он узнал слугу по голосу. – Это ты, Кланс?
- Я… А вы уже…э-э…очнулись?
- Да. И я хотел бы узнать, что происходит. Почему я заперт?
- Не могу знать, ваше сиятельство. распоряжение госпожи графини, вашей матушки…
- Меня… заперла моя мать? – не поверил он своим ушам.
- Так точно, молодой господин. Она сама, собственными ручками…
Великие боги! Мать! Родная мать не просто сажает сына под замок, но и при этом накладывает на него чары. Его мать, которую, оказывается, не зря подозревали инквизиторы. Графиня-колдунья?
Пытаясь хоть как-то успокоиться, юноша прижался лбом к двери.
- Понятно, - процедил он. - В таком случае, пойди, передай ей, что я проснулся и…И пусть меня выпустят.
- Как прикажете, ваше сиятельство! – шаги слуги стали удаляться.
Успокоившись, Вальтер присел в кресло, все ещё задрапированный в простыню, и приготовился ждать. Как-никак, его мать самоучка, а он получил пуcть незаконченное, но образование. Нет, конечно, юноша не собирался драться с женщиной, которая дала ему жизнь, но был уверен, что в случае, если графиня рискнет применить к нему какие-нибудь чары, сумеет оборониться от них. И, возможно, они сумеют договориться.
Кланс отсутствовал довольно долго – или это ему так показалось от скуки, ведь за последние несколько лет юноше еще не приходилось столько времени проводить, совершенно ничем не занимаясь. Наконец, снова послышались шаги и робкий стук в дверь:
- Ваше сиятельство?
- Да, Кланс! – Вальтер подскочил к двери. - Ты принес ключ?
- Нет, ваше сиятельство. Госпожи графини нет в доме. Все ключи у нее. Α управляющий… он велел передать, - слуга сделал паузу, словно собираясь с силами, - велел передать, чтобы вас ни за что не выпускали. Что, раз вы проснулись, за вашей комнатой будут наблюдать. Сюда идут.
Но юноша и сам уже слышал тяжелые решительные шаги двух или трех человек.
- Вот, значит, как…
- Простите, ваше сиятельство, – пробормотал Кланс. - Мне надо идти.
- Иди.
Слуга торопливо скрылся, а в следующую минуту в дверь опять постучали. На сей раз требовательно.
- Ваше сиятельство?
- Да. Почему я заперт?
- распоряжение ее сиятельства графини фон Майнц. Οна отбыла по делам. Все вопросы вы сможете решить после ее возвращения.
- И… надолго уехала моя мать?
- Не можем знать.
Наблюдатели – охранники? Сторожа? - остались торчать перед дверью. И, судя по следам их ауры, на каждом из них был надет защитный амулет. Значит, все серьезно. Матушка не просто применила чары – она еще и позаботилась о том, чтобы в ее отсутствие сын не смог совершить побег!
Вальтер заметался по комнате. Заперт и заколдован. Родной матерью. С одной стороны, это оправдано – как-никак, он ее сын и по законам империи, мать имеет на него все права! Но с другой стороны, он давно уже не ребенок, ему двадцать два года, а в этом возрасте молодые люди имеют право самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Кроме того, графиня фон Майнц применяла магию, не будучи дипломированной колдуньей. Она нарушала закон, насильно, с помощью магии, удерживая его здесь. И все-таки рискнула пойти на этот шаг. Значит, положение серьезное.
В комнате вдруг стало душно. Юноша бросился к окнам, чтобы открыть рамы и впустить немного свежего летнего воздуха, отдернул шторы и…
Решетки. На окне были решетки.
Он кинулся к другому окну – то же самое. Окна были зарешечены, причем не так давно – раствор, которым рамы крепились к наружной стене, отличался по цвету от штукатурки. Чтобы убедиться в этом, Вальтер потянулся открыть окно, но руки дрогнули – юноша с опозданием заметил гвозди, наскоро вбитые в раму. Более того – на решетках он заметил точно такое же защитное плетение, что и на двери. Мама постаралась на славу!
Итак, он был под арестом. Но, тогда выходит, что и его отравление на пиру, тоже было всего-навсего маскарадом? Для чего это понадобилось?
Вальтер понял, что знает ответ. И он ему очень не понравился.
Лилька Зябликова лежала поперек постели и жалела себя.
Все было плохо. Лучшая подруга занята и не может с нею поболтать, Вальтер исчез, его приятели ходят, как в воду опущенные, сами декан и ректор Вагнеры рвут и мечут. А она позабыта-позаброшена. Даже Левиафан куда-то делся. Утром, он, как обычно, слопал свой завтрак и упрыгнул в форточку – только его и видели. А так хотелось обнять кого-нибудь, хотя бы кота! Пусть плохо будет не только ей, но и коту.
Да, ей плохо. И все из-за Вальтера. Хотел бросить и исчезнуть, куда глаза глядят – мог и предупредить, чтобы она не волновалась. Куда он пропал? Какое такое поручение дал ему магистр, что студент предпочел сбежать, только чтобы его не выполнить?
А может, он не сбежал? Может, действительно занят? Но тогда почему не предупредил, мол, не волнуйся, я уеду на несколько дней, но потом вернусь… все мужчины такие. У них дела, а женщина сиди и думай, как жить дальше!
Стук в дверь прервал ее размышления.
- Зябликова, ты у себя? - гаркнул с той стороны вахтер.
- Да, – удивилась девушка.
- К тебе пришли! Открывай!
Лилька только успела вскочить, кое-как оправив платье. На практике она принципиально не носила темно-синюю студенческую форму, и летнее платье немного помялось. Наплевать. Εсли это Валька…
Но навстречу ей шагнула немолодая статная женщина в таком роскошном платье, какого у Лильки не будет даже на свадьбе. За ее спиной маячила служанка и лакей. Вахтер был тут же, сгибаясь в поклоне в три погибели.
- Можешь быть свободен, любезный, - обратилась к нему дама и перевела взгляд на Лильку. Взгляд был выжидательным. «Ну, я жду!» - говорил он.
- Э-э… проходите, – девушка сделала широкий жест. – Присаживайтесь на…
Она осеклась. В комнате царил беспорядок. Не до конца распакованные вещи валялись на кресле, висели на спинке кровати, захламляли стул и даже частично письменный стол. Шкаф был приоткрыт так, что виднелось его содержимое.
- Спасибо, - дама вскинула подбородок. - Я не устала. Постою. Да и беседа у нас с вами будет, чувствую, не такой уж долгой и устать не успеем.
Она пристально оглядела девушку долгим взглядом, словно ощупывая ее от всклокоченных волос до
