвана сзади за воротник дублета и вздернул вверх.
Он охнул от неожиданности, задохнувшись от того, что ткань врезалась в горло и перекрыла доступ воздуха.
— Эван? — раздался испуганный голос Амалии изнутри.
Я оттащил его от купальни к деревьям и, прижав остриё кинжала к его спине, прошептал ему:
— Скажи ей, что всё в порядке.
Ослабил хватку настолько, чтобы он мог говорить.
— Всё в порядке, — выдавил он.
— Ты обжёгся о костёр, — подсказал я.
Когда стало ясно, что он не собирается повторять, я надавил кинжалом сильнее, возможно, до крови.
— Я об… обжёгся, — выпалил он.
— Отлично, — прошептал я, отодвигая немного лезвие. — А теперь мы с тобой поболтаем.
— Кто ты? — зашипел он.
— Тебе это знать не нужно, — я перехватил его поудобнее. Удобнее мне, не ему. — Что ты сделал с её братом?
— Снотворное, — его бросило в дрожь: видимо, наконец-то дошло, что он в настоящей опасности. — Утром проснётся, как ни в чём не бывало, клянусь.
— Кто нанял тебя?
— Н-н-никто.
Я сдавил его горло сильнее, и он скорчился.
— Хочешь сказать, ты не похищаешь женщин для работорговца из Бреклина?
— Нет, — он инстинктивно попытался мотнуть головой.
Теряя терпение, я ударил его по затылку.
— Ещё одна попытка.
— Я не знаю его имени, — простонал он, расколовшись быстрее, чем я ожидал. — Мы просто доставляем ему девушек в Кенроу, и нам за это платят.
